Снимать штаны и бегать

– Да, заметный кандидат! Из-за щек ушей не видно!

Скороговоркой отчитывая предвыборные тезисы, иногда даже проглатывая от злости окончания фраз, Дрисвятов в каждом дворе встречал лишь смех и улюлюканье. Предложения же его помощников составить «избирательный договор» нередко поднимали волну праведного гнева:

– За колбасу и водку Россию-матушку хотите купить?

– Катитесь-катитесь! Родину не продаем!

Однажды толпа так разошлась, что закидала Дрисвятова помидорами. Благо, год выдался урожайный. Даже свежие овощи шли на продажу за копейки, и потому брак безо всяких сожалений был пущен на контрагитацию. Совершенно непонятным образом рассвирепевшее лицо кандидата, облепленное помидорными шкурками, попало в Славинские газеты. По поводу инцидента в прессе не прошелся только ленивый. Но всех перещеголял неизвестный журналист В. Бляхер, который под заголовком «Кандидат не смог купить народную любовь» весьма живо и в обидных для Дрисвятова тонах, описал сцену дворового побоища, а так же опубликовал свое журналистское расследование о методах подкупа избирателей.

На следующую встречу Дрисвятов пришел с охраной. Компетентные бодигарды быстро вычислили в толпе агрессивных старушек и попытались незаметно удалить их с места собрания. Но пенсионерки подняли такой шум, что охранникам уже самим пришлось прятаться от народного гнева. А в газеты опять попала целая серия не пойми откуда взявшихся фотографий, на которых сытые плечистые крепыши тянули руки к немощным перепуганным пенсионеркам.

Все тот же пронырливый Бляхер побеседовал с двумя участницами злополучной встречи. Одна из них предъявила журналисту свою разбитую коленку и трудовую книжку с полувековым стажем, другая – полупустой пузырек «Корвалола» и устные заявления о сердечном приступе. Обе пострадавшие давали вполне однозначные оценки поведению кандидата, начав с довольно интеллигентного «неприкрытого хамства» и далее двигаясь только по нарастающей. В статье «Предвыборная борьба с избирателем. Кандидат добивается признания кулаками?!» неведомый Бляхер негодовал:

«Похоже, этому человеку не дают покоя лавры Герострата. Ему неважно, какой ценой будет завоевана популярность. Он уже отличился, жонглируя своей сексуальной ориентацией: по инициативе кандидата в Славине прошел пивной фестиваль, ставший аналогом зарубежных гей-парадов. Он спаивал нашу молодежь, покупая за дешевое пиво не менее дешевую популярность. Он убеждал нас, что неведомые дрисвяты хотят достойной жизни. Он довел муниципальное предприятие «Славводоканал» до такого состояния, что вода в наших домах – редкость. Но все эти пассажи можно было терпеть до той поры, пока этот зарвавшийся кандидат не стал понимать слова «предвыборная борьба» через чур буквально. Избиение пожилых женщин, которые пришли задать вполне резонные вопросы о низком качестве жизни, мы не вправе ни забыть, ни простить!»

И уж совершенно неожиданным для Вячеслава Егоровича стало нападение Октябрины Хохловцевой. Почетная оппозиционерка провела показательный митинг, практически целиком посвятив его зажравшимся капиталистам вообще и Вячеславу Дрисвятову в частности.

– Что это она так резко паруса переменила? – думал вслух Голомёдов во время короткого перекура на балконе приемной Зозули. – Решила, что Харитоша уже не конкурент, и денег не даст?

– Отчасти ты прав, но тут все немного глубже, – с философским видом заметил Василий, выпуская клубы сигаретного дыма. – Я продал ей нашего кандидата.

– Как? – поинтересовался Кирилл.

– Естественно, с потрохами. Денег-то у меня в штабе нет – вот и зарабатываю, чем могу. Самое удивительное, что я почти не врал. Я пришел к Октябрине Александровне с непокрытой головой и покаялся в том, что был нанят Зозулей для организации его предвыборной кампании. Рассказал, что все у нас шло как по нотам. Зозулю спонсировали представители известных бизнес-структур. Например, Вениамин Брыков. Но потом вдруг случилось страшное – на сцену вышел человек губернатора Болдырев. В такой ситуации любой здравомыслящий бизнесмен понимает, что теперь Харитону выборы не выиграть – победит, естественно, человек губернатора. А потому спонсоры отказали Харитону Ильичу в финансовой поддержке «за бесперспективностью».

Без денег Зозуля уходит в утиль – победы ему не видать, как своей плешивой макушки. Его предвыборный штаб разбегается, не получив обещанных гонораров. Кстати, именно своим справедливым стремлением вернуть заработанное я и объяснил Октябрине Александровне свое появление. Я продал ей всю финансовую подноготную вашей кампании. Она купила. Правда, предварительно созвонилась с Брыковым и прозондировала почву – Октябрина человек старой закалки. Но Брыков мою информацию вполне подтвердил.

Я же абсолютно бескорыстно дал ей пару советов относительно тактики дальнейшей предвыборной борьбы. «Раз уж выборы на все сто процентов выиграет человек губернатора Болдырев, нужно заручиться его лояльностью! – сказал я Октябрине Александровне. – И поскольку ваша задача – продать себя и голоса своих избирателей подороже, имеет смысл начать прессинг Дрисвятова. Ведь именно он сейчас – фаворит гонки». Я даже туманно намекнул ей, что именно будущий мэр Павел Болдырев через меня поручает ей эту ответственную миссию, гарантируя взамен свою благосклонность и соответствующий откат.

Так что теперь заслуженная оппозиционерка абсолютно бесплатно мочит одного нашего конкурента и ждет команды от другого, чтобы с нужным пафосом сойти с дистанции в его пользу. Правда, ждет она зря. Боюсь, некоторые из моих секретов – хоть и вдохновенная, но все-таки липа.

– Это ты молодец! – с улыбкой сытого вампира сказал Голомёдов. – Но надо б нам и о своих гонорарах подумать. А то как бы из-за внезапной бедности кандидата без премиальных не остаться?

– Какой ты меркантильный! – с осуждением взглянул на него Василий. – Вот чему нужно учиться у Октябрины Александровны, так это умению заражать широкие массы альтруизмом. Не поверишь, но все гасильщики, которые трудятся на встречах Дрисвятова с электоратом, работают абсолютно бесплатно. Я завербовал их у Хохловцевой из числа идейных пенсионеров. И заслуженные учителя есть, и ветераны труда – люди сплошь интеллигентные. Стоило только намекнуть, что Вячеслав Дрисвятов причастен к развалу СССР, они сразу боевую стойку приняли. Теперь они как на работу, ходят на его встречи и забрасывают его гнилыми помидорами – борются за правое дело. А если им за это денег предложить – разорвут на части, поскольку деньги и классовая борьба для них несовместимы.

– Но мы-то люди другого поколения. Дети перестройки, разложенные капиталистическими ценностями…

– Разложенные? Фи… – брезгливо сморщился Василий. – Я рассуждал, скорее, с позиций социальной справедливости. Почему кто-то купается в роскоши, в то время как другим на самогон «с газом» не хватает? Я посчитал, что богатым нужно делиться с бедными!

– Только не говори, что ты и к Дрисвятову на работу устроился?

– Честно говоря, после конкурса мокрых маек, не рискнул. Но я к нему устроил хороших ребят, студентов. Из наших расклейщиков. Они теперь все равно без работы сидят. Их бригадир вчера явился к Дрисвятову в штаб и предложил свои услуги по распространению агитационно-пропагандистских материалов. Цену занизил на десять процентов против рыночной.

– И что Дрисвятов?

– Дрисвятов бизнесмен. А у бизнесменов есть правило – заключать любые сделки, сулящие прибыль, и не платить больше, если можно заплатить меньше. Но «дешевое» далеко не всегда означает «качественное»… Тем более, горожане уже устали очищать свои почтовые ящики от разного рода рекламной макулатуры.

– То есть?

– То есть, в течение светового дня ребята трудились, как муравьи, вынося из его штаба многотысячные тиражи газет, листовок и календарей. Но вместо того, чтобы забивать ими почтовые ящики граждан, наши студенты «по многочисленным просьбам читателей» сразу отнесли весь тираж АПМ в пункт приема макулатуры. Прибыль честно разделили. Им – Дрисвятовские гонорары за разноску, мне – доход с макулатуры.

– Ты просто Робин Гуд! – иронично присвистнул Кирилл.

– Еще благороднее… – без тени смущения признал Василий. – Я подумал, что оставлять Вячеслава Егоровича совсем уж без агитации было бы бестактно. А потому на его деньги мы тут отпечатали кое-что – вот, ознакомься…

Василий протянул коллеге листовку. На ней кандидат Дрисвятов с напряженным лицом вытаскивал свой живот из огромного джипа. На заднем фоне виднелась старинная «хрущевка» с серым обшарпанным фасадом. Контраст между роскошью и нищетой был более чем разительным, но для непонятливых по верху листовки широким шрифтом шла надпись:

Вячеслав Дрисвятов:

Добился сам —

Помогу и вам!

Голомёдов нахмурился и постучал по отпечатанному брюшку кандидата:

– Понятно, что люди с низким доходом воспримут эту листовку как плевок в лицо. Но тебе не кажется, что обеспеченные граждане и даже средний класс это проглотят за милую душу? Они тоже захотят такой джип. По-моему, ты сам себя перехитрил!

– Ты так думаешь? – Василий взметнул на Кирилла безмятежно чистые глаза, в которых застыло выражение «Ах, неужели мир и в самом деле так коварен?». – Тогда хорошо, что я не пожалел денег на цианакрилатный клей.

– Что это за клей? – нахмурился Кирилл, которого склонность Василия к недосказанности иногда начинала раздражать.

– Это клей, который предназначен для склеивания всех видов пластика, металла, резины, кожи и вообще всего на свете. Характеризуется очень быстрым и прочным склеиванием, устойчивостью к перепадам температуры и действию влаги. Им воспользовались в ходе партизанской атаки мои расклейщики, когда сегодня ночью лепили эти пачкушки на входные двери квартир, дверные глазки, лобовые стекла и капоты автомобилей. Словом, сделано все было на совесть. Тысячи горожан очень не скоро забудут Дрисвятова. Правда, боюсь, полюбить они его так никогда и не смогут!

Голомёдов скупо улыбнулся. Улыбка вышла немного хищной. Кирилл сильно похудел за эти дни. Не обладая беспечностью своего компаньона и напарника, Голомёдов придавал фактам и событиям куда больший вес. Можно сказать, что приходящие трудности он встречал хоть и с опущенным забралом, но в лоб, не ища обходных путей. А трудностей в эти дни хватало.

Например, накануне Павел Болдырев при поддержке губернатора выступил на всех местных телеканалах с полуторачасовым интервью. Кандидат очень красочно расписал, как будет процветать Славин, когда к власти придут новые люди. Впрочем, тут он был не особо оригинален и слово в слово повторил все те стандартные предвыборные «обещалки», которые регулярно слышит каждый избиратель России. Помимо этого он вскользь прошелся и по кампании Харитона Ильича, обвинив его в популизме и назвав псевдо-патриотом.

Штаб Зозули парировал этот удар очередным торжественным отчетом о подготовке к годовщине Бородинской битвы. После «самых свежих» новостей по теме и перечисления всех регалий генерала Бубнеева, которые к той поре успел изобрести и обосновать краевед-рационализатор Николай Пилюгин, газета писала:

«Обретением утраченного героя и торжеством исторической справедливости Славин обязан Харитону Зозуле, который, напоминаем, возглавляет не только городской парламент, но и историко-культурное движение «Отчизны славные сыны». Наши корреспонденты не смогли удержаться и, пользуясь случаем, задали ему несколько откровенных вопросов.

– В городе ходят слухи о том, что перезахоронение праха генерала Бубнеева и торжественные мероприятия по поводу Бородинской битвы – лишь часть Вашей предвыборной кампании. Мы понимаем нелепость этих заявлений, но, тем не мене, просим Вас прокомментировать их.

– Эти упреки было бы уместнее адресовать Кутузову и Наполеону, которые «так некстати», по мнению некоторых, сошлись в битве на Бородинском поле. Подумать только! Не смотря на всю свою дальновидность, полководцы не смогли предугадать дату выборов, которые случатся почти через два столетия, и не учли интересы некоторых наших политиканов! Это абсурд!

Я вырос на этой земле. С малых лет, собирая крупицы сведений о Славинских героях, я бережно хранил их в своей душе. Успех наших краеведов, которым удалось разыскать захоронение генерала – это торжество для всех жителей Славина, неравнодушных к истории своей малой Родины. Неужели чьи-то политические игрища должны стать препятствием возвращению Героя?!

К сожалению, заезжим «варягам» этого просто не понять. Они привыкли судить о других людях с позиций своей меркантильности. Мы говорим с ними о разном, и на разных языках. Поэтому позвольте оставить эти упреки без комментариев.

– Политическая конкуренция на этих выборах беспрецедентно высока. Чем вы это объясняете?

– Лично для меня кресло мэра – это не цель, а средство. Средство всколыхнуть гражданскую совесть. Я говорю, потому что не могу молчать, и действую, потому что не могу бездействовать. Я хочу вернуть людям самоуважение, пробудить давно забытую гордость за себя, за свой город, свою историю, заставить их оторваться от серости быта, сплотиться вокруг общих интересов.

К сожалению, сегодня нашлось много тех, кто преследует обратные цели. Усыпив гражданское самосознание, можно получить послушное стадо, которое безропотно стерпит любые поборы и послушно пойдет хоть на убой.

– Это серьезное обвинение!

– Я не склонен никого обвинять. Цифры и факты говорят сами за себя. На днях один из кандидатов выступил сразу на четырех местных телеканалах с полуторачасовым интервью. Вы знаете, сколько в среднем стоит минута эфирного времени? Больше месячной зарплаты рядового учителя! Подсчитайте, сколько отдал кандидат, чтобы рассказать людям о том, какой он хороший! На эти деньги можно было бы выстроить новую школу, открыть детскую поликлинику… Зачем это делается? По нынешней капиталистической логике никто не вкладывает средства, не надеясь вернуть их с прибылью. Если таков размер затрат, то сколько же хотят выдоить из Славина эти претенденты на власть?