Алька. Второе пришествие

– Да что вы тут нам лекции читаете, – прервал меня Яковлевич, – вы нам расскажите, как вы в своём отделе производительность увеличите в соответствии с решениями Пленума ЦК.

– Это, в смысле, в три-четыре раза?

– Да-да, именно в этом смысле.

Тут надо стоит напомнить, тем кто забыл или не знал, что наш юный вождь – Михаил Горбачёв, вкупе со своими клевретами, придя во власть предложил нам всем перестроиться. Что он имел в виду, нам было непонятно, ходили слухи, что будут сажать прямо толпами, для чего надо в колонны то ли построиться, то ли перестроиться. Мало того надо ускориться, но ускориться прямо всем на своих рабочих местах. Как? Да как хотите, ускоряйтесь собаки, а не то глядите. Вот и задумаешься – мы всё над Брежневым смеялись, а новый ещё веселей.

– Вы знаете, Владимир Яковлич, тут такая штука, после пленума мои сотрудники как сидели за кульманами, так и сидят. И инструментарий их не изменился: Кульманы, убитые напрочь, карандаши, ластики, логарифмические линейки, у кого-то калькулятор на четыре действия. Так вы что полагаете, после выхода газеты они будут в три-четыре раза быстрее работать? На тех же кульманах?

– Да, я полагаю именно так, и вы, как их руководитель, должны организовать рабочий процесс так, чтобы они трудились с такой производительностью.

– Аааа, понял, понял. Но это ведь наша общая задача? Мы все вместе должны предпринимать усилия в этом направлении?

– Конечно.

– Хорошо, а вы лично, теперь, после того как газету прочитали, сможете говорить в четыре раза быстрее? Не работать, нет. Просто говорить быстрее в четыре раза?

Я глядел на Яковлевича, физиомордия его раздулась и покраснела, как будто он попытался проглотить ежа и, не справившись, поперхнулся. Секретариат его от моей вольности пришёл в сильное, но не сексуальное возбуждение, глядели на меня, как на какое-то мерзейшее животное, выползшее непонятно откуда и скалящее отвратительную пасть, но рты не открывали – сыкотно в присутствии суверена, а вдруг не одобрит.

А я стоял, испытывая душевное тепло и азарт, так бывало в детстве, в дворовой драке, когда ушёл от удара и хорошо приварил оппоненту, или позже, играя в теннис, пробил неожиданно и точно, и стоишь, смотришь, как твой соперник глядит вслед пропущенному мячу.

Но начальник наш уже откашлялся и нашёлся, что мне ответить:

– А я с вами больше никогда беседовать не буду, я буду говорить с вашим руководством.

– Понял, прощайте.

Напугал, да я только об этом и мечтаю. Забавно, уже не первый раз в жизни начальник меня пугает, что со мной говорить не будет. А оно мне надо, с ними беседовать?

Зайдя в кабинет директора, я нашёл его в испуганно-встревоженном состоянии.

– Ты чего там устроил, звонил он мне. Сроду в таком состоянии я его не слыхал.

Я пересказал, как произошла показательная порка.

– Ты чего, правда ему так ответил?

– Да.

Директор вскочил с места и стал возбуждённо расхаживать по кабинету.

– Ну ты молодец, так его уел. Говоришь, девки были в кабинете?

– Было, штук пять каких-то.

– Завтра всё министерство ржать над ним будет. Но ты не прав, нельзя так. Но ты не бойся, он пугает, ничего, у меня там есть подвязки повыше него – ни хера он тебе не сделает. Ладно, иди трудись.

Я пошёл, а чего бояться? Не 37-й год, что он мне сделает? Уволит – плевать, не бог весть какое счастье – трудиться в этой захудалой конторе. Жаль пацанов, которых стащил для совместной работы, впрочем, все они пришли ко мне с повышением, так что при переходе на новое место могли претендовать на более высокие позиции.

Через пару дней меня вызвал Рыжов и сказал, что мне необходимо найти себе заместителя, которому следует удовлетворять двум условиям: первое – он должен быть членом партии, и второе – иметь высшее образование в соответствии с профилем отдела. Надо сказать, что это требование оказалось для меня невыполнимым: те, кто отвечал обоим критериям, вполне хорошо себя чувствовали на своих местах. Был один парень в институте – Виктор Сухоруков, работал в группе Чертова. Образование у него было не профильное, но инженерное, он бы справился. Витёк был умницей, со стержнем, с чувством дисциплины, подошёл бы практически по все всем статьям, но увы – отказался. Я его понимал – зачем ему эти хлопоты? У Сашки в группе и спокойней, заработки не меньше, чего менять шило на мыло?

В итоге зама мне подыскало начальство, какими-то компетенциями в нашей профессии он не обладал, наверно должен был быть при мне, как Фурманов при Чапаеве, но и с этим справлялся не очень.

Министерских трясло как на вулкане, кстати, в том же 87 году Минживмаш было ликвидировано, слили его то ли с кем-то, то ли куда-то. В министерстве кто-то даже стишок накрапал, который заканчивался строчками: «…слили нас, слили нас, слили прямо в унитаз». Как там Владимиру Яковлевичу, ума не приложу, хотя, пожалуй, этот не утонет, ибо, как известно, оно не тонет.

Все их министерские тряски отражались и на нас – директор запихнул мне в отдел какого-то бывшего начальника средней руки, презабавный был типаж. После представления я поинтересовался у него:

– А вы знакомы с технологией обработки давлением или с оснасткой?

– Я был заместителем начальника отдела перспективного планирования.

– Это прекрасно, но нам нужны работники попроще – кузнецы, литейщики. Вы должны будете в течение месяца заключить договор на выполнение работ по вашему профилю с каким-нибудь предприятием. Сами понимаете, кормить вас у нас никто не захочет. Если в эти сроки вы не найдёте возможность обеспечить себя работой с соответствующим финансированием, то я вам дам задание по профилю отдела, которое вы должны будете выполнить в означенное время. Дальше вы понимаете, чем это для вас закончится.

Он прекрасно всё понимал, но увы. В отделе было два телефона, один был у меня, второй у технологов, сидевших этажом ниже. Рабочий день его начинался с того, что он садился на стул рядом с моим столом и набирал межгород. Потом, в различных вариациях, я слушал примерно такой разговор:

– Михал Петрович, здоров, как сам. Да всё нормально, да, спасибо. Слушай, мне договорчик нужно небольшой заключить. Да тыщи на три, четыре. Придумаем на что, ну анализ какой-нибудь, перспективы развития, чего-нибудь смастырим. Ну да, уволился. Да я сам ушёл, надоела контора эта паршивая. Как не будешь, ты смотри, у меня там друзья остались, они тебе хвост прижмут. Что? Куда? Да я тебя…

Он сидел красный, как свежесваренный рак, сжимал кулаки, иногда в возбуждении ходил по кабинету, потом садился, отдыхал с полчаса и начинал звонить снова. Через месяц, не найдя желающих впустую тратить деньги на его содержание, он уволился.

Мишутка, Мишанька, Мишка, сына, или попросту мой сын, окончил школу. Где-то ещё в начале десятого класса я у него спросил:

– Миха, а ты чем заниматься собираешься после окончания школы: учиться, работать?

– Не знаю, учиться, наверное.

– Учиться – это правильно, а где, чему?

– Да мне всё равно.

– Понятно, ну тогда давай в МВТУ, к нам на шестёрку, по крайней мере книг не надо будет покупать, ну и я тебе что-то смогу про будущую специальность твою рассказать.

Учился Мишка средненько, на тройки, перемежающиеся с редкими четвёрками, но парень он вполне себе толковый, в том, что ему было интересно, он разбирался быстро. Вот я и подумал, закончит, а там поглядим, может, место какое, где ему будет интересно, подберу, а может, и наукой увлечётся, втянется, поглядим. Всё перед глазами – все ж свои на кафедре.

Где-то в апреле я начал по воскресеньям заниматься с ним математикой, недели через две он притащил Колю Филиппова, своего товарища, прозанимались мы пару месяцев, потом я понял, что репетиторство не мой конёк. Поискал и нашёл профессионального репетитора, он прозанимался с ребятами до начала вступительных экзаменов.

Институтская библиотека была хиленькой, но заведующая была барышней толковой и по моим просьбам изыскивала мне требуемую литературу, но иногда, это замедляло работу. Выпросив у зам. директора по хозяйственной части пару книжных полок, я приволок из дома часть своей технической библиотечки, чтобы иметь под рукой нужные книги.

Директор устроил аттестацию всех инженерных кадров, главный вопрос у него был таков: «Когда ты последний раз был в библиотеке?», и проверял по формулярам, кто туда ходил, получилось так, что за последний год библиотеку навещал только один человек, Вы уже догадались, кто это был? А своих я подучил так отвечать на его каверзный вопрос: «А у нас в отделе своя библиотека».

Лабазов раз в квартал собирал на планёрки заведующих отделами, на которых устраивал нам разносы. Начинал он спокойно, потом входил в раж и к середине совещания уже визжал, срывая голос. Вопрос, который он задавал всем, всегда был один: «Будет ли выполнен план?» На первой планёрке мой ответ показался ему неубедительным, и он оттоптался на мне вволю, когда я немного набрался опыта, то всё стало для меня проходить поспокойней.

Надо было искать работу конструкторам, я узнал у Юры Дубинина, для каких заводов он проектировал оснастку, оказалось, что ближайшим является ПО «Звенигород» по выпуску птицеводческого оборудования, и поехал туда предложить свои услуги по проектированию оснастки.

Принял меня главный инженер завода Птичницын Александр Николаевич.

– Здравствуйте, я зав. отдела малоотходных технологий ПКТИТПа Алек Владимирович, хотел бы поговорить с вами.

– Садитесь, – главинж жестом указал мне на место у маленького приставного столика, – слушаю вас.