Дети логики: Беглецы

– Вся надежда только на тебя, – ласкали слух мелодично растягиваемые слова.

«Что за стервы эти бабы», – вертелось на языке, но мужчина благоразумно сдержался. Лазейка, которой он пользовался, чтобы доставлять наверх нелегальный товар, была доступна только в определённое время, а Эгетэ была слишком серьёзно настроена – не отговоришь. Ксул вырвался из удушающе-сладких объятий и бесцеремонно задрал болтавшийся на габбро плащ: достаточно тощая, пролезет.

– Посадит на хвост пассажиров – сами будете выкручиваться! – предупредил напоследок мужчина и с непостижимым проворством шмыгнул наружу.

Эгетэ настойчиво толкнула габбро на улицу. Двигались они быстро, почти что бежали, стараясь не потерять из виду вертлявую фигуру Ксула, умудрявшегося на ходу перекидываться с прохожими парой слов. «Обстановку выпытывает, стервец, – подумала экаттка. – Лучшей кандидатуры для такого дела не сыскать».

Мужчина торопился к грузовой подъёмной платформе, чтобы успеть на последний перед пересменкой рейс: возвращавшиеся домой рабочие служили ему на обратном пути хорошим прикрытием. Спрятав дам в крайнем из жилых кубов, Ксул осторожно двинулся на разведку и спустя некоторое время призывно махнул Эгетэ рукой.

– Пусть плащ снимает – больно приметный, – буркнул мужчина, прикладывая ладонь к сканеру и хищно озираясь – соединявшая цех с улицей дверь неторопливо отъехала в сторону, запахло металлом и смазкой.

– На станции есть служебный лифт, которым мы можем воспользоваться? – спросила его Кодама.

– Ага, как же! – хохотнул Ксул, хлопая габбро по спине. – Есть! Только ты, малявка, для него лицом не вышла! И шмонают там перед посадкой – не наш вариант.

– Какова в таком случае цель нашего проникновения?

– А вон! – экаттец толкнул её внутрь и повернул голову в направлении вертикального магнитного рельса; пальцы его пахли тем же типом смазки, какой здесь использовали для оборудования.

Вернув Эгетэ кричащей расцветки плащ, мужчина страстно припал напоследок губами к её щеке, продекламировал одну из своих пошленьких фразочек и нырнул скорее в цех, пока дверь не закрылась. Девица тут же испытала облегчение, быстро сменившееся лёгким разочарованием: габбро на прощание даже не обернулась.

– Вот же маленькая гордячка… – фыркнула она, возвращаясь быстрой походкой на улицу. – Ни слова благодарности!

Ксул тем временем был уже на полпути к цели.

– Залезай, – велел он, опускаясь на колени, и рывком закинул габбро себе на спину. – Руками обхватись. Ниже!.. Да. И молчи!

Облизнув жадно губы, мужчина подпрыгнул и схватился ладонями за перекладину. Подтянувшись, он выбросил вперёд правую ногу и прочно угнездил мысок на маленькой плоской площадке. Левой ногой Ксул уперся в стену, вытянул себя наверх и перехватился руками за следующую перекладину. Тело обрело четыре точки опоры, и подниматься стало значительно проще. Без балласта мужчина бы справился с этой задачей играючи, но габбро порядочно весила, и к концу пути Ксул аж побагровел от напряжения. Выпихнув Кодаму на крышу протяжённой транспортерной галереи, экаттец вылез следом и принялся неистово растирать забитые мышцы. Платформа должна была вот-вот подняться: уже пришли в движение погрузочные краны.

– Тихо ты! – прошипел Ксул, придавливая габбро рукой к пыльной крыше. – Куда суёшься, дура! Заметят!

Набросив на голову капюшон, он подполз к самому краю и осторожно свесил вниз голову. За годы работы экаттец изучил этот цех вдоль и поперёк: перезнакомился почти со всеми сменщиками за партиями в азартные игры, а расположение начальства снискал хорошей самопальной выпивкой. Сегодня дежурил один малолетний ушлёпок – такой башки лишний раз не поднимет – повезло.

Кодама тоже осмотрелась. Логика подсказывала габбро, что отсюда нет иного пути, кроме как через шахту: в противном случае мужчина бы влез сюда один, а её спрятал где-нибудь внизу.

– Что, мелочь, подробности запоминаешь? – спросил её экаттец; глаза его хищно бегали вслед за манипуляторами, подмечая, куда и какие контейнеры те опускают. – Только поднимешься к своим – сразу жаловаться побежишь?

– Мне это не выгодно.

– О-о-о! – одобрительно протянул Ксул, хлопая её по плечу. – С таким подходом ты нигде не пропадёшь… Пошли!

– Исходя из нашего текущего местоположения, я предполагаю, что ты собираешься прыгнуть на грузовую платформу, – уточнила у него Кодама, и экаттец раздражённо ругнулся – а то не ясно, что ли. – Это может привести к моей гибели. Нужно найти другой спо…

– Да ну?! – Ксул схватил её за запястье и с силой толкнул вниз с галереи. Погрузочные краны работали слишком громко, чтобы их могли услышать. – Либо со мной, умница, либо сделаю из тебя отбивную!

Габбро посмотрела вниз на пыльные контейнеры, хаотично громоздившиеся у неё под ногами, и в глазах у неё потемнело. Предметы окрасились в зловещий красный оттенок, вернулось головокружение, и после минутного помутнения сознания девушка обнаружила себя сидящей на самом краю крыши. Кодама скорее отползла подальше.

– Ладно, пошли! Времени в обрез! – раздался над ухом голос Ксула, трескучий, словно вещал испорченный приёмник.

Габбро поднялась на ноги и неуверенной походкой двинулась за экаттцем. После выходки Ксула у неё не осталось сомнений, что прыгать придётся: такой принудит. Тело девушки охватила мелкая дрожь – то был страх, но она не знала, что он выражается именно так.

Экаттец остановился у самого края и принялся разминаться перед прыжком. Погрузочные краны как раз возвращались на стартовые позиции – страховочные опоры протяжно ухнули, и платформа, просев несколько вниз, начала свой плавный подъём. Махину нагрузили под завязку, и Ксул внимательно примеривался, на какой контейнер лучше прыгнуть. Кодама тоже сосредоточилась на расчётах, но времени на подготовку ей не дали.

– Мне не хватит… – только и успела вымолвить девушка, как сильные руки экаттца буквально метнули её вперед.

Тело в мгновение сделалось невесомым, а с губ сорвался тихий сдавленный крик. Затем габбро ощутила боль от столкновения с контейнером, особенно сильную в правой руке. Кодама посмотрела вверх – пальцы судорожно впивались в острое ребро, беспомощно соскальзывая один за другим. Девушка снова вскрикнула, и чувство свободного падения на краткий миг овладело её телом. Приземлившийся рядом Ксул поймал габбро за руку и играючи втянул наверх. Платформа к тому времени уже набрала нужную скорость и заскользила по рукотворному тоннелю с характерным тихим свистом.

– Лежи и не шевелись, – велел экаттец, укладываясь так, чтобы не загораживать опознавательную метку на крышке контейнера. – Лежи, что бы ни случилось!

Платформа начала замедляться, вошла пазами в страховочные опоры промежуточной станции и с тихим кряканьем остановилась. Разгрузка длилась около семи минут – манипуляторы сновали в метре над их головами.

– Не дёргайся, – прошипел экаттец, сильнее прижимая габбро к крышке; потревоженный грузом воздух холодил им щёки. – Это автоматы, они нас не видят.

Платформа снова пришла в движение и совершила ещё пару промежуточных остановок, когда скорость её в очередной раз упала до минимальной, Ксул глухо скомандовал: «Встаём!». В поле зрения Кодамы попала ремонтная площадка, и девушка сразу поняла, куда экаттец сейчас прикажет прыгать. На этот раз она и слова поперёк не сказала – бесполезно – лишь послушно оттолкнулась от края контейнера и мгновение спустя уже висела на защитном ограждении. Ксул приземлился рядом, помог ей перебраться на площадку и ободряюще хлопнул по спине. На лице его играла улыбка, а в движениях больше не чувствовалось былой резкости. Облизнувшись, точно довольный охотой зверь, экаттец толкнул габбро к скобам лестницы, по которым к ним уже спускался рабочий, и ехидно продекламировал: «Сегодня довесок. За мой счет».

– Ты охренел! – вырвалось у связного. – Я как её по шахте подниму?!

– Чё там поднимать! – махнул рукой Ксул. – В лифт её посади.

– Сам посади, раз такой умный! – осклабился подельник.

– Ладно, – цыкнул мужчина, передёргивая плечами. – Сунь тогда девку в вентиляцию! Сам говорил, у вас система смежная.

Лицо рабочего вытянулось в длину на несколько сантиметров – настолько он был шокирован предложением. О единой системе воздуховодов он высказал идею ещё на этапе планирования их общего дела, но так и не смог её проверить – не пролез.

– Эта пролезет! – успокоил Ксул, передавая подельнику упаковку с товаром. – По запаху дорогу найдёт. Мы ей сейчас только немного поможем.

– Совсем сдурел! – взревел рабочий, но руки его теперь были заняты, и Ксул беспрепятственно отщипнул от одного из брикетов маленькую горошину.

– Да брось, они не взвешивают! – отмахнулся он и вежливо попросил Кодаму открыть рот. – Эгетэ говорила, какая ты умница. Определяешь степень коррозии по запаху… и дорогу найдёшь в два счёта…

– Произфо-димые тобой дейстфия неза-конны.

– Жуй, давай! Будь я законником, ты бы сейчас здесь не стояла! – хохотнул Ксул, придерживая ей челюсть, чтобы не выплюнула. – И раз уж ты оказалась у нас внизу, милая, значит, носик твой не чист. Всё! Бывайте!

Выхватив из-за пояса рабочего причитавшуюся ему награду, Ксул как следует разбежался и спикировал на отправившуюся в обратный путь платформу.

– Что он у тебя забрал? – спросила Кодама.

– Диск с данными, – машинально ответил экаттец.

Габбро подняла голову и внимательно посмотрела на высокорослого рабочего:

– С какими данными?

– Ты тут точно не по поручению Академии? – осторожно спросил тот.

– Нет. Так сложились обстоятельства.