Сцинка

– Как мой господин пожелает, так и будет!

Глава 11. Бани для Императрицы

– Ну не плохо прошло. И жрецы, и Император мне ручки целовали. Вроде приняли как надо. А, Сцинка, хорошо ведь всё? Авось и с этим Императором сладить можно?

– Всё просто прекрасно, – Алиша хрипло рассмеялась. – Ты даже не представляешь, насколько!

Сцинка с Лавиньей вместе шли в матушкины покои. Находились те в первом месте, куда они прибыли – в личном дворце Императрицы, с укреплённой башней и небольшой церковью. Помимо места для уединенных молений и башни, в которой можно закрыться от недругов в случае нападения, во дворце имелись и личные складские комнаты, уединенные дворики для раздумий о судьбах государственных, цветники и присоединённые к покоям крытым переходом бани. Последним Лавиния особенно удивилась:

– Но здесь-то, Сцинка, могу я помыться?

– Отчего нет? Сюда вода исправно подаётся.

Вода действительно грелась в большом медном котле и по трубам подавалась в горячую ванну. Котёл был спрятан в соседнем помещении, как и печь, которая имела систему каналов и труб, проводивших тёплый воздух под пол и в стены всей бани. Зал с тёплой ванной сменялся залом с более прохладной водой. Был в комплексе и фонтан с бассейнами. Лавиния прошла вдоль всех, то и дело опуская в воду руки.

– Сцинка! Везде температура разная! Вон те, у стенки, самые горячие! А ближе к выходу холодные! Чудеса!

Из залов с ваннами и бассейнами вышли в помещение, где располагались ложи для отдыха после бани. Здесь тоже имелся небольшой фонтан и столики для прохладительных напитков и яств. А вот в открытом дворике – уже большой, искусный фонтан с причудливой лепниной и статуей женщины, сложившей руки в молельном жесте. Из ладоней молящейся била вода.

– Ишь ты, что удумали! – Сцинка внимательно рассмотрела скульптуру. Брызги попадали на каменное лицо, казалось, статуя плакала. Алиша вздохнула. – Мало им слез?

– Ты мыться будешь, Сцинка? – Лавиния пребывала в отличном настроении. – Мне вот надо. Гость у меня сегодня ночью особый. Да ты в курсе!

– А ты, смотрю, забыла, зачем мы здесь? – Алиша зачерпнула ладонями воду и умыла лицо.

– Так ведь всё так хорошо складывается, Сцинка! Приняли нас, устроили. Авось и проживём?

– Наказ Матушки помнишь? Стену сломать и торговлю возобновить.

– И как мы это провернём, подруга!? – Лавиния тоже опустила пальцы в воду.

– Ты, Матушка, подпишешь указ.

– Не смеши меня, Сцинка. Кто мне его составит, что в нём хоть написать? Я хоть и грамотна, но государственные бумаги составлять не умею!

– Мула составит и отправит с доверенным слугой. Как и договаривались. Всё надо сделать со смертью Императора, – Алиша перешла на шёпот.

– Но Сцинка! – начала было Лавиния.

– Вот именно, что я Сцинка! – Алиша с жалостью посмотрела на воду. Она бы хотела искупаться, да боится, что тело её едва держится в засохших и намертво приставших к её коже тряпках. Оторви их – что с её шкурой станется? Лишняя боль сейчас ни к чему.

– Я Сцинка, – она повернулась к подруге. – И я взяла заказ!

Лавиния приказала принести ей простыней и полотенец. А вместе с ними получила и ароматные благовония и соли для ванн. Слуги принесли ей вина, фруктов, поставили срезанные цветы. На небольшом отдалении, на специально обустроенных помостах находились музыканты.

– Ну давай же, Алиша! – не унималась Лавиния. – Почувствуй себя Императрицей! Залазь!

Сама она уже вовсю начала купание. Сцинка едва покачала головой. Ей ещё нужно осмотреться. Один ли придёт Император в покои к Лавинии? Наверняка в сопровождении стражи. Так и ничего, если Сцинка уже будет внутри. Вестей от Мулы пока нет, он обещался вместе со слугой доставить необходимый документ. Для того, чтоб нужного человека перехватить, лучше подобраться к воротам, а не шастать по баням.

– Пойду я, поброжу по округе, – шепнула Сцинка и тенью скользнула за колонны.

Самира

Округа стоила того, чтобы по ней побродить. Хотя не так Сцинка думала провести последние часы в… Глупые мысли. Сейчас надо сосредоточиться на деле. Тени шепчутся по углам, до ушей Алиши доносится едва различимый ропот. Одно тревожит её, и довольно сильно. Если Император велел убить Императрицу-мать, стало быть, готовил кого-то ей на замену? Жрецы сильны, и за каждым стоит какой-нибудь влиятельный вельможа иль знатный купец. Никто не позволил бы разрушить сложившийся культ Матушки. Стало быть – замена готовилась и без них? Тогда где женщина, которая должна была заменить Императрицу? Что бы делали с клеймом? Так ли важна его уникальность?

А заменить должны были: также тихо, тайно. Когда они вошли в Столицу, поняли, что траур не объявлен. Для горожан и всего остального населения Империи Матушка живёт и здравствует.

Угрожает ли что-то Лавинии? Жрецы приняли новую Императрицу? Не для отвода ли глаз? Могли их казнить, не спросив, не разбираясь? Присматриваются к ним? То, что рассказала Сцинка – полуправда. Действительно через Заира и Рона её нанял сам Император для убийства своей Сияющей пары. Действительно она убила Императрицу-мать. Но почему клеймо оказалось на Лавинии? – этого никто не потребовал объяснить. Стало быть, чего-то такого от Императрицы ожидали? Что в Южном замке она подготовит себе преемницу. А чего ждут от Сцинки? Ведь то, что говорила она жрецам и Императору – сродни бреду. Видела возрождение Матушки? Утвердилась в вере? Разве что если бы преемница сама подкупила Сцинку, чтоб та сопровождала её во дворец. Такое ещё можно предположить.

Сцинка крутилась у господской кухни. До ночи ещё далеко, на ужин её никто не пригласит, стало быть, надо самой как-то о себе позаботиться и распорядиться. К Сцинке уже приставили слугу – девушку по имени Нурай, но Алиша пока старательно её избегала. Зайдя, наконец, на кухню, она велела подать себе обед. Её послушались. Если она во дворце и повелевает – стало быть, имеет право. Или же все знают, кто она?

Подали лепёшек, мяса, фруктов. Сцинкины редкие, гнилые зубы заныли, хоть мясо было нежно, хлеб пышен и фрукты мягки. Утолив голод, прежде запивая снедь чистой водой, Алиша потянулась было за поднесённым вином. Как вдруг почувствовала, как кто-то крадётся сзади, как будто нацеливаясь на её правую руку.

– Ай! – вскрикнула служанка, но тут же подавила свой вскрик, опустила голову и быстро прошептала. – Не пейте это, госпожа Сцилла!

Это была Самира. Сцинка перехватила её занесённую кисть, но теперь только поняла, что служанка пыталась не допустить, чтоб Алиша потянулась к винному кувшину.

– Присядь рядом, Самира, – шепнула Сцинка. – Сделай вид, что прислуживаешь.

Та кивнула, опустилась на колени, принявшись убирать пустые тарелки и складывать фрукты на одно блюдо. Алиша всё же потянулась к кувшину, налила себе вина и сделала вид, что пьёт.

– Расскажи, Самира, что знаешь.

– К вам, госпожа, приставили служить Нурай. А ещё следить за вами и улучить момент, когда вас можно будет отравить.

– Вот как? И когда должна подействовать отрава?

– Немного времени есть, госпожа Сцилла, вы успели бы, насытившись, уйти с кухни.

– Нурай удостоверится лично?

– Скорее всего, – Самира кивнула.

«Найду место поукромнее» – решила Сцинка, потом спросила:

– Самира, почему ты помогаешь мне?

– Я приставлена служить вам самой Матушкой.

– Матушка мертва.

– Матушка не может просто так умереть.

– Ты про новую Императрицу-мать? Так тогда почему ты не с ней?

– Матушка вечно живет в нашем сердце, – Самира едва приложила руку к груди. – А новой Императрице, мы, служанки великой Матушки, тоже обязаны служить и подчиняться, но, госпожа, – Самира вдруг подняла на Алишу полные решимости глаза, – я служу той женщине, что, забрав жизнь Матушки, помогла нам вернуться во дворец, устранив всех подосланных убийц, служу той, которая убила подлеца Заира, той, что сможет убить Императора!

Сказав это, Самира опять опустила голову. Сцинка, прикоснувшись к подбородку служанки пальцами, подняла к себе её лицо.