Приключение

– Дети, котята маленькие очень, – сообщает нам ставшая серьезной мама. – Старшая, которая Ша-а, сильно избита, полосы…

– Ой… – всхлипывает Лада. – Тогда заживлялку надо!

– Осторожно, – кивает мама, протягивая тюбик моей милой. – Очень ласково, а то проснется – и кто знает…

– Она на Васю реагирует, – объясняет Ладушка ей. – Мучители были на него похожи, а на меня нет. Значит, взрослых…

– Испугаться может, – соглашается мамочка. – Тогда так и оставим пока. Нужно бы их обследовать, попробуйте уговорить.

Я киваю, потому что мысли у меня есть, а мама объясняет, что мы сейчас уже члены группы Контакта, поэтому наши указания приоритетны. При этом она милую мою снова удивляет, не говоря о том, что баловаться не надо. Лада родилась в очень страшной цивилизации, дикой до невозможности, поэтому у нее старые страхи иногда лезут. Оттого и пугается моя хорошая, самая-самая лучшая на свете девочка. Папа уверен: время решит, и ее папа то же самое говорит.

Мама рассказывает нам о том, что больше никого спасти не удалось – их убили, а корабль взорвался. Значит, Ша-а с котятами уцелели только чудом, а что это такое было, еще собираются устанавливать, как и искать ответ на вопрос, почему она на четвереньках ходит, при том что строение ног у нее вполне человеческое. Я понимаю: нам нужно очень много ответов найти, при этом не напугать и постараться сделать так, чтобы мама-кошка, которая младше нас, приняла окружающую реальность.

Ладушка, по-моему, чувствует это лучше меня, ведь начало ее жизни не самым солнечным было, и то, что для меня само собой разумеется, для нее – чудо. Наверное, поэтому она так себя ведет, ведь я и представить себе не могу, через что любимая моя девочка прошла.

Мама уходит, пожелав нам удачи, потому что у нее много дел, но я осознаю очень хорошо – мы не одни. И даже тот факт, что меня привел на «Марс» мой дар, уже очень важен. Думаю, поэтому разум корабля нам не мешал. Что же… Значит, судьба такая.

Лада выдавливает на ладонь крем-заживитель, очень мягко и ласково промазывая Ша-а, отчего та начинает издавать звуки, на урчание похожие, а я вижу, что полосы, принятые мною за окрас, бледнеют, что означает – мама права. Она, правда, всегда права, и я давно к этому привык, но вот видеть своими глазами свидетельство жестокости по отношению к ребенку… И ведь Ша-а ничем не выдала, что ей больно, она защищала своих котят. И пусть по возрасту они не ее биологически, но… Они ее котята, я очень хорошо вижу это.

Ша-а, что любопытно, не просыпается, а только издает тихие звуки, которые не фиксирует автопереводчик. Ладушка моя улыбается, значит, что-то чувствует, надо спросить, что именно. А пока я просто любуюсь ее мягкими движениями, после чего, не выдержав, подхожу сзади, чтобы обнять.

– Ты знаешь, она меня ассоциирует с той кошкой, что заботилась о ней, – произносит моя милая. – Только Ша-а не воспринимает ее именно мамой, скорее опекуншей. А котята принимают ее именно мамой, и это очень необычно.

– Значит, будем много разговаривать, – улыбаюсь я ей, обратившись затем к разуму нашего звездолета: – «Марс», можно переводчику ресурсов добавить?

– Язык котят расшифрован, – отвечает мне «Марс». – Рабочая копия загружена в универсальный переводчик.

– Спасибо! – радостно улыбается Ладушка.

Это очень хорошая новость, просто царский подарок – язык расшифрован мощностями корабля, значит, мы сможем говорить спокойно и избежать недопонимания. Я смотрю на мирно спящую Ша-а, думая о том, что поведала мне Лада. Она у меня эмпат, поэтому чувствует очень многое. Вот только, похоже, уже не только эмпат, и это просто очень удивительно. Но милая у меня особенная, значит, и дары ее такие же.

Наш звездолет тем временем смещается в альтернативное пространство. Совсем недавно обнаружилось, что все исчезнувшие по той или иной причине корабли могли оказаться в той ветви реальности, где победили Отверженные. Нам в школе об этом пока очень кратко рассказывали, потому что в среднем цикле будет целый предмет по Отверженным, где нам все подробно расскажут… и, к сожалению, покажут… Но это действительно надо знать и помнить, чтобы никогда-никогда не повторить.

Проблема альтернативного пространства или, как говорит мама, временной линии, в том, что Человечества там нет. Нас убили Отверженные, заключив союз с Врагом, а потом их самих уничтожили разумные. Но вот готовы ли говорить разумные той реальности с похожими на их врагов – тот еще вопрос. Именно поэтому детей брать на борт не предполагалось, но с нами просто так получилось.

– «Марс», пожалуйста, еще один такой манеж в столовую, – просит звездолет моя милая.

– А зачем? – не понимаю я.

– Для нас, родной мой, – улыбается она, потянувшись обнять меня. – Будем вместе жить, спать, и учить.

Вот это, по-моему, очень хорошая мысль, просто великолепная. Я улыбаюсь, думая о том, какое же чудо мне досталось, а Ладушка просто прижимается ко мне, ведь она все чувствует. И мне иногда кажется, что я чувствую ее эмоции, на что мама только улыбается.

Нам по двенадцать всего лет, но мне кажется, что зародившееся в нас чувство – оно навсегда. Но об этом пока рано задумываться, потому что сейчас слово «навсегда» как-то совсем не воспринимается. Мама говорит, не надо об этом думать, вот я и не думаю. Я о Ладушке моей думаю, это намного приятнее.

В столовую вплывает еще один такой же манеж. Он останавливается рядом с котятами, а Лада, тихо взвизгнув от избытка чувств, сразу же устраивается в нем, развернувшись на спину и показав руками «лапки». От этого зрелища я улыбаюсь – ведь очень она у меня красивая.

Мария

Проведав детей, я даю команду на расшифровку языка котят. Всё мы поняли правильно – люди у Ша-а скорей всего вызовут ассоциацию с ее самым большим кошмаром, поэтому пока ею будут заниматься дети. Под нашим, разумеется, присмотром, но мы им доверяем. У нас, правда, забот тоже хватит – мы выходим в альтернативную ветвь реальности.

– Товарищи, – обращаюсь я к офицерам, едва войдя в рубку, – начинаем поиск, в случае встречи с разумными помним: нас могут принять враждебно.

– Помним мы, помним, – тяжело вздыхает Витя, которому не слишком весело от мысли, что, возможно, придется вступать в бой. – Начинаем поиск.

По какой-то причине погружение в прошлое этой реальности невозможно, но мы уже в прошлом. При смещении отмотали еще какое-то количество лет, так что будем просто искать. Главное, помнить – в черных кораблях могут быть наши дети. Прецедент уже есть, правда, в отношении девочек.

Сейчас начинается спиральный поиск, прямо от этой точки, потому что разницы, откуда искать, нет. Действие это довольно скучное, поэтому я перехожу в зал совещаний группы, куда отправились уже и наши друзья. Нужно обсудить, что мы имеем и нет ли в истории котят следов Отверженных. Кажется мне, что я немного на них зацикливаюсь, ведь сама знаю же, что они не одни такие были. Сколько диких цивилизаций мы встречали…

Пройдя по коридору, спускаюсь на два уровня ниже, все еще пребывая в раздумьях. Правильно ли я поступаю, фактически сбросив котят на Васю с Ладой? Мне кажется, правильно, другого выхода у меня просто нет. Малышки не подпустят к себе никого другого, а дети сами решились, иначе бы позвали на помощь.

– Привет, Маша! – радуется мне Вика, сестренка. – Мы тут с девчонками прикинули… – сразу же переходит она к делу.

– Минутку, – прошу я ее, отправляясь к синтезатору. Очень мне вдруг кофе с молоком захотелось.

Я вынимаю высокий стакан из синтезатора, чуть не мурлыкнув от вкусного орехового запаха, затем подхожу к столу и, устроившись поудобнее, киваю, показывая, что слушать готова. Сестренка от этой пантомимы хихикает, но затем берет себя в руки.

– Цивилизация котят самобытная, дикая, – вздыхает Вика. – При этом у Ша-а наличествуют навыки, которым взяться просто неоткуда, а это значит…

– Генетическая память, – понимаю я. – Да, проблема…

Это действительно проблема – если генетическая память не сохранила одежды и прямохождения, то к ней сразу возникают вопросы. Либо цивилизация из каменного века – так назывался период в Темных Веках, когда человечество едва-едва с деревьев спустилось и из пещер выползло. Либо здесь что-то не так. «Не так» может быть много чего, поэтому выводы делать не спешим.

– Она может быть избирательной, – замечает Леночка. – Или наведенной, а в этом случае…

– Опыты в этом случае получаются, – киваю я, потому что иного толкования быть просто не может. – Ладно, а по генетической структуре?

– Больше всего на наших кошек похоже, – немного задумчиво произносит она. – А меньше всего – на людей. То есть может и искусственность быть, но мы так еще не умеем.

Тут она права, Человечество такого не умеет, да и не будет уже, это неправильно – подменять собой природу. Она за такое дело мстить может очень серьезно. Потому и не принято у нас, а вот Отверженные… У них этических стоп-факторов, насколько я помню, не было, так что все возможно. Но пока сидим спокойно.

– Рубка – группе Контакта, – зовет меня Витя. – Обнаружен корабль, предположительно «Пирогов».

– Иду, – коротко отвечаю ему.

В том, что меня позвали, чудес нет – это инструкция. А инструкции кровью написаны, потому без острой необходимости их нарушать не следует. Инструкция требует, чтобы в рубке был представитель группы Контакта, вот я туда сейчас и направляюсь.

Мысли перескакивают на сказанное командиром «Марса». Предварительно идентифицированный корабль был не просто звездолетом – это госпиталь. Так называемый «малый», но тем не менее. Пропал он во Вторую Эпоху, еще до расселения, и именно в альтернативном пространстве оказаться никак не мог, если только ему не помогли.

– Что сканирование? – интересуюсь я, едва войдя в рубку.

– Производится, – коротко произносит Виктор. – Ловится телеметрия по древним протоколам. Звездолет пуст.

– Совсем пуст? – уловив недосказанность, спрашиваю я, но в ответ оживает экран.

– Внимание всем! На борту неизвестный вирус! – слышу механический голос. – Приближаться запрещено.

– Десантную группу на «Пирогов», – прижав пальцем сенсор, приказываю я.