Приключение

– Очень хорошо, – киваю я, зная, что погрузиться мы должны так, чтобы оказаться в Пространстве до появления загадочного звездолета. – Ира, в рубку подойди, пожалуйста, – действуя по наитию, зову я главу наших эмпатов.

Чует мое сердце – эмпаты мне сейчас очень сильно понадобятся, а раз ощущение такое сильное, то это совершенно точно активировался дар. Вот чем-чем, а сигналами дара манкировать нельзя, нам всем это в свое время хорошо объяснили.

Ну что же, сейчас мы посмотрим, с чего вдруг такие реакции…

Малыши

Меняется все неожиданно. Сначала я слышу чей-то плач, но неизбежной расплаты за ним не следует, как будто надзиратели решили заставить нас помучиться от невозможности помочь малышу или малышке. Жестокие игры надзирателей становятся все более страшными. Я прижимаю к себе мою Си, надеясь только на то, что с нами они играть не будут. Малышка моя испугана, кажется, постоянно, но пока прижата ко мне, страх ее не такой большой.

В какой-то момент плач становится тише, но полностью не исчезает, что дарит надежду – малыш жив. По голосу я не могу определить, малыш это или малышка, но просто надеюсь… Видимо, Хи-аш погибла, такое бывает, я знаю. Может быть, ребенок сможет найти питальник самостоятельно. Я бы очень хотела помочь ему, но даже и не вижу малыша, поэтому ничего сделать не могу.

– Мама, а почему вокруг нас вот это? – спрашивает меня Си, заставляя вздохнуть. Сейчас мне придется рассказать моей маленькой, что мы навсегда в тюрьме.

– Все, что ты видишь вокруг нас, – начинаю я свой рассказ, – это тюрьма, но она и наш дом. Это решетки, – показываю я, – не дающие нам убежать. А есть еще жуткие существа – надзиратели. Они похожи на нас, но намного выше и страшнее.

Вот теперь я рассказываю малышке, почему надо сразу прятаться за мамой, едва только увидит надзирателя. Она слушает меня жадно, все-все сразу запоминая, как и я когда-то слушала свою Хи-аш. И я точно так же прижимаю к себе малышку, показывая ей, что мама защитит. И моя… доченька очень хорошо понимает это. Кажется, я не должна знать таких слов: «сын», «дочь», но генетическая память показывает мне, что тюрьма была не всегда. А раз она была не всегда, то возможно и освобождение. Только каким оно будет?

Иногда я мечтаю о том, как, нажав Большую Синюю Кнопку, я оказываюсь в сказке, ну или в легенде, чтобы навсегда быть счастливой. В этой сказке много пищи, травы и даже твердая еда есть, сохранившаяся только в памяти. И я рассказываю моей маленькой о той самой волшебной стране, где нет решеток и надзирателей.

– И никто не хочет делать больно, – продолжаю я, кажется, даже копируя интонации моей Хи-аш. – Никого не радуют слезы, а дети там самые важные. Самые-самые!

– А как мы туда попадем? – сразу же интересуется Си.

– Для того, чтобы попасть в сказочную страну, – прямо на ушко говорю я ей, – надо нажать Большую Синюю Кнопку!

– А где она? – удивляется моя малышка.

Ох, доченька, если бы я знала. Но я просто верю: однажды наступит час, падут решетки, и мы сможем найти ее. А пока мы смеем только надеяться. И жить, конечно, чтобы не радовать надзирателей предсмертными муками. Кстати о надзирателях… Как-то давно слишком их нет, как будто в Космос улетели. Это, конечно, мечты, потому что такого случиться не может, ну а вдруг? Вдруг нам всем повезет?

Очень хочется, чтобы повезло, конечно, но… Я знаю, что чудес не бывает. И никаких Высших тоже, хотя моя Хи-аш очень хорошо описала тех, кто нас должен защищать. Но мы в тюрьме, а здесь никакой защиты и близко нет. Наверное, Высшие только для тех есть, кто на свободе? Не знаю… Все-таки, куда исчезли надзиратели?

Я подхожу поближе к решетке, осторожно касаясь ее. Раньше от этого простого движения становилось больно. Не сильно, но тем не менее, а теперь нет. Я хватаюсь за нее всей рукой – боли нет, а еще мне кажется, что решетка чуть-чуть поддается под пальцами. Оглядевшись по сторонам, я никого не вижу, поэтому берусь за нее обеими руками, начав раскачивать. Мне кажется, у меня что-то получается, хоть совершенно не верится в подобное чудо. Что это значит, я не понимаю, очень надеясь на сказку…

– Завтра все заключенные отправятся в путь! – громко, почти оглушая меня, доносится из-под потолка.

Первая моя реакция – паника, ведь я отлично понимаю, что это означает. Озвученный срок для меня не значит ничего, ведь что такое «завтра», я представляю себе с трудом, но вот что именно с нами собрались делать, я осознаю даже очень хорошо. Совсем скоро нас выкинут в Космос… Малышка Си погибнет! Я тоже, но она важнее, и потому я яростно начинаю расшатывать решетку.

– Мамочка, что ты делаешь? – спрашивает меня Си, приблизившись к решетке, которую я качаю обеими руками.

– Нас решили убить, – объясняю я ребенку. – Я хочу сломать здесь все и убежать, чтобы тебя спасти.

– Я тебе помогу! – и малышка с разбега кидается на железные прутья.

– Помощница моя, – улыбаюсь я, не забыв ее погладить.

«В путь» в тюрьме может значить только одно, потому я и не сомневаюсь, все яростнее раскачивая прут клетки. И тут что-то негромко хрустит. Обрадованная, я налегаю всем весом, и в следующий момент железяка падает в проход промеж клеток. В первое мгновение я даже не понимаю, что произошло, замерев в ступоре, но затем подхватываю Си, чтобы протиснуться в появившуюся дырку.

Теперь надо выйти за пределы блока, ведь где-то там есть Большая Синяя Кнопка! И я спешу вперед, хотя двигаться очень тяжело, почти невозможно, но у меня получается. Уже и конец коридора виден, только и там решетка. Впрочем, сейчас это меня не останавливает – ее можно сломать, и я сломаю ее, защищая Си. Интересно, сколько еще таких решеток встретится на моем пути к свободе?

На новую решетку я буквально бросаюсь. Что-то опять хрустит, и она просто падает в коридор между клетками. Обрадовавшись этому, я подхватываю Си, убегая дальше, хотя скорее уползая, ведь клетка была совсем маленькой и ходить я почти разучилась бы, если бы не упражнения, которым меня учила Хи-аш. И вот теперь я довольно быстро, по-моему, двигаюсь в сторону следующей преграды. Я уже почти верю, что спасение есть, но при это меня удивляет пустота в клетках, как будто мы с Си остались одни. Может ли так быть?

Нет, я слышу еще тихий плач, почти хрип неизвестного малыша и, не отдавая себе отчета, сворачиваю в его сторону. Пусть я рискую нашей жизнью, ведь надзиратели могут появиться в любой момент, но я не могу оставить ребенка одного. Просто не могу, и все. И не оставлю никогда, потому что только так правильно.

Вот и клетка, которую мне тоже нужно сломать, потому что внутри умирает малышка. Я вижу, что это девочка, причем уже почти без сил, и что если я ничего не сделаю – она умрет. Именно поэтому я ломаю с трудом поддающуюся клетку. Здесь решетка крепче, чем в других местах, намного крепче. Но я смогу, я справлюсь, просто обязательно, ведь иначе не может быть.

И вот, когда я почти отчаиваюсь, соседний с выламываемым прут вдруг с хрустом выпадает мне прямо на ногу. Это очень больно, но плакать я буду потом, а сейчас надо подхватить малышку, чтобы как можно скорее найти ту самую Кнопку, если она существует… ну пусть она существует!

***

Си обнимает свою сестренку, ничуть не возражая против ее присутствия. Я называю малышку Хи, что значит «выжившая», при этом она безусловно принимает меня, что значит – своей Хи-аш у нее не было. Как только выжила маленькая… Она младше Си, даже не разговаривает совсем, хотя если она совсем без Хи-аш, то генетическая память могла не активироваться. Наверное, для памяти нужна Хи-аш.

Блок клеток заканчивается совершенно неожиданно. Вот только что лежали в обрамлении желтоватого железа пустые пространства, и в следующий момент – вереница коридоров. Я вспоминаю описанное моей Хи-аш, осознавая: времени у нас очень мало, поэтому надо искать тот самый коридор с Большой Синей Кнопкой. При этом…

В клетках действительно никого нет. Мои малышки и я сама – единственные в блоке клеток. Значит… Всех остальных убили? Или надзиратели придумали какую-то другую игру? Могли же они другую игру придумать? Я не знаю, ощущая себя так, как будто я одна в этих бесконечных коридорах тюрьмы.

Поесть здесь негде, а вот поильники в каждом коридоре есть. Вода в них так себе на вкус, но малышкам она просто нужна, да и я плохо переношу, когда попить нечего. При этом мне кажется, что это не совсем поильники… впрочем, какая разница? Главное же напоить малышек, а все остальное неважно.

Все коридоры серые, гулкие и пустынные. Они заканчиваются стенкой, даря понимание – мы в ловушке. Здесь никого нет, а мы с малышками или вернемся в тюремный блок, или погибнем от голода. Может быть, эта игра надзирателей должна показать нам, что спасения нет?

И вот в следующем, уже привычном своей серостью коридоре, я вижу ее. Подсвеченная колдовским огнем, она находится высоко, так что я едва дотягиваюсь. Задумываюсь на мгновение даже о том, стоит ли нажимать, но тут откуда-то со стороны блока клеток доносится очень зловещий скрежет. Он пугает, даже слишком, поэтому я, зажмурившись, вжимаю кнопку, а затем, подхватив поудобнее вцепившихся друг в друга Си и Хи, делаю шаг вперед. Прямо передо мной открывается дверь, за которой что-то мигает, но выхода у меня нет, поэтому я прыгаю вперед.

В этот самый момент доченьки взвизгивают, а по коридору будто волна проходит – всё на мгновение становится нереальным, а затем – очень ярким. Я даже и не вижу ничего в первый момент, прижавшись к стене. Коридор, в котором я нахожусь, залит светом, поэтому цвет стен я не могу разобрать, малышки мои попискивают от страха, а из яркого света, кажется, надвигается что-то очень жуткое.

Оно движется неспешно, и я закрываю глаза, изо всех сил надеясь на то, что нас не заметят. Мои надежды, разумеется, тщетны: я слышу чей-то переливчатый голос, осознавая – нас обнаружили, и что теперь будет, неизвестно. Очень страшно думать о будущем, да и ожидать боли, но малышек я, разумеется, прикрываю собой, стараясь защитить.

Мелодичный, какой-то переливчатый голос обретает вопросительные интонации, а я уже прощаюсь с жизнью, не понимая, что меня ждет. И тут что-то легко-легко касается меня, отчего глаза раскрываются полностью, давая мне возможность рассмотреть испугавших меня. Я пытаюсь увидеть их сквозь невозможное сияние, но тут что-то случается, и яркий, режущий глаза свет гаснет, заставив меня облегченно вздохнуть.

Передо мной двое, они на первый взгляд не похожи на надсмотрщиков, или похожи, но не сильно. И еще они пытаются со мной говорить, но я не понимаю их. Двое высоких, но каких-то необычных существ – самец и самочка, при этом кажется, они к разным породам принадлежат. Самочка задумывается, а потом показывает на себя, произнося сразу не понятый мною набор звуков. Сообразить, что она представилась, можно, но я просто не запоминаю этот набор звуков.

Однако самочка не отчаивается, она поводит своими ушками, показывая мне отсутствие страха, и повторяет раз за разом. Наконец у меня получается запомнить, отчего она оскаливается, что в первое мгновение пугает, но я не чувствую ее желания ударить, поэтому успокаиваюсь. Мне кажется, она не хочет плохо сделать, хотя, как такое возможно, я не знаю.

– Ша-а, – легко повторяет она за мной, а потом что-то говорит своему самцу.

Я откуда-то знаю, что этот самец – именно ее, вот как малышки мои, так и он ее. И он сначала не соглашается, покачивая головой, а потом куда-то уходит, но сердитости я не чувствую, значит, он просто так не соглашался и сейчас вернется. Очень интересно на такую брачную игру смотреть, хотя я не знаю, откуда мне известны слова «брачная игра». Наверное, это генетическая память.

Так вот, самец достает ребристый такой предмет, который тоже не страшный ни капельки. Хи и Си при этом тихо-тихо сидят, даже и не думая пугаться. Это, наверное, потому что я не пугаюсь. Оглядевшись по сторонам, вижу, что коридор совсем непохожим стал на тот, в котором Кнопка обнаружилась, и это что-то должно значить. А вдруг мы уже в сказке? Может же такое быть?

– Ты понимать эта речь? – спрашивает меня этот самый предмет, заставляя удивиться.

– Понимаю, – подтверждаю я. – А что это такое?

– Универсальный толкователь речь, – отвечает он мне. – Теперь мы понимание. Надо быть много слов.

Ой, он хочет, чтобы я больше говорила, чтобы лучше меня понимать. Как-то так я представляю сказанное мне, поэтому делаю жест послушания и начинаю рассказывать о нас. Почему-то мне кажется, что эти необычные самец и самка меня поймут. Интересно, откуда я знаю, что она самка, ведь в нужном месте они выглядят одинаково, как надсмотрщики? Впрочем, я решаю подумать об этом позже, а сейчас просто рассказать нашу историю, тем более что Си пора уже кормить, а Хи хотя бы напоить. Моим маленьким не очень комфортно и уже голодно, поэтому они поскуливают.

– Маленькие страх? – спрашивает меня этот предмет.

– Нет, – отвечаю я. – Пить, есть надо, им пора уже.