В поисках отражения луны

Я достал готовое заявление из портфеля и положил на стол.

– Ох, у него уже и это готово. Видно, ты всерьёз надумал!

«Нет,» – подумал я, – «так пошутить решил… работу „ради прикола“ бросить!».

Офис я покинул с лёгкой душой.

Следующим по плану был звонок Николаю. Я достал телефон, листок, на котором был записан его номер. Набрал и стал ожидать ответа.

– Алло. – Долго ждать не пришлось

– Николай? – Последовала короткая пауза.

– Да, это я! А кто интересуется?

– Макс. Помните меня? Я к вам в больницу приходил.

– Ах! Конечно, помню! – Голос резко поменялся. Стал энергичнее.

– Как вы себя чувствуете?

– Я дома. Меня не хотели отпускать. Но я настоял. Попросили подписать кое-какие бумаги, после этого я отправился домой. И, признаться честно, чувствую себя гораздо лучше.

– Я рад за вас!

– А знаете, что, приезжайте ко мне в гости. Я вас чаем попою с вареньем земляничным. С детства это варенье люблю, и ежевику. – Потом он сделал паузу. – Если вам, конечно, удобно. Мне бы хотелось вас увидеть.

– У меня полно свободного времени. Говорите адрес.

– Улица Чехова, дом 117. Квартиры никакой нет, – живу на земле.

– Хорошо. – Я улыбнулся в трубку и почувствовал то же в ответ.

Вызвал такси и направился по адресу.

II

Николай встречал возле калитки. Глядя на него сейчас, не подумаешь, что недавно был сердечный приступ. Человек держался бодро и уверено. Возникало такое впечатление, будто он готов пуститься в пляс или побежать стометровку.

– Вы прекрасно выглядите, Николай! – Сделал я комплимент, пожимая руку.

Мы вошли во двор. Простой дворик. Много деревьев, поверху тянется виноград, отгороженный палисадник, по двору расставлены горшки с цветами. Один стол весь ими заставлен. Рядом лежат инструменты для ухода за грунтом, стоит брызгалка, рядом со столом лейка. Летняя кухня напротив входа в дом, сарай и гараж. Отдельно расположена квадратная беседка, в ней стол. Рядом с беседкой стоит самовар, бог знает какого года, с возвышающейся трубой, – в нём, явно, воду кипятят на дровах.

– Пойдёмте в дом, Макс, – я заметил, что Николай уже не делал остановок на моём имени. – Посмотрите, как я живу.

Не имел я интереса к чужой жизни. Я пришёл человека навестить, узнать, как его здоровье. Есть люди, которым это всё, как будто нужно. Если они ничего не увидят, не узнают: не переживут. Я этого и не люблю, а кто-то, опять-таки, равнодушен, мне же становится не комфортно.

– Может мы на улице? – Торопился я убедить хозяина.

– Нет-нет! Пошли… Успеем на улице!

Когда мы вошли в дом, я изумился чистоте, которая там была с самого порога. Мы разулись в просторной веранде с большим окном, в Советском Союзе такое окно называли «итальянским». На веранде стоял журнальный стол и два кресла. Одну стену занимал книжный шкаф, битком набитый предназначенными книгами. На столе лежал кроссворд с карандашом. Но мы двинулись дальше и вошли в прихожую. Достаточно просторная, без лишних затей. Вешалка, тумбочка, стул и зеркало на стене. И снова книжный шкаф, также набит, как и тот, что стоит на веранде. В прихожей было пять дверей, две из них предназначались, по всей видимости, для ванной и туалета, одна вела на кухню, одна в зал, и пятая дверь вела туда, откуда мы вошли – в веранду. Все двери, кроме ванной и туалета, имели прозрачные стекла. Николай предложил проследовать в зал. И у меня сразу сложилось впечатление, будто я попал в библиотеку. Но помимо книг, в большом количестве, были развешаны и расставлены фотографии и картины. Ещё в зале стоял кожаный диван, а рядом журнальный столик. Диван, в одном месте, особенно продавлен, видимо, здесь чаще сидят. Как и подтвердилось моё предположение сейчас, – Николай сел именно на то место.

– Присаживайтесь, Макс! Вот так я живу. – Николай развёл руками.

– Эти книги, они все от того самого студента…?

– Да, – он сделал паузу и продолжил, – часть книг у меня были свои, но основную массу представляют именно его книги.

– А картины?

– Картины – это работы брата! Он, глядя на деда, начал писать. Но дед наш прославился, а брат мой так и застрял в четырёх стенах своей мастерской. Двоюродный брат ему всё время говорил, что тот ерундой занимается, но он настырно продолжал. Наш двоюродный брат, хотел деньги всего мира заработать, даже заграницу для этого поехал, но погиб, или без вести пропал… Один чёрт… Они тогда вместе с женой в Грецию поехали и не вернулись.

И тут мне стало интересно.

– А дети у них были? – Спросил я, подумав о Вере.

– То ли две девочки, то ли два мальчика. Не помню. – Николай сделал паузу. – Я вообще, практически об этой истории, только и знаю, что двоюродный брат с женой пропали и не вернулись. Мы с ним и так редко общались, а как этот случай произошёл, мне и подавно о его семье ничего не известно. До меня, практически, что ли слух дошёл.

Николай посмотрел на меня, заискивающе.

– А что вам так, Макс, стала интересна эта история?

Я взглянул на Николая. Молча. Помню, как у меня прокрутилась в голове видеозапись Веры, – быстро, даже молниеносно. Я встал с дивана и пошёл к стеллажу с книгами, провёл по корешкам рукой. В доме стоял библиотечный запах.

– У моего очень хорошего друга, – начал я, – произошла одна неприятная история, которая в корне изменила её жизнь. – Я повернулся к Николаю. Он внимательно смотрел на меня, чуть прищурившись и сдвинув брови. – А может, всё так и должно было идти и ни что не изменяло жизни ход, а всё это и являлось самой жизнью. У неё точно также пропали родители, уехав на заработки в Грецию. Я не знаю, может это чистой воды совпадение, – история вашего брата и её родителей, возможно одна и та же история, а, возможно и нет. К тому же вы говорите, что ничего о жизни своего брата толком не знаете. – Я снова задумался. Николай мне не мешал, лишь смотрел на меня и чего-то ждал. – Но мы можем и покопаться. Постойте, – меня вдруг осенило. – А где жил ваш двоюродный брат?!

– В Амурской области. Я тоже там какое-то время жил.

– Но они тоже оттуда. Я город не помню. Название на посуду похожее… надо вспомнить…

– Мы жили в Благовещенске… – Сказал Николай. – Это, конечно, на посуду не похоже. А свою историю вам рассказать могу.

Я в согласие покачал головой и уселся обратно на своё место.

– Но сначала приготовим чай. – Николай встал с дивана и собрался выйти из зала, но остановился в дверях, повернулся ко мне. – Может, вы что-то покрепче будете?

– Нет!

– Тогда чай с вареньем.

Я остался один в комнате, заполненной словами, предложениями, фразами, цитатами, рифмами, известными и безызвестными именами. Я сидел и рассматривал полки с книгами. Стеллажи стояли по-над всеми стенами. Меня заинтересовали другие места. Я аккуратно встал и заглянул в комнату по соседству. И, как ожидалось – там тоже были книги! Интересно, эти все книги прочитаны, ну, скажем, предыдущим хозяином.

– Вы удивляетесь этому количеству книг? – Неожиданно прозвучал голос Николая за моей спиной. Я обернулся. Николай принёс на подносе чашки, блюдца и ложечки, три вида варенья в пиалах и свежий нарезанный хлеб.

– Мне просто интересно, всё это кем-то одним прочитано? Например…

– …их хозяином до меня? – Николай поспешил завершить вопрос, не дав закончить его мне. А я только покачал головой. Николай продолжал: – Не знаю. Мы можем лишь поверить чьим-то словам. Хотя не думаю, что Афанасий Степанович обманул. Но он прочитал не только свои книги. А я… – Николай оглядел полки. – Я не прочитал ещё и третьей части. Честно говоря, я не читаю всё подряд, как это делал Афанасий Степанович. Здесь есть книги, которые мне совсем не интересны. Но есть весьма привлекательные экземпляры. Я сейчас. – Николай снова убежал.