Вендетта светлой королевы

– Даже если ты права, – сказала Стефа, – это не предательство. Очевидно, он просто хотел тебя защитить.

– Он не дал мне возможности даже попытаться спасти отца и сестру! Вместо этого он отправил к ним Сашу, которого они естественно не послушали!

– Ты этого не знаешь. Это только твои предположения.

– Я знаю, Стефа. Мне ещё в тот день показалось, что Маэлин что-то не договаривает. И если бы я не доверяла ему безоговорочно, непременно докопалась бы до истины.

– Ладно. Допустим. И что ты собираешься теперь делать?

– Я поеду в столицу.

– И что дальше?

– Я не знаю! Но я что-нибудь придумаю.

– Судя по тому, что здесь написано, – сказала Стефа, тряхнув у подруги перед лицом газетой, – что-то придумывать уже поздно. Очнись! Твоих родных не спасти. Всё чего ты добьёшься поехав туда, это погибнешь вместе с ними. Маэлин был прав, что не сказал тебе! Иначе ты уже была бы в соседней камере со своим отцом и сестрой!

– Я же не прошу тебя ехать со мной!

– Какая же ты упёртая! Ты меня вообще слышишь? Ты ничем им не поможешь, подвергая себя опасности!

– Маэлин! – Прошипела Элли, толкнула подругу в кусты и сама прыгнула следом.

Стефа рефлекторно подняла щиты, накрывая стражем разума себя и подругу. А несколько секунд спустя мимо них почти бегом пронесся Маэлин. Он направлялся в сторону корпуса, в котором должна была сдавать экзамен Элли.

Стефа встала, подала руку подруге и сказала: “Я еду с тобой. И ты будешь обсуждать со мной каждый свой шаг. До того как его сделаешь, а не после! Деньги на билеты сниму со счёта в банке”.

– Спасибо, – выдохнула Элли и обняла её.

Стефа оказалась единственным человеком, которому она могла доверять. Даже не смотря на то, что была не согласна с Элли, она всё равно решила ей помогать. Правда теперь появилась ещё одна проблема. Нельзя подвергать светлую опасности. Придется быть предельно осторожной.

Первым делом девушки поехали в банк, где Стефа сняла со счета довольно крупную сумму. Потом они зашли в лавку готовой одежды. Ехать в столицу в форме УМИТа уж точно не стоило, а все их вещи остались в доме Маэлина. В лавке Элли посетила безумная идея переодеться мальчиком. Впрочем, безумной она казалась лишь на первый взгляд.

Мелкая и плоская Элли расплющила и без того небольшую грудь эластичным бинтом, надела мужскую одежду для среднего класса (простую белую рубашку и слегка зауженные брюки и жилет из плотной бежевой ткани в красно-коричневую клетку), заплела свои, на удивление быстро отросшие, волосы в традиционно мужской тугой колосок и буквально перевоплотилась. Она даже ломкий мальчишеский голос смогла подделать.

– Меня зовут Альберт, – сказала она, выходя из примерочной, ошарашенно глядящей на неё подруге, – мне четырнадцать лет, я твой брат. Для тебя Аль.

– С ума сойти! – Восхитилась Стефа. – Пожалуй, я уже начинаю верить, что ты не попадешься в руки Лилит.

– Конечно не попадусь. С этого момента обращайся ко мне только по этому имени и в мужском роде. Мы должны вжиться в роль. Привыкнуть. Кстати, красивое платье, тебе очень идёт это сочетание бордового с персиковым.

– Спасибо, Аль. – Усмехнулась Стефа.

Помимо одежды девушки купили чемодан, в который сложили свою форму. А потом зашли в лавки алхимика и артефактора, и Элли приобрела минимальный набор инструментов и все необходимые материалы для того, чтобы делать патроны. Дело было в том, что револьвер она всегда носила в кабуре пристёгнутой к бедру под юбкой, а вот патронов у неё было с собой всего шесть штук. В барабане. Ещё она подумывала купить инструменты и материалы для создания подслушивающих артефактов, но отказалась от этой идеи, так как поняла, что просто физически не успеет за оставшееся до суда время сделать даже один такой артефакт. Слишком сложная и кропотливая это была работа. К тому же, ей пришёл на ум гораздо более простой способ их получения. Хоть и несколько рискованный.

После того как купили все необходимое, девушки сели на дилижанс, едущий до ближайшего полустанка. Отправляться в столицу с городского вокзала Элли не рискнула, поскольку была почти уверена, что Маэлин попытается перехватить их именно там. За то время, что они ходили по лавкам, он три раза пытался связаться со Стефой через зеркало. В том, что он их ищет сомневаться не приходилось.

Однако им удалось улизнуть. Они без приключений добрались до полустанка, купили билеты и сели на поезд. Как только девушки оказались в купе, Элли достала свои инструменты, с ингредиентами и принялась за изготовление патронов. Стефа не представляла, каким образом подруге, в сложившейся ситуации, может пригодиться револьвер, но видела, что ей необходимо это занятие, хотя бы для того, чтобы держать себя в руках. Её это успокаивало. Давало иллюзию контроля над происходящим.

Стефа поначалу пыталась выяснить, что Элли собирается делать, но внятного ответа так и не добилась. Потом сходила в вагон ресторан, принесла ужин и почти насильно заставила подругу поесть. И в конце-концов, окончательно измучившись, она взялась помогать Элли собирать патроны. Благо успела понять как это делается.

В столицу они приехали в час ночи. Вышли из поезда, нашли дежурившего у входа на вокзал извозчика и поехали в гостиницу. Там они сняли двухместную комнату и улеглись спать. Стефа, измученная долгой дорогой и переживаниями, заснула практически сразу, как её голова коснулась подушки.

Элли ещё некоторое время прислушивалась к её дыханию, и только окончательно убедившись, что она спит встала. Девушка быстро оделась и вышла из комнаты, прихватив с собой оба ключа и заперев дверь.

Вот чего ей точно сейчас не было нужно, это паникующей светлой в качестве балласта. То что она собиралась сделать, Стефе бы однозначно не понравилось, но другого выхода Элли не видела. А так светлая конечно разозлится, когда всё узнает, скрывать от неё Элли ничего не собиралась, но зато она будет в безопасности. Благо, Маэлин сумел вдолбить Элли в голову, тот факт, что светлых надо оберегать от опасностей ибо сами они о себе позаботиться не способны. Да ещё и её собственная мать послужила этому ярким примером.

Элли вышла из гостиницы, прошла два квартала и оказалась перед калиткой на заднем дворе дома своего отца. Замок на этой калитке она могла открыть даже шпилькой для волос, что, собственно, с успехом сейчас и проделала. Дом с виду казался абсолютно пустым, но Элли подозревала наличие засады. Это было обычной практикой в отношении людей находящихся под следствием. Она прокралась вдоль забора в тени деревьев, влезла на одно из них и заглянула в окно кабинета отца. Внутри никого не было. Уже хорошо. То что кабинет этот находился на втором этаже, Элли тоже не особо смутило. Рядом с нужным окном проходила водосточная труба. Вот по креплениям этой трубы она и взобралась. Несколько капель крови, простенькое заклинание и засов на внутренней стороне рамы отъехал в сторону.

Элли открыла окно и безмолвной тенью скользнула в, освещённый лишь лунным светом, кабинет. Впрочем, свет ей был не особо нужен. Здесь она могла ориентироваться даже с закрытыми глазами. Девушка выдвинула нужный ящик стола и достала маленькую деревянную шкатулку. Она открыла её, выгребла содержимое и рассовала по карманам брюк. Потом достала из сейфа деньги. Набила кошелёк под завязку золотыми монетами.

Покинула дом Элли тем же путём, которым и пришла. А засада там всё-таки была. С первого этажа доносились звуки шагов и тихие приглушённые голоса. Вот только не этим людям было тягаться со старшей дочерью Джереми Айвери, с детства обученной подглядывать, подслушивать, вскрывать замки и двигаться абсолютно бесшумно.

Когда Элли вернулась в гостиницу, Стефа всё ещё спала. Элли же было не до сна. Суд должен был начаться через пять часов, а всё что она смогла придумать это как подслушать то, что там будет происходить. Можно не сомневаться, что отца и сестру будет окружать целая толпа стражников. К ним даже подойти не получится, ни то что спасти. Чтобы отбить их у стражников потребовалась бы целая армия. Ну или пара десятков сильных взрослых инициированных тёмных. Ни тем ни другим Элли не располагала. Никакие шпионские методы тут помочь не могли. Даже амулеты для отвода глаз не давали нужного результата, если объект был достаточно внимателен. А стражники умели концентрировать внимание. Их этому учили в первую очередь. Так что идею проникнуть в темницы королевского дворца Элли всерьёз не рассматривала.

Стефа проснулась на рассвете. Села рывком и уставилась на Элли. Подруга сидела за столом и задумчиво вертела в руках какой-то амулет. А на столе перед ней лежала целая россыпь разнообразных артефактов.

– Откуда ты это взяла? – Удивилась Стефа.

– Из кабинета отца. – Сказала Элли.

– Что?! Ты ходила туда без меня?! А если бы там была засада?!

– Она там и была. С тобой было бы сложнее.

– Ты… Ты… Как ты могла?!!

– Это было необходимо. Теперь у нас есть подслушивающие, следящие, рассеивающие внимание и многие другие артефакты. И, что бы ты об этом ни думала, я не собираюсь подвергать тебя лишней опасности.

– Ты понимаешь, что сейчас по сути сделала то же самое, что и Маэлин, когда, решив защитить тебя, скрыл от тебя правду и отправил к твоему отцу Сашу? И как по твоему я должна теперь к тебе относиться?

– Прости. – Вздохнула Элли. – Видимо мы с ним действительно слишком похожи.

– Родственники… А ты его простила?

– Если бы у него получилось, простила бы. Но из-за его излишней опеки мои отец и сестра скорее всего погибнут. И это я уже простить не смогу.

– А где гарантия, что тебе удалось бы убедить их бежать из столицы? С чего ты взяла, что Саша не сделал всё возможное? Он ведь тебя любит. И готов ради тебя на многое.

– Мне даже не дали шанса попытаться.

– Как и ты не дала мне шанса попытаться тебе помочь. Я так понимаю ты ничего не придумала? Ну и зачем тогда было так рисковать?

– Да. Я не знаю как их спасти. Мне уже начинает казаться, что это вообще невозможно. Но я придумала как нам узнать, что будет происходить в суде. Надо подкинуть в карман кому-нибудь, кто будет там присутствовать подслушивающий артефакт. Ты тоже сможешь послушать. Я сделала привязку нам обеим на вот этот амулетик.

– То есть, ты собралась опять рисковать своей жизнью. Всё с меня хватит! Я сама подкину амулет!

– Я ничем не рискую. Подумай. Разве ты узнала бы меня под этой личиной? А эти люди не так хорошо меня знают, как ты.