Оценить:
 Рейтинг: 0

Багровое пространство

Год написания книги
2025
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
5 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Вей залилась смехом, как звонкий колокольчик.

А я, все еще чувствуя неловкость, сообщил сдавленным голосом:

– У меня неприятная новость, через пять дней закончится мой отпуск.

Вей судорожно вздохнула.

– Что ж, будем наслаждаться мирной жизнью рука об руку хотя бы оставшиеся пять дней! Как на счет театра? Или изысканных блюд у световых фонтанов?

Я долго разглядывал свои пальцы. Мне боялся сказать Вей, что наша любовь с нею – мой первый сексуальный опыт. И я упорно искал аргументы, чтобы возразить в более выгодном свете для моей мужской самости. И, наконец, придав глубокомысленное выражение лицу, я объяснил: чего хочет от женщины любящий ее мужчина. Как мог!

– Я не смогу сосредоточиться на театральном представлении, когда ты рядом! – сказал я, потупив взор.

Она вопросительно вскинула брови.

И я решился на более подробное изложение моих предпочтений:

– Ты мне так желанна! Что мне еще? Рядом с тобой я не чувствую отвратительного назойливого страдания! И самое лучшее для меня сейчас – это провести все дни отпуска, не выходя из нашего дома. Так уж вышло, что эти комнаты в каком-то смысле принадлежат нам обоим.

– Не чувствуешь муки? – глаза Вей удивленно расширились и от того сделались только красивее. – Фантастика! А я все думала, как ты преодолеваешь… Значит, к тебе вернулась возможность жить полной жизнью! Со всеми ее красками! О! Теперь мы просто обязаны поужинать у световых фонтанов. Чтобы ты получил удовольствие еще и другого рода! Гулять, так гулять! – желая быть убедительнее, Вей воспользовалась армейской терминологией. – Ужин не помешает осуществлению твоих стратегических планов! – и, вздохнув, она деловито добавила: – Есть-то все равно надо.

– Что правда – то правда! – вынужден был согласиться я. – Я переживаю такой момент! И поэтому мне хочется сказать прямо сейчас что-нибудь разумное и достойное. Но, к сожалению, умные мысли предательски ускользают, и я лишь в отчаянной охоте за ними…

Вей рассмеялась:

– Вот что значит жаждать удовольствий! Изголодался по ним, да?

– От тебя ничего не скроешь! – проворчал я.

Вей фыркнула.

– Тогда одеваемся и выходим из дома! – она поднялась и направилась к шкафу выбрать себе наряд.

Настоящая женщина!

И я охотно капитулировал перед ее напористостью.

– Подчиняюсь, моя госпожа!

Это был настоящий праздник желудка! Изысканный вкус разнообразнейшей снеди усиливался под воздействием фонтана света. Свет, завораживая воображение, играл красками, рисовал линии, соединяя их в замысловатые фигуры. Каждая такая фигура соответствовала определенному блюду, и усиливала его вкусовые качества. Неким образом. Что даже хотелось причмокивать при каждом жевке.

– Я в раю! У – й-а! – я сосредоточенно жевал и наслаждался. Потом взглянул на Вей, на лице которой играли разноцветные блики. – Боже мой! Моя дорогая, в этом море света ты стала невозможно красивой!

– Не доверяй у фонтана своим ощущениям! – предупредила Вей. – Ты лучше под его воздействием расскажи о себе, – она издала смешок. – Мне хочется знать о своем любимом все!

– Невозможная задача… – отмахнулся я.

Вей вздохнула.

– Почему армия, Гранд?

– О-хо-хо… – запричитал я, словно старуха. – Да я уже, пожалуй, стыжусь своего выбора! Подвела мальчишеская самонадеянность. Возомнил, что смогу сделать самостоятельный выбор. И сделал ошибку с большой буквы! Задатки священника проявились во мне еще в детстве, и учитель, чтобы развить мои врожденные способности, рекомендовал родителям обучать меня по специальной программе. А я хотел другого и думал, что сам могу понять, к чему у меня природная тяга, невольно опираясь, на свои природные способности. Видишь ли, священник не нуждается в приборах, чтобы определить в каком состоянии находится сущность. Будь то дрон, или любой другой разумный. Адепт Церкви сливается своим разумом с разумом прихожанина, сопереживая ему и оказывая помощь корректировкой взаимосвязей.

– Не знала таких нюансов…

– О! Это работенка не для женщин. Хотя, кто знает. Но я отвлекся… Я думаю, что Священник может помочь солдату избавиться от остаточной боли после его воскрешения! И думаю, что и мне удалось преодолеть ее потому, что в детстве я тренировался, чтобы им стать. – Я помолчал, пытаясь осмыслить сказанное, а затем, ласково посмотрел на Вей. – Ты тоже мне помогла. Своей верой в мое естество. Параллельно разрушив искусственные структуры!

Я проглотил очередной кусок, снова восхитился, послушал его музыкальный полет по пищеводу в желудок, и не торопясь, продолжал:

– Я вырос, и от меня потребовалось согласие, чтобы стать Священником. Добрая воля – это обязательное условие. Но увы! Ни родители, ни учителя не смогли меня убедить, что я ошибаюсь. В юности я часто просматривал военные хроники, и заболел военной романтикой. Я думал, что неплохо прожить жизнь не один раз, сохраняя личность и обретенные навыки.

– Непостижимо! Отказаться от поприща Священника! – Вей покачала головой. – Ведь это огромная честь для любого!

– Я же не любой! – легкомысленно ответил я, чувствуя, что начинаю походить на петуха, красующегося перед курицей! – Да еще этот обед безбрачия…

Вей хмыкнула. Я стушевался и снова покраснел.

– Все было хорошо до первой смерти, – продолжил я, справившись с очередным приступом неловкости. – Скучать не приходилось. Мне казалось, что я на своем месте и честно выполняю свой долг. Правда, до первой гибели! Нашей системе часто приходится защищаться. В самые жестокие бои отправляют воскрешенных, как более опытных. Смертность среди смертников, прости за тавтологию, очень высока. Вот тут и началось… От восстановления к восстановлению у меня все больше и больше начали проявляться качества, которые, по молодости, в молодости, – (и опять тавтология, кажется, я пьян!) – я отказался развивать. Сопереживать во время боя некогда и нельзя, а я стал этим заниматься. И как следствие, стал хуже себя контролировать, и что еще отвратительнее спонтанно принимать решения. После последнего воскрешения мое несоответствие стандарту стало буквально кричать. Ошибку исправить уже нельзя. После участия в военных действиях нам запрещено переходить в мирные сферы. – Я прокашлялся. – Кажется, я оседлал своего любимого конька! Вей, да ты меня не слушаешь! А я так старался!

Вей оглядывалась по сторонам.

– Тебя что-то беспокоит? – полюбопытствовал я с подчеркнутым спокойствием.

– Мне кажется, или за нами действительно наблюдают? – уточнила она.

Я вгляделся в нее, что ж она опять меня удивила. Но пришлось сказать:

– Кому мы интересны? – и сразу сменил тему. – Как на счет спектакля, Вей? Который ты мне обещала?

– Идем! – просто сказала моя очаровательная спутница, и добавила. – И будь уверен, я слушала тебя очень внимательно.

Вей работала в семейной фирме в отделе финансов, и мать, сочувствуя нам, не загружала ее работой в эти короткие и одновременно длинные дни моего отпуска. Когда пришло время расстаться, прощались мы горячо. Вероятность того, что мы встретимся когда-нибудь еще раз, была безнадежно малой.

. . .

Вернувшись на службу, я сразу зашел к Алеку. Как всегда, он был загружен нескончаемыми делами. Он поднял глаза от бумаг, неодобрительно взглянул на меня, и, как всегда, предложил мне сесть в кресло против него. Он терпеливо ждал, пока я размещу в него свое седалище. А возился я долго. И даже испытывал извращенное удовольствие от его тренированного терпения. Я копошился, а он наблюдал за этим, с тем видом, с каким врач наблюдает больного. Наконец, я замер в расслабленной позе.

– Надеюсь тебе удобно! – ворчливо заметил он.

Я кивнул.

А Алек, забарабанив пальцами по столу, произнес в такт отбиваемому военному маршу то, что я и ожидал от него услышать.

– Проверка твоего соответствия стандартам закончена.

Его голос звучал сухо и почти равнодушно. Но это меня не задело. Я был слишком счастлив!

– Тебе провели тест после воскрешения, как и всем. И оказалось, что ты слишком сильно подвержен влиянию внешних факторов. Мы все в какой-то мере подвержены им, но твои реакции не входят ни в какие ворота. Тебе в пору в актеры податься с этакой подвижной психикой! В общем, у командования есть опасения, что твоя непредсказуемость в бою опасна для выживания личного состава. Последнее сражение – яркая тому иллюстрация. Поэтому и была предпринята дополнительная проверка. Ведь тебя рассматривали буквально под микроскопом, знаешь ли.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
5 из 9