Сказка Хрустальных гор. Том I

И Художник пришёл, но был вовсе не тем, кого знал когда-то Студёный. Предстал он перед Хранителем зимы седовласым старцем, испещрили морщины его прежде сиявшее лицо. Не передать, как рад был Художник вновь видеть Студёного, но Хранитель зимы не на шутку встревожился:

«Мой друг… но я помню лицо молодое…

когда же успел ты стать старцем степенным?

Кажется, в мире случилось худое,

раз столько во сне оставался я пленным?»

Тогда Художник поведал Студёному о том, что сотворили люди со своей землей в угоду Летней. Долгие годы царствует Хранительница лета одна в северных землях, и горный народ уж почти позабыл, что раньше случалась зима. Хорошо было людям, но природа иссыхала и давала всё меньше и меньше даров детям Эгна. Год за годом всё более скудными становились всходы, и дичь в лесах нарождалась всё меньше.

«С зимой не хотел никто больше мириться…

Народ воле Эгна тогда вопреки

решил одну Летнюю сделать царицей

всех гор и лесов, и небес, и реки…

Она подсказала им верное средство,

как ловко покончить с тлетворным соседством.

Послушались люди, и вечное лето на земли пришло…

только пряталось зло

в намереньях Летней. Сильней на пустыню

всё северогорье походит отныне.

Я упросил всего на год в секрете

жителей города землю не греть и

вот, наконец, ты, мой друг, пробудился…

я счастлив и будто бы омолодился!

Ты жив и здоров! Эгн услышал мольбы…

Спасён мир теперь от ужасной судьбы».

Студёный всё видел… склоны молили его о желанном сне, леса и реки просили покоя, сама земля взывала к нему с мольбой. Всё в горах умирало, превращаясь в бесплодную пустошь. Понял Хранитель зимы, что если заснёт он ещё хоть раз, то уже никогда не суждено ему будет выйти из вечного сна, и всё северогорье погибнет следом за ним.

«Не забыть мне, Художник, твою доброту.

Проживи сотни лет, будь и здрав, и силён.

Боюсь, мне придётся лишить жизни ту,

чьим сияющим образом был вдохновлён…

Коль сгину, исполни последнюю волю:

чтоб мир уберечь от чудовищной доли

возьми мою Искру и спрячь её где-то,

пока не вернётся душа Летней к свету.

Прошу – обещай.

А теперь, друг… прощай».

Поднялся Студёный во весь свой могучий рост, собрал все свои силы и призвал со всех концов мира духов зимы. Сами горы затряслись и пробудились на его зов – город и горные чертоги вмиг укрыло снежное одеяло, и вокруг всё замерло в оцепенении. Повисла повсюду такая тишь, что страшно было и слово проронить. Спустился Студёный по снегу к Летней, суров и рассержен. Должна была ослабеть Хранительница лета от жгучих морозов, должны были сковать её накрепко толстые льды, да только накопила она за долгое лето так много сил, что не страшны ей были ни стужа, ни северный ветер.

«И вновь ты всё портишь, Хранитель зимы!

Раз ты ускользнуть смог из вечной тюрьмы,

придётся тебя мне казнить за побег,

чтоб мир на земле воцарился навек».

В гневе Летняя подчинила себе могучую гору, и та разъярилась, задышала горячими серыми клубами, из глубин исторгая синее пламя. Солнце погасло, оплавился воздух, и даже небо сгинуло в чёрном дыму. Так жаждала Летняя изничтожить Студёного, что не видела, как сжигает своей яростью леса, и поля, и всё вкруг себя, даже город, за который она состязалась. Люди в страхе бежали из города прочь, но Летняя в своей жгучей ненависти не замечала детей Эгна и не слышала их молитв о пощаде. Никого и ничто не жалела безумная – гибли люди от жидкого пламени, расплескавшегося по земле, задыхались от смрада горы. Но обхитрил Летнюю Хранитель зимы – сманил он её незаметно в прохладную реку и поймал в ледяные оковы.

«В безумии разум твой сгинул… о, горе!

Ужели не видишь, что край этот вскоре

стараньем твоим обратится во прах?

Что сеешь повсюду погибель и страх?

Отравлены мысли корыстью с гордыней,

черны, как гнильё, дух и сердце отныне,

и злоба в глазах, что сияли с улыбкой…

о, звёзды! Да разве такие ошибки

искупишь? С тобой погибает природа —

ты гнусный предатель меня и народа,

который со мной поклялась защищать.