В сердце Австралии. Роман

И как только показалась головка младенца, она знала, что сделала всё возможное.

Личико младенца было иссиня-чёрным. Зажав щипцами, она помогала малышу идти. Головка была слишком большой.

– Я надрежу промежность, – сказала она, – Надо будет наложить швы…

Когда всё было позади, они оставили миссис Джексон под хлороформом, пока Нэнси (которой в этом не было равных) наложила несколько швов, используя кишечные ткани животных.

Стэн позвала мистера Джексона, держа его младшего сына завёрнутым в тёмную тряпку.

– Он умер, сестра?

– Да. Советую похоронить его, пока Ваша жена его не увидела. Он умер уже в утробе.

– А жена?

– Поправится.

Женщина была так слаба, что Стэн пришлось убирать плаценту вручную. Оставалось только всё очистить.

Открыв глаза, миссис Джексон спросила о ребёнке.

– Простите, уважаемая. Он не выжил. Роды слишком затянулись.

– Он? Значит, был мальчик? Знаете, я так тяжело носила его, – и она закрыла глаза.

Нэнси умылась и вымыла руки. Вроде они не изменяли ей, пока она перестилала постель и переодевала забрызганную кровью сорочку.

Пришло время мистеру Джексону увидеться с женой. Если не брать во внимание её бледное лицо и тёмные круги под глазами, то ничего в спальне не напоминало о смертельной схватке с природой, результатом которой были покойный и раненая.

Вечером они пообедали с мистером Джексоном, отведав горячей бараньей ножки, приготовленной аборигенкой Джуди, которая первой встретила их здесь.

А хозяин, как они заприметили, до сих пор не побрился. После того, как пошла по второму заходу,

Джуди малость приуныла, разнося по хижинам аборигенов горячий чай и кухонную утварь.

– В этих хижинах должно быть ужасно жарко, – заволновалась Нэнси, – Комната располагается внутри.

– Я бы так не сказал. Я никогда не был внутри ни одной из них. Но без сомнений в таких хижинах нелегко.

– А жалованье аборигенки получают?

– Не всегда. Им выдают чай, сахар, табак, продукты для них и всей их семьи, по куску мыла и по комплекту своих платьев на год. Вот и всё, что им нужно.

– А мужчины-аборигены? – вставила Стэн, – Полагаю, им-то Вы по-хозяйски оплачиваете их работу?

– Иногда. Им выдают штаны, рубашки, ботинки для верховой езды, табак, лакомства и кусок парной баранины. О большем здесь и мечтать нельзя. Мы кормим их отродье как надо!

– Но ведь они хорошие работники?

– Ага… в седле, кажись, хорошо держаться. А полукровки так вообще отлично, чего не скажешь про черномазых. Их так и тянет уйти и оставить хозяйство.

Нэнси заметила, как зарделось лицо Стэн, которая с шумом отложила прибор. Подруге захотелось сменить тему, но Стэн уже заговорила с угрозой в голосе:

– Вы в Австралии, мистер Джексон!

– Что? Что такое?

– Я о «черномазых». По-моему, австралийские аборигены не являются негроидами. Но даже если и так…

– Чёрт возьми! Но ведь и не белые же?!.

Нэнси тактично отвела разговор:

– А сколько овец приходится на один акр? – спросила она.

– Не больше десяти акров на овцу, – сухо усмехнулся мистер Джексон, – Здесь и одна овца на акр – роскошь. Не то, что прежде. Мы еле держались в ожидании дождя. После сильной засухи 1902 года.

Он впал в угрюмое молчание, и Нэнси, и Стэн больше ни проронили ни слова, а лишь как можно скорее расправлялись с фруктами и пудингом.

Покончив с обедом, они предоставили грязную посуду на утро молодым служанкам-аборигенкам.

– Хорошо, что мы успели, – говорила Стэн на другой день за утренним чаем, который подала им Молли, застенчивая, слишком полная аборигенка в оранжевом платье, – Но мне бы хотелось…

– Ты же сохранила жизнь матери, – вставила Нэнси, – Ребёнка уже нельзя было спасти. Было уже поздно…

– Да… Тут уж ничего не поделаешь. Никогда не выйду замуж, – выпалила вдруг девушка.

– Думаю, что со временем ты изменишь своё мнение. Когда-нибудь. А нынешние события только присказка. С мистером Джексоном я согласна лишь наполовину.

– Но они абсолютно ни в чём не уверены. И я не думаю, что было бы лучше…

– Ладно, я после поговорю с ней об этом.

Она перекинулась предварительной беседой с пациенткой. Миссис Джексон, ещё слабая после недавних испытаний, натянуто улыбнулась.

– Да, я многое могла предположить. И заикнулась однажды об этом мужу… Но он решил, что во-первых, это противоестественно, а во-вторых, противоречит религии.

– Противоестественным для Вас было рисковать своей жизнью и жизнью ребёнка, не осознавая другой возможности, да и семья ваша не так мала. Такие препараты можно выписывать по почте из Аделаиды.

– Тогда бы и скорой помощи не потребовалось. Только почта приходит всего раз в месяц с небольшим до Херготт или Финисс Спрингс.

– А нужно как можно скорее. А то надолго останетесь инвалидом, даже если швы заживут.

– Хорошо, сестра. И передайте мою благодарность за всё сестре Честертон. Без неё меня бы уже не было.

– Разумеется, Вам следует поблагодарить сестру Честертон. Она очень умелая.

– Да. Я хочу преподнести её небольшой подарок. В верхнем ящике… в отделении носовых платков.