Дорогами Пинтуриккио

***

Еще один шедевр Пьеро делла Франческа хранится совсем близко отсюда – в картинной галерее Палаццо Урбино. Если от Сансеполькро поехать прямо через отроги гор в сторону моря к Пезаро, то через несколько десятков километров попадешь в уютный городок Урбино – родину Рафаэля.

Мощный и угрюмый замок Монтефельтро скрывает коллекцию прекрасных картин, среди которых «Немая» – портрет молодой девушки кисти Рафаэля. Но самая известная и загадочная – «Бичевание Христа», написанная Пьеро. Как считает Павел Муратов, ради одной этой картины стоит побывать в Урбино. Хотя на мой взгляд, сам дворец и городок заслуживают еще большего внимания. Герцог Федериго Монтефельтро был известен как покровитель искусств, а с Пьеро его связывали дружеские отношения – недаром портрет герцога и его жены, написанный делла Франческа, украшает Галерею Уффици во Флоренции.

«Бичевание Христа» – совсем небольшое по размерам полотно. Любопытно, что основное внимание в картине достается не Христу, а трем мужчинам на первом плане, спокойно беседующим и не обращающим внимания на происходящее в глубине картины, где привязанный к столбу Иисус стоически терпит мучения. Он почти незаметен в этой композиции, и этой незаметностью, этим всеобщим равнодушием к его судьбе напоминает мне картину Брейгеля «Падение Икара», когда все продолжают заниматься своими делами, не замечая трагедии…

Так славно сейчас вспоминать это путешествие по местам одного из любимых моих живописцев. Так благословенно, что древняя земля Италии хранит эти места и эти творения. Так хорошо, что старинные маленькие борго и великие картины остались в моей памяти и в моем сердце…

ТОСКАНА. СВИДАНИЯ С ВИТАЛЕТОЙ

Я не боюсь признаться ей в любви. Может быть, безответной. Но все же надеюсь, что мое чувство взаимно.

К ней трудно остаться равнодушным. С виду она простенькая, миниатюрная, но по-своему обаятельная и милая. А еще – ветреная и свободолюбивая, потому что обитает на просторе итальянских холмов.

Только с третьей попытки я все же добрался до нее, и притронулся, затаив дыхание, к ее священной поверхности. Эти попытки растянулись на несколько лет.

Ее зовут Мадонна Виталета. Это маленькая старинная часовня в Тоскане.

Невзрачная, потертая, чуть покосившаяся – она стоит в окружении плавных холмов Тосканы, в долине Валль-д-Орча. Не самая древняя (1590 год – первое упоминание), но самая фотографируемая церковь в Тоскане. Редкий фотохудожник, даже будь он трижды простой любитель, побывавший в этих местах, не запечатлел ее на свою пленку или матрицу.

В ней находится священная статуя Мадонны Виталета, созданная Андреа делла Роббиа.

Но ее главная прелесть – в окружающем пейзаже. Виталета служит как бы смысловым завершением прекрасного ландшафта холмов и полей Тосканы, вишенкой на торте.

***

Впервые я увидел ее из окна автобуса, когда майским днем мы с супругой ехали из Монтепульчано в Сиену. И все – я пропал. Вытянув шею, долго следил за ней, пока часовня не скрылась за поворотом. Через пять минут мы въехали в городок Сан-Квирико, и я торопливо вскочил, схватил сумку и сделав умоляющее выражение лица, попросил жену следовать за мной.

Усадив жену в кафе (можете представить ее возмущение, ведь следующий автобус должен быть через два часа), я отправился по обочине шоссе назад, прихватив фотокамеру. Через полчаса Виталета предстала перед моим объективом.

Кто занимался фотографией всерьез, знает, какое упоение охватывает человека, когда перед ним открываются сокровенные пейзажи. Пропадает ощущение времени и каждый следующий кадр кажется лучше, чем предыдущий. Каждый шаг влево-вправо-вперед дает новый ракурс и новые перспективы. Я спускался в низины – и макушка часовни пропадала, я взбирался на верхушки косогоров – и Виталета тонула в бесконечных переливах холмов и рощиц до самого горизонта.

Но счастье недолговечно, если тебя ждет разгневанная супруга. Я едва успел вернуться к приходу следующего автобуса. До конца дня моя половина дулась и не хотела разговаривать. А я думал, как бы сюда еще вернуться к ней – ненаглядной и вечной возлюбленной Виталете…

***

Через несколько лет я снова приехал в Тоскану. На этот раз прибыл в Италию один и остановился в отеле в том самом Сан-Квирико. Конечно, в моем маршруте были и другие лакомые места, но сейчас речь не о них.

Люблю крохотные старинные городки вроде Сан-Квирико. И не только в Италии их можно найти. Похожие каменные деревушки можно обнаружить и во Франции, и в Германии, и в Хорватии. Компактные уютные борго, в которых время словно остановилось. В каждом доме – дух средневековья.

А Сан-Квирико еще и полон духа христианства. Через город проходит паломническая дорога Виа Франчезина, по которой шли пилигримы в Рим. Борго назван в честь святых Кирика и Иулиты, мучеников, убитых во время гонений в IV веке, при императоре Диоклетиане. Том самом, при котором пострадал и святой Николай Мирликийский…

Три счастливых дня было у меня… Три дня, которые я запланировал на долину реки Орча, начались, конечно, с визита к Виталете. В отеле, где я остановился, имелись бесплатные велосипеды. Собственно, потому я его и выбрал (хотя и сам по себе этот отель весьма уютен и необычен). И вечером взгромоздился на железного коня, предвкушая закатный свет на стенах часовни и окружающих долинах.

Шоссе петляло, мимо проносились машины и автобусы, но я ничуть не боялся, ибо много раз видел на Западе, как уважительно автомобилисты относятся к людям на велосипедах. Скоро я достиг того места, откуда была видна она – возлюбленная Виталета. Она рдела закатным багрянцем, за ней виднелись холмы, на одном из которых высились домики соседнего городка. Хотя до него было далеко, благодаря оптике фотообъектива, на кадре он казался совсем близким.

Таким виделся пейзаж с возвышенности у шоссе. А когда я спустился вниз по дороге к ближней ферме, Виталета очутилась на вершине холма, как корона на тосканской голове, обрамленная стройными кипарисами.

Возвращался в отель в сумерках. В гору на велосипеде ехать оказалось тяжеловато, да и усталость навалилась, но это была счастливая усталость.

***

Рано утром, на рассвете, я уже выходил из своего временного пристанища. Моросил дождик, однако мне это было на руку – самая подходящая погода для образования тумана. Тосканские холмы в туманной дымке – что может быть лучше для фотографа?

Каково же было мое разочарование, когда никакого тумана я не обнаружил у Виталеты – ни за ней, ни перед ней. Только серая пелена дождя, слегка размывающая дальние планы. К тому же грунтовые дороги в долине размякли, и я с трудом волочил ноги, облепленные жирной местной глиной.

Вернувшись в отель, спустился в зал ресторана на завтрак. Проходя через холл, увидел группу китайцев, снимавших у входа резиновые сапоги, покрытые грязью. У каждого жителя Поднебесной в руках были внушительные кофры с фотокамерами и метровыми объективами, штативами. Ну ясно, тоже вернулись со съемок, с пленэра. На машинах ездили, конечно, а не на педальном транспорте. И судя по аппаратуре, это профи, в отличие от меня. Или богатые любители. Я не принадлежал ни к той, ни к другой категории. Мне хватает простенькой зеркалки с легким объективом-зумом. Главное для меня – получить удовольствие от процесса.

***

Во второй половине дня дождик поутих. Стало выглядывать солнце. Стоял поздний октябрь, и до заката было не так уж далеко. Я решил пойти на свидание к Виталете пешком, без велосипеда. Напрямик, от города через поля и долину. Для этого у меня имелась местная карта, на которой были обозначены все мелкие дороги и тропинки. Между прочим, долина Валь-д-Орча внесена в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, благодаря своему уникальному ландшафту.

По прямой расстояние составляло километров пять. Но прямой дороги, естественно, не было. Поэтому я вначале поплутал на выходе из города. Найдя верную траекторию, вышел на склон холма и обнаружил, что тропинки развезло от недавнего дождя. Обходной маневр обошелся лишними километрами. Но я не переживал, потому что здесь в любом месте открывались заманчивые виды и ракурсы, которые можно было варьировать в кадре бесконечно. Короче, процесс пошел.

А когда процесс идет, то чувство времени пропадает. Вот и я пропадал, растворяясь в «терра тоскана». То мне открывались переливающиеся бархатной зеленью волнистые поля. То попадался одинокий гордый кипарис, позирующий на фоне тосканских далей. То за гребнем холма показывался милый охристый домик фермеров, и его обязательно надо было запечатлеть со всех сторон. Счастье, что здесь вообще нет заборов, как у нас в родном дачном Подмосковье.

То я присаживался на обочине дороги в стерне и вытаскивал из сумки бутерброд, и запивал его водой, блаженно глядя перед собой в расстилающийся простор. То меня обгонял фургончик, который неподалеку останавливался, из него выходили немолодые мужчина и женщина с фотокамерами, нажимали на кнопку затвора несколько раз и ехали дальше. Да, невольно вздохнешь и позавидуешь – вот у них свой дом на колесах, приехал в нужное место, вздремнул – и на рассвете снимай любые восходы и туманы.

***

Таким образом, когда я подошел к самой Виталете, день уже угасал. Солнце едва выглядывало из-под края облаков. Но все же выглядывало. Я легкой трусцой поспешил за изгиб тропы, к самой капелле, чтобы снять ее вблизи. И прикоснуться к священным стенам. На бегу я думал, как буду добираться после заката к шоссе, до которого было еще неблизко. А там еще голосовать придется, потому что вечером автобусы не ходят. Или брести до города по ночной трассе около часа.

Сама часовня была закрыта, но я знал, что она на реставрации. Спустившись от храма вниз в долину, я снял десяток-другой кадров и огляделся. Мимо меня шествовала вереница серьезных мужчин в профессиональной экипировке, увешанные фотокамерами. Последним шел китаец, который показался мне знакомым. Ага, уж не тот ли самый, что утром в моем отеле снимал резиновые сапоги? Я вспомнил, что когда бежал к Виталетте, у изгиба тропы видел джип. Наверняка, эти ребята из моего отеля, и если попросить их, с удовольствием возьмут меня с собой!

Догнав фотографов у их автомобиля, я извинился по-английски и жестами попросил подвезти меня. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это не китайцы из моего отеля, а разноликие космополиты из разных стран. И как они написали мне на бумажке, едут не в Сан-Квирико, а мимо, в Сиену. Тогда я смиренно попросил подбросить меня до развилки шоссе, откуда мне можно было добраться самому. Космополиты переглянулись между собой, вздохнули и великодушно согласились.

За те несколько минут, что мы тряслись в джипе, я решил выяснить, откуда родом эти тосканофилы, родственные мне души. Так же путем переписки они проинформировали меня, что приехали из Франции. Я с широкой улыбкой признался, что из России, город Москау. Они вежливо покивали и опять переглянулись. Похоже, они слегка улыбались. Но мне было все равно. Они спасли меня от ночного блуждания в неосвещенных тосканских холмах. Когда меня высадили у поворота дороги, я долго говорил им по-французски «мерси» и махал рукой вслед.

Сонный городок Сан-Квирико уютно светился окнами и редкими фонарями. Я шел по горбатым улочкам, переполненный тихим счастьем от замечательного дня и вечера. От тосканских долин и холмов, вошедших в мою душу. От ощущения причастности к великому братству фотографов-космополитов всего мира.

Спасибо, Виталета, ненаглядная и неповторимая! Я с тобой не прощаюсь…

РИМСКИЕ ПИСЬМА ДОМОЙ

Дорогая, помнишь ли ты наш прошлый визит в Рим? Это было два года назад, в декабре, когда в Москве мели метели, а Вечный город согрел нас теплым солнышком и прохладным ветерком… А теперь я хожу по Риму в одиночку и даже не могу тебе ничего написать по смартфону, потому что вчера разбил его, выронив из рук в холле отеля. Так пусть эти записки в блокноте станут моими посланиями к тебе, домой.

В те декабрьские дни, что мы с тобой бродили вдвоем, в нашем распоряжении оказалась комната в доме прямо напротив Колизея. В открытое окно виднелась часть его стены, а дальше тянулись руины Форума. Было непривычно просыпаться по соседству с легендарной ареной и, выглянув на улицу, наслаждаться рассветом над развалинами дворцов и храмов, которым две тысячи лет и более.

Недавнее наводнение, о котором мы с тобой читали в интернете и были изрядно напуганы, оказалось детской страшилкой – затоплены были только набережные Тибра и отдаленные низменные районы, да и то в прошедшем времени. К нашему приезду следов катастрофы почти не осталось, только кучи сломанных деревьев и мокрого хвороста на боковых уступах речных берегов.

Как хорошо было никуда не спешить и брести рука об руку куда глаза глядят. И все же некий примерный план в моей голове выводил нас туда, куда мне хотелось попасть – к Санта Мария Космедин и Бычьему форуму, по мосту через Тибр на заречную сторону, в Трастевере.

Я шутил: «Зима на Заречной улице» и вел тебя к дому, где, по легенде, жила Форнарина – возлюбленная Рафаэля, а теперь в здании, увитом плющом, располагалась маленькая пиццерия. И мы, не выдержав искушения свежеиспеченным лакомством с десятками разных начинок, выбирали кусочки на вес – с грибами, с баклажанами, с артишоками, и конечно, с нашими любимыми «кватроформаджи» (четыре сыра). И перекусывали, присев на узенькие лавочки у стены.

А потом устремлялись дальше – от Санта-Цецилия с фресками Каваллини к Санта-Мария-ин-Трастевере, с золотыми мозаиками того же мастера. И выше – к Темпьетто, созданному Браманте – махонькому и совершенному круглому храму. И еще выше – к вершине холма Яникул, где раскинулась Пьяцца Гарибальди, откуда виден весь Рим как на ладони и обступившие его холмы в синеватой дымке…

***