Так он вам спляшет и споёт,
Ещё с три короба наврёт.
Ассоль, поверьте мне, нормальна,
Отнюдь не дурочка она.
Скажу вам конфиденциально,
В мечту она так влюблена,
Что в жизни грязного не видит
И сердцем ангельским добра,
Она и мухи не обидит.
Ассоль по-своему мудра:
Недавно вёз её в повозке,
Она сказала: «Вот и ты,
Хотя товар везёшь неброский,
Имеешь яркие мечты!
Представь – с углём простым корзина
Сейчас как клумба расцветёт!»
Признаюсь, я, свой рот разиня,
Уж вовсе не смотрел вперёд,
А пялился на уголь чёрный,
Мечтой красивой увлечённый,
И мне мерещились цветы
Необычайной красоты!
Хин сделал вид, что оскорбился,
За стойку чинно удалился,
Стаканы начал протирать,
С тарелки грязь ногтём сдирать.
Вернёмся мы на день назад:
Лонгрен возделывал свой сад,
Ассоль из Лисса возвратилась
И над корзиною склонилась.
Ассоль обычно напевала,
Всегда весёлая бывала,
Но в этот злополучный час
Лишь слёзы капали из глаз:
«Не раскупаются игрушки!
Их в магазины не берут!
Сейчас в ходу мортиры, пушки.
Пропал твой многодневный труд…» —
«Иди ко мне, моя родная!
Печаль свою гони ты прочь!
Всё будет хорошо! Я знаю!
Ты замечательная дочь!»
Привлёк её Лонгрен за плечи,
Привлёк к себе, поцеловал.
День завершался, был уж вечер,
На берег шёл за валом вал.
Порой в такие вечера
Лонгрен до самого утра
Смотрел на море, затаённо
Мечтал о ветре в парусах