Не проявил своей догадки.
«Ну как рыбалка?» – «Всё в порядке!
Поймал две камбалы, селёдку» —
«Идём в таверну! Будем водку
Мы заедать твоим уловом» —
«Попить! Поесть! Ну, право слово,
Занятий лучше в мире нет!» —
«Ты рассуждаешь как поэт!
Да, ты отъявленный гурман!» —
«Так точно, храбрый капитан!»
Зашли в таверну, заказали
Бутылку водки, пока ждали,
Когда им рыбу принесут.
Трактирщик Меннерс тут как тут
Крутился перед гостем важным,
Протёр стол фартуком бумажным,
Сам скатерть белую достал
И самолично разостлал.
Хин Меннерс, как лиса, был рыжий,
Взгляд то холуйский, то бесстыжий,
Хихикал, глупо улыбался,
Как проститутка продавался
За каждый жалкий медный грош;
На папу своего похож
Был очень. Ну, одно лицо!
И был таким же подлецом.
– Скажи, трактирщик, кто такая
Сейчас по улице идёт?
Взглянув в окно, сказал Хин: «Знаю!
Ассоль, что дурочкой слывёт.
Она уже который год
Из дальних стран всё принца ждёт
На бриге в алых парусах!
Летает, в общем, в небесах!»
Хин Меннерс, мерзко улыбаясь,
Вниманьем гостя упиваясь,
Поведал всё, что только знал
И от себя чуть-чуть приврал:
«Её отец Лонгрен – убийца,
Жестокосердный кровопийца.
Убил он моего отца…»
– Да бросьте слушать подлеца! —
Вдруг басом угольщик пропел.
Он врёт, каналья! Всё он врёт!
Врать перестанет, коль помрёт!
– Я вру?! Да как же ты посмел…
– Он врёт, каналья! Он всё врёт!
Закончит врать, когда помрёт,
Не раньше. Даже не мечтайте!
Ему медяк дырявый дайте,