Когда я исчезну

– Если бы он нашел способ уговорить коня его надеть! А так – это очередная неосуществимая придумка. А ты о чем задумалась?

– Спица просила не брать Бантика в лес. Переживаю: как бы чего не случилось.

– Мы его оставим с Твердолобом на поляне. Ты ведь боишься леса, Твердолоб?

– Ничего я не боюсь, – без всякого смущения принялся отрицать очевидное Твердолоб, – просто не люблю всякие ветки, палки, пни. Но оставаться вдвоем с этим змеем – увольте.

– С вами Долька погуляет, будет вас охранять, – предложил я.

– Пусть охраняет меня от змея! Я ведь очень ценный конь! – обрадовался Твердолоб.

Выяснять, в чем ценность коня, мы не стали, тем более, что ослик запел любимую песенку:

Люблю капустку свежую,
С утра ее нарежу я.
Люблю капустку белую,
Салатик вкусный сделаю.
Люблю капустку нежную,
Такую белоснежную!
Люблю ее, хрустящую,
И от росы блестящую!

Ну вот, другое дело! Не то, что печальная песня о блужданиях в тумане.

Шли мы по дороге мимо грядок, мельницы, через мостик. Вон и недавно освоенный клочок поля приветливо чернеет на сером фоне. Я показал участок тем, кто его еще не видел. Твердолоб принял все похвалы на свой счет. Он благосклонно кивал, не забыв при этом рассказать, как пострадал во время работы.

Дорога, засыпанная мелкими камнями, закончилась еще у мельницы. Теперь идти стало труднее – ноги утопали в мокрой песчаной почве. Лес стоял впереди стеной, кое-где исчерченной зеленью – это вечнозеленый плющ да елки выделялись на темном фоне. Лес находится на небольшой возвышенности – дорога полого шла вверх.

За время пребывания в обители я прекрасно знал каждый лесной уголок, исходил все тропки. Лес служил источником ягод, грибов, дров, дерева, которое шло на изготовление разных изделий и, конечно, диких яблок, обожаемых Твердолобом. Для их сбора Лапка сегодня прихватила корзину. Пока в ней лежали лепешки, чтобы перекусить. Конь сразу же разочарованно заметил, какая корзина маленькая. Но я резонно ответил, что мы идем за бревнами и прутьями, а сбор яблок в наши планы вообще не входит.

У кромки леса процессия разделилась: Долька, Твердолоб и Бантик остались на опушке, остальные двинулись дальше.

В лесу царили тишина и сумрак. Туман почти рассеялся, лишь у самой земли стелились сероватые клубы.

Тропа вела нас вглубь леса. Вскоре мы свернули направо и оказались в чаще. Деревья, растущие вдоль узкой тропинки, поражали своим причудливым видом. Вот дуб, его огромный ствол не обхватят и десять человек. Ветви гиганта удивительным образом переплелись, образуя диковинный узор. Рядом дерево, ствол которого покрыт шипами наподобие рожек козы Белки. А напротив него растет дерево высотой не более метра, зато ветки длинные-предлинные, торчат в разные стороны.

Бормот развлекал нас песенкой о лесе:

Чудесный лес – наш добрый друг!

Твои дары – спасенье!

Даешь нам все, что есть вокруг,

Лишь было бы терпенье.

Кусты, деревья здесь растут,

Люблю в тени прогулку.

Когда хочу, кричу в лесу —

Ответит эхо гулко.

И он закричал:

– Ого-го!

А эхо ответило, шелестя где-то в верхушках старых сосен:

– Го-о-о!

Я даже оглянулся – эхо, казалось, катится с самого неба.

А ослик продолжил свой гимн лесу:

Ведешь нас по тропинкам
К сокровищам своим.
Готовим мы корзинки
И под ноги глядим!

Под ноги глядеть действительно стоит: мы давно уже шли по еле заметной тропинке, и обнаженные корни так и норовили помочь путникам упасть.

Наш путь заканчивается на небольшой поляне, посередине которой торчат старые пни. Здесь по какой-то причине некогда засохли деревья – их мы использовали в качестве дров. Сейчас, окинув взглядом стоящие на краю поляны деревья, я выбрал одно небольшое, по моему мнению, подходящее для наших целей, и, поудобнее перехватив топор, направился прямо к нему.

– Мы пока пойдем яблоки собирать, – крикнула мне вслед Лапка.

Я кивнул в знак согласия. Рубка занимает много времени, поэтому нечего его зря терять, пока дерево окажется на земле, корзина усилиями Лапки и Бормота наполнится.

Р-р-а-з, дв-а, т-рри! Стучит топор по стволу, летят щепки. Их мы тоже соберем – пойдут на растопку. Невольный вчерашний отдых (труд в мастерских я не считал за работу) пошел мне на пользу – дело спорилось и продвигалось быстро. Но все же через некоторое время, устав, я присел на пенек, окинул поляну взглядом. Солнце так и не пробилось сквозь густой слой облаков. Вокруг серо и тихо, слабо слышен только вечный шум моря. Вот что неизменно! Море существовало всегда. Оно не исчезало…

Вдруг какое-то шуршание, доносящееся со стороны соседнего пня, привлекло мое внимание. Присмотревшись, ничего особенного я не заметил, но насторожился: лесные запахи и звуки я знал, а этот – нет. Подождав немного, я собрался вновь взяться за топор, но тут увидел причину непонятного звука: у моих ног появился Бантик собственной персоной.

– Ты как здесь оказался? – от неожиданности я выронил топор.

– Хорошо, что я тебя увидел, – без особой радости сообщил змей.

– Где Долька, где Твердолоб?

– Кто это? – равнодушно поинтересовался Бантик, поставив меня в тупик этим вопросом.

– Как – кто? – изумился я, – черная лохматая собачка и красивый большой конь.

Сам не знаю, почему я так охарактеризовал Твердолоба. Наверное, растерялся.

– Ах, да. Лохматый… красивая, – рассеянно пролепетал Бантик.

Он совершенно потерял ко мне интерес, завертел головой по сторонам.