Войны эволюции: враг за спиной

Александр призадумался. Он повернулся к дому и с надеждой произнес:

– Назарет. Отключить датчики движения на взлетно-посадочной площадке.

– Обработка голоса. Внимание: не хватает прав на осуществление данной операции.

– Черт, – бросил раздосадовано Александр и рассек рукой воздух, – на что я надеялся?

Странно было ожидать чего-то другого. В «Биокиберии» Александр жил как в золотой клетке. Персона важная, но бесправная. Пленник. Александр боялся признаться себе, что устал от этой клетки. Его жизнь представляла собой череду повторяющихся событий. Дни сменялись новыми, но выделить среди них какой-то особенный он не мог. Потому что таких дней просто не существовало. Жизнь в понимании биокиборга сливалась в непримечательную однообразную массу бесцельно потраченного времени.

Александр начал заводиться, внутри забурлили эмоции. А ведь он хотел совсем другой жизни. Он завидовал лаборантам, завидовал их свободе, возможности их выбора. Участь биокиборга была совершенно иной. Он не был человеком, он был собственностью Конфедерации.

Александр с трудом, но совладал с эмоциями. Он начал глубоко дышать, успокаиваясь. От напряжения на лбу выступил пот. Еще бы чуть-чуть и волна меланхолии вновь на какое-то время отбила бы желание думать и сопротивляться действительности.

Придя в себя, биокиборг схватил крохотный камушек, лежавший в плошке с большим растением, и в сердцах по-мальчишески запустил его в сторону источника звука. Эмоции эмоциями, но с этим броском что-то изменилось. В деревьях по-прежнему подвывал ветер, горланили ночные птицы, но звук у ангаров определенно прекратился. Через секунду он вновь появился, но теперь Александр был уверен, что на той стороне площадки таились люди. Он разочарованно повернул к спальне, как вдруг осознал, что датчики движения так и не сработали. Александр запустил еще один камень, теперь уже в центр площадки, но снова ничего не произошло. Третий камень лишь подтвердил прописную истину. Александр улыбнулся и тут же аккуратно спрыгнул с балкона. Бесшумно, минуя камеры, он оббежал площадку по периметру и подошел вплотную к ангарам. Теперь биочип мог распознавать интересующие его звуки.

– Ты слышал? Опять какая-то возня.

– Да ты успокойся, я сто раз так делал, выключал датчики, и никакой дежурный не приходил. То тебе камнем кто-то в лоб зарядил, то теперь кто-то возиться рядом. Пей.

Голоса на секунду стихли.

– Слушай, а виски действительно хорош!

– Шотландский!

– Да…

Послышался хлюп переворачивающейся бутылки и бульканье жидкости.

– А-а-а-х! Вот это сегодня был день. Мы чуть не потеряли Алекса.

– Да ладно тебе! – бутылка снова булькнула, переходя из рук в руки, – Алекс – парень сильный. Ты представляешь, как он отличается от нас? Ик. Я бы хотел быть таким, как он.

– Ты бы хотел быть на его месте?

– Не. Я так не сказал. Я хотел бы быть как он, но не на его месте. Представляешь, как он мучается: эксперименты, тесты, операции.

– Ага, и к тому же программируемый контроль психологического состояния.

– И как результат подтирание ненужных воспоминаний.

Александр узнал лаборантов по голосам. Они были изрядно пьяны, говорили заплетающимися языками, постоянно делая паузы, когда требовалось сказать что-то длиннее «да», «ага» или «нет».

– Бедный Алекс. Хотя, это они здорово придумали запрограммировать биочип на стирание тех воспоминаний, которые несут наибольшую эмоциональную нагрузку.

– Так боевого робота, считай, готовят. Это мы к нему привыкли, относимся к нему как к человеку. Но это же машина для убийств, не забывай. Не зря же его военные под командование киборгами готовят.

– Хм, если б он только знал, куда его готовят и зачем. Хотя мы и сами-то не знаем, но зато мы с тобой знаем, где хранится алгоритм обхода защиты биочипа. Эдакий секретный код.

– Ты про компьютер Фроста?

– Тс!!!! Ты что! В слух н-е-л-ь-з-я!!!

– Да кто услышит? Ночь, мы ста метрах от коттеджа, слух Алекса приглушен.

Они стали смеяться, с издевкой упоминая военных, охранявших лабораторию, но Александр их уже не слушал. Все, что надо было услышать, было услышано. Его руки затряслись. Эмоции вихрем вырвались из того глубокого подвала, куда биокиборг с таким трудом их прятал. Разум, понимая, что это конец, противопоставил им все ресурсы организма. Александр бросился обратно к дому. Теперь он, наоборот, хотел как можно быстрее попасть в свою комнату, чтобы расслабиться и заставить себя уснуть в попытке сохранить столь важную и столь неожиданную для него информацию.

С каждый шагом контролировать эмоции становилось все сложнее. Александр изо всех сил сопротивлялся, как теперь оказалось, программе своего чипа. Это был самый длинный путь в его жизни. И, думалось, самый важный. Он почти не помнил, как забрался в дом и добрался до своей спальни.

Уже в комнате, запрыгнув на кровать, он притупил все органы чувств. Работа нервной системы замедлилась. Александр перестал слышать даже биение своего сердца. Биочип сосредоточился на очень медленном дыхании. Неожиданно пришло осознание алгоритма, по которому могли контролироваться его эмоции и стираться воспоминания.

Александр предположил, что программа биочипа контролировала гормональный состав крови. При эмоциональном возбуждении отслеживались его показатели, и при достижении установленного порога происходил мощный выброс мелатонина в кровь, который и делал Александра спокойным и отрешенным от всех проблем. Одновременно биочип помечал воспоминания, вызывавшие повышенную эмоциональность. Незадействованные в оперативном сознании маркированные воспоминания тут же стирались, будто их и вовсе не существовало. Это было в высшей степени несправедливо по отношению к Александру. Где-то глубоко внутри чертыхалась злоба и скулила обида. Пережить такое потрясение казалось тяжелее, чем последствия теста в криокамере. Но Александр старался не поддаваться на провокации своих эмоций.

Это принесло свои плоды. В какой-то момент он осознал, что мог противостоять своему же биочипу. Самоконтроль уровня гормонов в крови и принудительное их снижение – вот залог успеха. Задача трудная, но вполне выполнимая. Пусть не панацея, но на безрыбье… Воспоминания прошедшего дня он был обязан сохранить любой ценой. Жизнь уже не могла оставаться прежней. Наступало время перемен. На этой мысли Александр окончательно успокоился и заставил себя уснуть.

***

Жар сковал тело, стало тяжело дышать. Александр спрыгнул с кровати, но тут же рухнул навзничь. Ноги не держали его. Слабость подкатывала комом к горлу, перед глазами все плыло. Его тошнило. Руки отказывались слушаться. Он задыхался.

Что происходило? Биокиборг не припоминал таких сбоев в своем организме. Неужели себя проявляла защитная программа биочипа?

С огромным трудом Александр, хрипя, глотая жадно воздух, которым он никак не мог надышаться, добрался до окна и с силой обрушился на стекла. Удар был страшный. Стекла, весело звеня, вылетели вместе с кусками удерживающей их рамы. Пульс в висках отдавал дикой болью, будто кто-то желал проломить Александру череп изнутри.

Он открыл рот и жадно вдохнул. Полегчало. На площадке в районе светящейся буквы «Т» биокиборг заметил седого старика, во всем белом с огромной седой бородой по пояс. Александр от неожиданности напрягся, и все неприятные ощущения вдруг ушли. Наоборот, появилась легкость, почти невесомость.

Старик поднял руку, указывая в сторону биокиборга, и произнес:

– Время!

Нет, биокиборг точно знал, что старик рот не открывал, его голос сам звучал в голове Александра.

– Время? – прошептал Александр.

Жест старика заставил его обернуться. Но, когда Александр вновь посмотрел в окно, то незнакомца уже и след простыл. Стояла мертвая тишина. Ничто не смело её нарушить. Казалось, замерло все, даже ветер боялся шевелить верхушки деревьев.

Среди этой тишины послышалось зловещее «кап-кап». Александр поднял руки и увидел, что ладони его были в крови. Раны от порезов почему-то не заживали. Он захлопал глазами, замотал головой и, не веря в происходящее, проснулся…

Глава 3

Александр подпрыгнул на своей кровати. Его глаза уставились на окно – но в рамах по-прежнему стояли целые стекла, отделявшие душный воздух комнаты от ночной прохлады гор. Это был сон.

Сердце колотилось, и хотя Александр мог поклясться, что страха не испытывал, неприятное чувство не покидало его, а биочип даже не пытался реагировать на это. Таких странностей за ним прежде не водилось. Жизнь переставала выглядеть однообразной. Можно было бы и порадоваться этим метаморфозам, но сон не отпускал его. Странным являлось не столько содержимое сновидения, сколько его наличие как такового. Он уже и не помнил, когда видел сны последний раз.

Биокиборг пошевелил руками, и они отдали слабой ноющей болью. Александр присмотрелся к кистям и заметил едва различимые шрамы, которые под воздействием регенерирующей способности организма тут же рассосались на его глазах. Он непонимающе тряхнул головой. Произошло нечто невообразимое. Возможно, Александр, не контролируя себя, ходил во сне и так поцарапался. Но что это значило? Лунатизм? Бред. Сбой биочипа? Его попытка отреагировать на желание Александра запомнить прошедший день?

Он откинулся на кровать и задумался. А вдруг просто сон? Время. Старик явно говорил о времени. Так могло сработать и его подсознание, откликнувшись на стойкое желание перемен. Биокиборг замер, проводя экспресс-оценку всего организма. Сканирование активности мозга во время сна не зафиксировало отклонений. Это еще больше озадачило Александра. Хотя, что это меняло? Ровным счетом ничего. Старик, будь он хоть трижды его подсознанием, неконтролируемой галлюцинацией или программой, был прав. Время не терпело отлагательств. Пришла пора действовать, пришло время вернуть себе свою жизнь.

Мысли в таком ключе пошли биокиборгу на пользу. Александр расслабился и провалился в привычный безмятежный сон, лишенный любого намека на сновидения. Он проспал до утра и проснулся удивительно бодрым и веселым, таким, каким и должен был выглядеть человек, который перешел свой «Рубикон». Для себя Александр решил: его жизнь сегодня должна круто измениться.