Ах! Женщины! Женщины!!! Роман

Очередная жена криво улыбалась и уходила прочь, твердя проклятия себе под нос, вступать с Зоськой в перепалку – себе дороже обойдётся.

А Инна задумалась: а ведь и правда всем нужен мужчина, Зоська тоже права, а теперь, когда она стала тоже одинокой, ох как вспоминала Зоську.

А недавно прочитала в журнале стихотворение, посвящённое женщине-любовнице, и оно её поразило, вот высота отношений, хотя самой ей не хотелось оказаться в таком положении.

***

Я молюсь за тебя, мой любимый,
Чтобы было тебе хорошо,
Чтобы снежной порою морозной
Выходила жена на крыльцо.

Чтоб на кухне кипел уже чайник,
Ждал тебя разогретый обед,
Чтобы рюмочку вечером тихим
Выпил ты за свои сорок лет.

А мои окна смотрят и смотрят
На дорогу, что к дому ведёт.
Стол, накрытый парадной скатёркой.
Каждый вечер тебя тоже ждёт.

И когда вдалеке я увижу,
Ты идёшь на свидание ко мне,
Я стою за распахнутой дверью,
Счастьем светят глаза на лице.

Знаешь ты, я готова встречаться
Целый век, на минутку, на час.
И грущу, чтобы ты не заметил,
Что уходишь домой каждый раз.

Провожу тихо я, улыбаясь,
Пожелаю здоровья всем вслед.
Знаешь ты, я с тобой не прощаюсь,
Лишь бы ты приходил ко мне век..

Припев:

О Господи, прости меня.
Любовница я – не жена.
Любви мгновения лишь мои.
А за любовь ты… не казни.

***

Шло время, у Инны всё вошло в эту колею, и ничего не менялось, слава Богу, с Володей роман развивался, как ей казалось, в нужном направлении, он и в гости уже к ней приходил, и деткам понравился, правда, Раиса очень напряглась, когда он появился, испугалась, что Инна выйдет за него замуж, переедет к нему на квартиру и останется она опять без семью. За эти годы она так привыкла к новой жизни и детям, что уже не представляла себе жизни без них.

И вот в один прекрасный вечер она спросила Инну:

– Инночка, а когда вы с Володей поженитесь, он тебе предложение ещё не сделал?

– Нет, – ответила Инна, – как-то ещё разговоров на эту тему не ведётся, да и знаем мы друг друга ещё не так много, полтора года – это не срок.

– Ну, это уже много, а он тебя к себе не приглашал?

– Нет, как-то я намекнула, а он сказал, что с ним сестра с ребёнком живёт и мама престарелая и я буду себя неловко чувствовать, они ревнивые, очень боятся, что он женится и оставит их без поддержки.

– А, хорошо, – успокоилась Раиса, а через минуту добавила: – Знай, что ты мне как дочь и квартиру свою я тебе оставлю, мне уже под восемьдесят, всех Господь забрал, а мне век долгий оставил, так что завещание на тебя напишу, знай.

Инна так растерялась, что покраснела и не знала, что ответить, это было невероятно!

Ещё никто в жизни не делал ей таких подарков, да по большому счёту никаких, и она молчала, как рыба, набравшая полный рот воды, и смотрела на Раису в полной растерянности.

– Инночка, ты что так растерялась, аль не рада? – услышала она голос Раисы Владимировна.

– Ну что вы, тётя Рая, я очень рада, только забесплатно я не могу, давайте я вам заплачу пока хоть половину рыночной стоимости, больше у меня пока нет, и вам, и мне хорошо будет, и совесть моя будет спокойна, хорошо?

– Хорошо, – ответила Раиса. – Мы ещё с тобой подумаем, как лучше, договорились?

– Договорились! – радостно воскликнула Инна и, обняв Раису Владимировну, поцеловала её в щёку. – Спасибо вам большое! Просто до небес!

Глава шестая

Через неделю пригласили нотариуса для составления завещания и оформления покупки квартиры. Раиса позвала Татьяну Афанасьевну в поддержку, она подумала: «Татьяна очень умная и опытная в таких делах, пусть рядом будет, чтобы всё было, как нужно по закону, а то нотариусы разные бывают».

Все пребывали в лёгком волнении, накрыли чайный стол, чтобы всё по-семейному празднично было, всё-таки такое событие. Инна очень волновалась, глаза её светились радостью,

«Неужели, – думала она. – Наконец-то закончатся мои мытарства, и я обрету твёрдую почву под ногами, а это спокойствие и уверенность в завтрашнем дне».

Она принарядила детей и сама надела праздничное платье, Раиса Петровна тоже была очень торжественна и спокойна.

Раздался звонок, пришла Татьяна Афанасьевна. Она была немного задумчива и серьёзна и сказала, присев на диван:

– Раиса, послушайте, что я вам сейчас скажу, вчера я весь вечер думала, правильно ли вы поступаете, что хотите завещать или продать квартиру сразу Инне, я понимаю ваш порыв, но в жизни бывает всякое, и иногда родные люди в силу некоторых обстоятельств вдруг становятся врагами и начинают портить жизнь друг другу.

– Да что вы, Татьяна Афанасьевна! – прервала вдруг плавную речь соседки Раиса. – О чём вы? Мы стали давно родными с Инночкой, она мне как дочь, и дети её – мои внуки, ну зачем вы так?

– Дослушайте меня, дорогая, я ничего плохого про вас сказать не могу, но недвижимость есть недвижимость, и я считаю, что нужно подстраховаться, вы можете большую половину квартиры продать Инне за символическую плату, как вы хотите, а комнату оставьте себе пока и напишите на неё завещание, вот и всё, а когда придёт время и вы почувствуете, что всё, напишите дарственную Инне, и она всё получит. У вас же родственников больше нет, будьте благоразумны.

– Ну конечно, это только моё мнение, – поджав губы, проговорила Татьяна, – вы вольны поступать как вам угодно, – закончила она свою речь. – Хотя бы вспомните, как я потеряла свою дачу, и теперь, по моему недомыслию, мне некуда поехать отдохнуть за город, вы же помните мою историю, тоже думала: родные люди и прочее.

– Да, конечно, помню, – сказала, вздохнув, Раиса. – Может, вы и правы, Татьяна Афанасьевна.

В комнате повисла гнетущая тишина, Инночка испугалась этой тишины и сказала:

– Тётя Рая, я не знаю, в чём там дело с дачей, но, если так будет для вас безопасней, давайте сделаем, как Татьяна Афанасьевна предлагает, какая разница – что-то раньше, что-то позже можно переоформить. Живите сто лет, как же мы без вас?

– Ну ладненько, – ответила повеселевшая Раиса, ей неловко было перед Инной менять своё решение, но, так как Инна сама это предложила, с радостью согласилась, ей не хотелось и соседку огорчить, ну, так и порешили.