Храни меня на вираже

– Она что, не доехала?! – не на шутку разволновалась девушка. – Мы же её из клиники на такси отправили. У неё температура под сорок! Стоп! А телефон тогда что дома делает?!

– Она заходила и ушла… Сумку дома забыла.

– Тарас, куда она могла пойти?! Ты понимаешь, что она где угодно отключиться может, а на улице уже минус двадцать два.

– Я искал, в радиусе трёх кварталов её нет.

Телефон замолчал. Волчок принялся скулить и царапать дверь.

– Ты хоть с ума не сходи! – с раздражением бросил он собаке.

Остапенко был зол, и в основном на себя. Вот почему ему показалось, что он – самый умный и что ему удастся, как другим мужчинам, завести лёгкую интрижку на стороне, чтобы любимая женщина не прознала?! Конечно, он сразу выпроводил Лику из квартиры, потом с полчаса искал Серафиму по округе. Тщетно. Звонок на её номер ничего не дал: весёлая трель телефона из её сумки звучала как насмешка. «Вот дурак!.. Где же теперь её искать?!»

Её взгляд отпечатался в его памяти. Она смотрела, будто он ударил её. Нахлынувшие стыд и раскаяние вызвали у Тараса приступ удушья – он даже распахнул окно. Ему казалось, что он летит в пропасть. «Она ещё и серьёзно больна!» Чувство вины жгло его, разъедало мозг, мешало сосредоточиться. Он, как хищник по вольеру, бродил из комнаты в комнату, кидаясь к двери на каждый звук открывающегося лифта…

Через полчаса в квартиру вошёл Забелин.

– Дмитрий Николаевич! Вы?!

– У Соболева жена в истерике, он повёз её домой, в дороге позвонил мне. Ну, рассказывай!.. Коротко и ясно.

Тарас скрестил пальцы и положил на них голову.

– Серафима вернулась с работы раньше.

Ему мучительно больно было вспоминать, и он медлил.

– Дальше.

– И застала нас с Ликой в спальне. После этого ушла из дома без сумки, без ключей и телефона. Я теперь не знаю, где она.

Тарас замолчал и запустил пальцы в волосы. Забелин изменился в лице.

– Я что, мало платил тебе, что ты не мог снять для этой потаскухи гостиничный номер?! – глухо спросил Забелин. – Это ж надо додуматься – привести шлюху домой!

Дмитрий закрыл глаза.

– Я не вижу её! И никогда не мог её видеть… Других – да, только не её!

– То есть? Как это видите?! – поднял голову и ошалело смотрел на Забелина Тарас.

– Неважно. Самое страшное – она сейчас жить не хочет… Во сколько она ушла?

– В два… В начале третьего.

– Сейчас уже около семи. Мороз крепчает, уже двадцать пять, я в машине на градусник посмотрел. К ночи все тридцать будут. Самая лёгкая смерть… Сечёшь? Если не бороться. А она не будет бороться.

Тарас почувствовал холодок по коже.

– Надо её найти скорее.

– Как?! Подскажи, – с издёвкой произнёс Забелин.

Волчок снова заскулил и стал бросаться на дверь. И тут Дмитрия осенило.

– Собака! Выпускай Волчка. Это единственный шанс!

Тарас открыл дверь, пёс бросился вниз по лестнице, Остапенко уже бежал за ним.

Волчок дождался Тараса у закрытой двери подъезда, Тарас распахнул и её:

– Найди Симу, Волчок! Найди Симу!

После, поникший, вернулся обратно в квартиру. Забелин уже уходил.

– Что мне теперь делать?

– Ждать. Сидеть дома и ждать, ключа-то у неё нет! Это, пожалуй, самое тяжёлое. Мне, конечно, подсказывает интуиция, что она больше сюда не вернётся, если только за собакой… Ну а вдруг?! Если что – звони, – сказал Забелин и вышел.

* * *

Собака остановилась и замерла. Минуты три пёс стоял, прислушиваясь к себе, к зову сердца, ибо других ориентиров у него не было. Потом бросился бежать к самому любимому человеку на свете.

Бежал он долго, около часа. Интуиция не подвела его. В глубине огромного парка, за аттракционами, он нашёл её. Хозяйка не встала и не обрадовалась ему. Она неподвижно лежала на снегу, на боку, подтянув коленки к животу. Волчок принялся лизать ей лицо.

– Волчок!.. – прошептала она. – Ты пришёл!

Пёс лёг рядом, прижавшись к ней как можно плотнее, слушая чутким ухом редкие удары её сердца.

Забелин, закрыв глаза, сконцентрировался на собаке. Он вспоминал, как выглядит пёс: окрас, морда, лапы, хвост. Вспоминал каждую мелочь, как сидит и стоит, его голос. Вдруг, как это бывало у него, в голове вспыхнула на мгновение картинка: собака лежит на снегу, кругом деревья, рядом какие-то железные конструкции, удивительно похожие на… «Качели, колесо обозрения. Парк!» – пронеслось у него в мозгу, и Забелин уже вдавил педаль газа.

Ему повезло, что дорожки были расчищены, до середины парка машина добраться смогла. Дальше он побежал, утопая по колено в снегу, оставив включёнными мотор и фары: фонари не горели, темнота уже окутала парк.

– Волчок! – позвал он.

Собака подала голос. Забелин бросился на лай и нашёл их. Поначалу пёс ощетинился, встав на её защиту, Забелину он не доверял.

– Ты хочешь, чтобы она жила? – крикнул он собаке. – Тогда не мешай мне!

Пёс неожиданно послушался. Девушка не шевелилась. Дмитрий подхватил её на руки. «В машине разберёмся…» Волчок побежал следом. Впустив пса на заднее сиденье, он осторожно опустил её на кресло рядом с водительским и рванул молнию пуховика.

Пульса не было. Тело было ещё тёплое, но сердце… Сердце уже не билось. Губы, ещё розовые, начинала заливать синева, девушка не дышала. «Я опоздал…» Забелин устало опустился на соседнее кресло. Рядом с ним лежало тело его врага. Что он хотел? Сломать её как человека? Другой преуспел и сделал это за него мастерски: приручил, добился любви и уничтожил! Дмитрий даже не успел ей сказать, что она была ангелом…

Битва демона и человека завершилась. Только за ним ли осталась победа? Забелин признавал, что эта маленькая хрупкая девочка оказалась сильнее его, демона. Дмитрий поправил ей волосы, коснувшись лица. На заднем сиденье зашевелился согревшийся Волчок. «Пёс ещё не понял, что хозяйки больше нет… Стоп! Собака!» И тут он вспомнил, как она в клинике смогла запустить сердце собаки. Он положил ей руку на сердце. Вся мощь тёмного небесного существа огромным разрядом ушла туда. Всё, что он хотел, – это запустить его.

Он даже не подозревал, что в потухшем теле человека сущность ангела ещё жива! И она поглотила его, оказавшись сильнее. Две энергии сплелись в противоборстве: Энергия Любви и Энергия Разрушения. От яркой и мощной вспышки включилась сигнализация и треснуло лобовое стекло. И сущность демона стала плавиться, перерождаясь, превращаясь во что-то иное, незнакомое.

Забелина трясло, он не мог оторвать свою ладонь. Его мозг заполняли видения, картины, нахлынули чувства. Он видел и чувствовал этот мир как ощущала и видела его Она. Теперь он знал о ней всё! Наконец всё закончилось. Он упал на руль с обожжённой ладонью и без сознания.