Я запрещаю этому быть на Земле

– Нет, – наконец вынесла вердикт она. – В гарапцалов эволюционируют только свободные умпалы. Это какая-то другая искажённая форма. Я уверена!

Она просто помешена на идее спасти Васеньку. И это всё усложняет. Потому что теперь я должна перепроверять каждый её довод. Она просто не может быть объективной.

– Хорошо, – сдалась я. – Давайте сделаем перерыв. Я постараюсь проверить версию с телепатией.

Голос Флоренс против чужих стен

Я остановилась в нерешительности. Проклятый щушерский коридор! Как же это мерзко и противоестественно. Отвратительное ощущение. За Владом в прошлый раз было идти легче. А заставить себя шагнуть в чрево чудовища в одиночку, даже зная, что это всего лишь игра воображения, всё равно не просто.

Нелепые занавесочки на иллюминаторах больше не казались мне признаком помутнения рассудка капитана. После щушерской части станции это казалось жизненной необходимостью добавить ещё хоть немного человечности в этот срощенный из несовместимых частей организм. Ещё бы камин с живым огнём, уютный ковер на пол, да что угодно, хоть старушку в кресле-качалке. Лишь бы не это леденящее ощущение ничем не отгороженного чужеродного пространства.

Звонкий голос Флоренс ворвался в чужеродный отсек уверенно и неустрашимо. Флоренс даже этим стенам могла показать, что это она хозяйка на станции. И стены словно съёжились и померкли. Мамаша Флоренс везде была как дома. И из всего умудрялась делать свой дом. Даже инопланетные отсеки станции не осмеливались оспаривать это.

– Слышали? – словно пытаясь припугнуть их, спросила я у чужой стены, гордо кивнув в сторону голоса капитана. И смело пошла вперёд.

В зале управления оказалось не так ужасно, как я ожидала. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Они перекрасили стены и потолок в уставной серо-голубой цвет прямо по ячеисто – корявой структуре щашурского покрытия. Ну и без изысков декора капитана Флоренс здесь тоже не обошлось. Это несколько скрасило то тягостное давление чужеродной структуры, что сводило с ума в коридорах. В конце концов, никакое чужеродное покрытие не в силах переплюнуть впечатление абсолютной неуместности тяжелых музейных рам с дешёвыми репродукциями. Не говоря уже о вездесущих занавесочках.

– Здравствуйте Флоренс, Борис, не помешаю?

– Препятствовать журналистскому расследованию, как я знаю не в моих интересах, – отозвалась капитан. – Хоть что-то хорошее для завтрашней экзекуции накопали? Только не надо мне объяснять все нюансы в деталях и красках. Просто головой кивните да или нет.

Я уверенно кивнула. Надеюсь, это хоть как-то её поддержит.

– А это что? – поинтересовалась я, глядя как Борис просчитывает мелькание каких-то точек на мониторе.

– Регистрация прибытия и убытия наших наблюдателей, – пояснил он.

Я перевела взгляд на маячившие в зоне видимости два отблеска бортов наблюдателей.

– Что-то я не помню, что бы где-то упоминалось, что у вас есть наблюдатели, – призналась я. – А вы сообщали о них в Центр?

– Конечно, – вздохнула капитан Флоренс, недовольно покосившись в сторону Цеплагрских кораблей. – Мы регулярно передаём все регистрируемые сканером показания о зарегистрированных бортах в зоне планеты. И даже дополнительно просили проверить их номера. Нам ответили, что никаких нарушений карантинного пространства со стороны Цеплагрских кораблей не зафиксировано.

– Странно. Это просто совместная миссия. И никаких предписаний о постоянном слежении за вашими исследованиями в материалах дела не было.

– Это зона их прямых интересов, – равнодушно пояснила Флоренс. – Они всегда здесь торчат.

– Борис, можешь организовать мне сеанс связи? – я перешла к цели моего визита.

– Ты вовремя, – усмехнулся он, косясь на Флоренс, делающую пометки в выведенных им на экран данных, – у нас через двадцать девять минут струна. В полном нашем распоряжении целый час. Больше желающих нет. Так что с кем хочешь, соединю.

– Тогда вот по этому номеру, будь добр. И я успею пообедать.

– Вот! – вскинула палец вверх капитан. – Хоть у кого-то голова правильно работает. Я скоро у кухонного агрегата буду отчеты брать – кто сегодня обед пропустил. Мне только ваших голодных обмороков не хватает, трудоголики полоумные. Как я отчет Ройзы покажу? Нет. Как я сама на глаза командующему покажусь с таким отчетом от Ройзы? У меня полкоманды на грани нервного срыва!

Я предпочла тихонько удалиться.

Защитить любой ценой

– Подождите, не расходитесь! – остановила их Саша. – Помогите мне!

Карина поймала за локоть уже вышедшего перед ней Влада и вернула в зал.

Саша встала и прошлась по залу, собираясь с мыслями и формулируя цель продолжения этого внеочередного сбора:

– Я готова взять ответственность за сфабрикованные данные. Я готова сама за это отвечать, но помогите мне, – она резко развернулась и встретилась взглядом с каждым присутствующим. – Нужно выиграть время. Нужно дотянуть до рассмотрения нашей ситуации на Совете Миров. Это долгий процесс, что замечательно в нашем случае. Помогите мне спасти их.

– Что ты задумала? – Горга опередил Ройзу уже осторожно покачивающего головой, прежде чем напомнить высокопарные формулировки про ответственность и прочее.

– Вы же слышали Дару? К идее с рабством серьёзно отнесутся, только если мы предъявим весомые аргументы, что ущебры могут быть другим биологическим видом, – Саша останавливающим жестом выкинула к ним руки, останавливая готовые прозвучать возражения. – Дара ясно дала понять, что для Совета безропотное подчинение представителям своего же биологического вида – признак неразумности, незрелости цивилизации. Они признают необходимость защиты свободных от несносных условий городов, только если идея подчинения навязана другим биологическим видом!

– Ты хочешь подделать результаты исследований?

Саша кивнула, встретилась с каждым глазами и продолжила:

– Пока они будут проверять это, мы успеем связаться с экспертами, вынести эту проблему на обсуждение институтов. Нам просто надо выиграть время! Помогите мне!

– Вообще-то, может прокатить, – повернулся к доктору Ройзе Горга. – Если это будет так же скандально, как заявление о рабстве… Смотрите, как они сразу зашевелились.

– Всё это, конечно, смело, – прикрыл глаза доктор Ройза, – но подделать матрицы невозможно.

– Я имею в виду подмену образцов на матрицы ваших патологических младенцев. – Прямо в лицо выдала ему Саша, – Ройза, вы же сами говорите, там мутации даже на уровне основополагающего металла клеток. И этого нет в отчетах предыдущих миссий! Это заставит поверить, что ущебры не то, что другой вид, что они родом с другой планеты!

Доктор смотрел на неё с нескрываемым ужасом и отрицательно качал головой.

– Сашенька… это убьёт вашу карьеру исследователя. Вы ещё не понимаете этого. Я не позволю вам. Я не могу лишить мир такого таланта как ваш. Нельзя этого допускать. Я не позволю вам. Не позволю.

Они все молчали. Саша обречённо опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

– Мы заявим о подлоге матриц. Мы потребуем права дополнительных исследований, – скорее в попытке утешить Сашу, пообещала Карина. – Я потребую проверки данных. Мне нужны ваши сравнительные отчеты по ДНК образцов, доктор.

– Это не так просто, – Ройза неуютно поёрзал в кресле. – Это данные предыдущих миссий, в которых мы не участвовали. И ставя их под сомнение, мы сознательно идём на конфликт с нашими партнерами.

– Мне всё равно! – закричала Саша. – Ройза, нужно просто выиграть время для спасения этой цивилизации.

– Но, Сашенька, – возразил Ройза, – не такой ценой.

– Для того что бы оспорить их, нужно предоставить свои данные. А у нас нет разрешения на взятие образцов биопроб и любые контакты в местными формами жизни, – повторила Саша. – Я возьму всю ответственность на себя. Но помогите мне!

– Подлог не выход, – покачал головой Влад. – Надо добыть настоящие образцы.

– Как? – спросила Лариса. – Для этого надо хоть как-то ушебра царапнуть. А у нас ни одного зонда внутри городов. Только камеры слежения.

– Я не смогу завести в город зонд, не взломав программу остановки работ, – ответил Влад. – А это сразу сигнал о нарушении.

– Особенно сейчас, в режиме полной остановки работ, – вздохнула Карина.

– Надо что-то придумать, – Саша нервно прошлась взад вперёд. – Голословных утверждений будет недостаточно.