Вековая история. Из жизни Ивана Посашкова

Что вы думаете, он ответит?

– А вы что, тоже хотите это купить?

У одесситов необходимым условием жизни является утреннее посещение Привоза. Как это с утра не сходить на Привоз? В Одессе это самый известный сельскохозяйственный рынок. Там было всё – начиная от керосина и кончая курицей. И самое интересное – походить по этому рынку, посмотреть, что он из себя представляет. Вы хотите купить, например, свёклу. Она должна быть не кормовая, а настоящая сладкая свёкла, которую используют в салат. Что делает продавщица, чтобы эта свёкла была сладкой? У неё на столике лежит рассыпанный сахарин. Она аккуратненько лезвием ножа касается сахарина и отрезает кусочек свёклы. Даст вам попробовать, сладкая она или нет. Естественно, если вы попробовали, и она сладкая как мёд, вы её купите. Но только благодаря сахарину. Все одесситки знают, что продавщица делает так, но – они привыкли к тому, что иначе просто не бывает.

По прибытии в Одессу вся моя рота на сто процентов подлежала демобилизации, и старшина в том числе.

Вызвал меня командир полка – принимай учебную роту. Я сказал:

– Наверное, я отдохну сначала? А потом приму.

– Сколько тебе надо на отдых?

– Дней 10–15.

А радость была в том, что деньги мы во время войны не получали. Они все шли на сберкнижку. И за военные годы накопилось так много, что можно было расходовать как хочешь! С моими друзьями, которые все старше меня на 10–15 лет, мы такую весёлую компанию организовали и пили водку, сколько могли! Одесса есть Одесса! И если имеешь желание повеселиться, вопросов нет! Тебе сыграют и «Мурку», и Бетховена, и кого хочешь! Плати только деньги – до утра будут играть и петь.

Прошло, наверное, дней десять такого разгула, пришёл ко мне ординарец командира полка и передал приказ – срочно явиться к командиру:

А полковник с места в карьер:

– Ну, как? Нагулялся?

– Товарищ полковник, я вам высказал своё мнение, что служить не собираюсь, нет у меня никакого желания служить. Хочу получить высшее образование и стать связистом. Мне очень интересна дальняя связь.

– Вот что! Мало ли что тебя может интересовать… А сейчас тебя должна интересовать новая рота солдат. И заниматься этой ротой ты будешь с утра и до поздней ночи. Пока не сделаешь из неё настоящую роту!

– А если нет?

– Я тебя посажу! Трибунал в дивизии свой, мне рассказывать нечего. Это дело одного дня! Я тебя упеку, и всё!

У меня не было другого выхода. То есть всю ту энергию которая у меня была и которую не знал, на что и как израсходовать, я направил на обучение солдат.

– Откуда вы?

– Кировоградские. Год отслужили.

Шёл сентябрь 1945 года.

Румынский конь

Кончилась война. 1946 год пошёл. Я снял квартиру в Одессе между вокзалом и воинской частью, где служил. Естественно, появилось желание одеться хорошо и красиво. А тогда мода была – широкие брюки клёш, 36 сантиметров внизу. У меня уже имелся отличный мотоцикл «Харлей-Дэвидсон». Он и сейчас на вооружении американской полиции. Классный мотоцикл! Сел я на него и поехал на одесскую толкучку.

Толкучка – это место, где продавались все импортные вещи: американские, немецкие, итальянские – Одесса же мировой порт. И там можно было купить всё! Ну и купил я брюки клёш, сшитые из бостона, голубую американскую рубаху. А ещё кожаную куртку и ковбойскую шляпу. Вот такой образ у меня был. Почему? Как командир пулемётной роты я имел верховую лошадь, точнее, коня. Жил я тогда в середине Одессы на улице Пушкина, примерно в четырёх километрах от казармы. И со службы к себе домой ездил верхом. Конь был редкой красоты, строевой. Я взял его в бою, когда освобождали Бухарест – румынский конь. Очень умный, обученный, знающий команды, понимающий, какого обращения заслуживает. То есть гораздо способнее, чем плохой солдат. На нём можно было доехать домой без коновода хоть откуда, даже отвязать и сказать: «Иди домой!», и он шёл домой. Самое интересное, что его никто не мог ни остановить, ни поймать по дороге. Когда к нему приближался человек и хотел взять его под уздцы, он подпускал к себе очень близко, а потом кусал, как собака. И как-то раз случился такой эпизод.

Был выходной день. Заходит милиционер и даёт мне повестку: явиться в отделение милиции для беседы. Я, честно говоря, даже представить себе не мог, по какому поводу меня вызывают. Я военнослужащий, для провинившихся есть наш военный прокурор, который занимается рассмотрением дел офицеров и солдат. Однако не стал возражать. Взял повестку, сел на мотоцикл и поехал к начальнику милиции. Пригласив меня в кабинет, тот сообщил:

– Вчера твой конь укусил милиционера на посту.

– Это исключено, и не может быть такого варианта. Мой конь никогда этого не сделает.

– Может-не может, вот лежит рапорт это милиционера.

Я прочитал. Да, действительно пишет, что конь укусил его за плечо.

– Вы знаете что, во всём виноват милиционер. Наверное, он его хотел задержать. Конь строевой, обученный. Сам знает дорогу, сам знает своё место, знает, где идти, где встать.

– Нет, я всё же обязан проверить!

– В таком случае я сейчас позвоню в часть и скажу, чтобы привели моего Орлика.

Мой коновод привёл коня. Приехали, милиционера поставили на место, где он должен стоять как регулировщик, не было светофоров тогда. Я отъехал за квартал, слез с коня, дал ему кусочек сахара и сказал: «Домой!» И он двинулся в сторону дома. Я чуть в отдалении пошёл следом. А полковник милицейский всё это наблюдает. Подходит конь к перекрёстку. Милиционер показал ему красный сигнал. Конь остановился, стоит. Полковник смотрит на меня и смотрит на коня: неужели он знает, что на красный свет двигаться нельзя?! Дальше постовой развернулся, палку поставил вдоль. Мой Орлик пошёл опять вперёд. Я предложил:

– А теперь скажите милиционеру, чтобы он пошёл к нему и взял его под уздцы.

Полковник дал эту команду милиционеру. Тот дошёл до середины пути и встал как вкопанный:

– Нет, я дальше не пойду.

– Почему?

– А потому что, когда я вчера к нему подошёл, он меня укусил.

– Ага, вон чего!

Повернулся я к полковнику.

– Есть ко мне вопросы?

– Нет. Вопросов нет…

На этом инцидент с румынским конём был исчерпан.

Учебная рота

Солдаты учебной роты, которую мне дали, все оказались призваны из одной деревни Килековка Кировоградской области. Это было и хорошо, и плохо. Все знали друг друга с детства, и никто никому не подчинялся. Мне тоже… вначале.

На первом подъёме в роте проснулись только 56 человек, остальные ночевали, где вздумалось. Я остался практически один на сто солдат, ни старшины, ни взводных у меня не было.

Пришёл к своему другу – командиру разведвзвода, старшине Фёдорову. Ему ещё год оставалось служить.

– Фёдор, пойдём ко мне старшиной! Давай хорошим делом займёмся!

Командир полка приказом перевёл его ко мне и дал ещё трёх взводных.

И таким составом мы приступили к учебному процессу.

Я понял одно: когда человек делает дело с желанием и любовью, у него всё получается красиво и здорово! Я из этих солдат сделал настоящих курсантов, как это себе представлял, и таких же, как сам был в училище. И к ним предъявлял те же самые требования, что и в бытность мою курсантом.