Вековая история. Из жизни Ивана Посашкова

Молодец солдат! Он потом на Днестре блинами меня угощал. Пошёл в деревню, а из того же обоза, про который я говорил, взяли свитера немецкие. А немцы хорошо своих солдат одевали: свитера были чисто шерстяные. Болдырев пошёл в деревню и сменял свитер на муку. Вернулся и напёк блинов. Рано утром просыпаюсь – такой одурманивающий запах, язык проглотишь! Я встал и пошёл на запах, старшина мне навстречу:

– Товарищ капитан, а я вам завтрак несу!

– Так ты же уже давал кашу перловую!

– Нет, это другое – смотрите…

Приподнимает тряпицу, накрывавшую котелок, а там на дне лежат три блина. Понюхал, пахнет вкусно, прелесть одна.

– И кто же их жарил? Болдырев?

– Ну да, бандюган наш! Он у нас на все руки мастак!

А у роты основные котелки были круглые, царские, медные, вдвое больше обычных. И есть из таких котелков удобно, и варить в них, и жарить, да всё что угодно! Так вот Болдырев на таком котелке и готовил блины. Четыре штыка воткнул, поставил на них котелок и жарил. А вместо масла – оружейная смазка. И блины получились – объеденье, любая хозяйка позавидует! Вот вам и смекалка простого русского солдата – чего не придумаешь в тяжёлой боевой обстановке. Этот Болдырев с нами до конца войны прошёл.

Пасека

Дней пятнадцать мы простояли в обороне. Ночью мёртвая тишина, не стреляли ни немцы, ни наши. Стреляли днём.

Вдруг ночью слышу – пальба такая страшная началась! Господи, и главное, на моём участке. Я бегом к этому месту, смотрю, спрыгивает со стороны немцев мой солдат.

– И что ты там делал, сукин сын?

– Вот виноват, тысячу раз виноват! Не говорите только контрразведчикам, что я туда ходил, затаскают.

– Где ты там был, что делал?

– Вот вчера, когда командир взвода развернул карту, я увидел на ней пасеку. И недалеко от нашей траншеи. Я подумал, почему мне бы туда не сбегать за мёдом.

– И что?

– Я туда сбегал и две рамки принёс. Ну, получилось как-то так, что солдаты сожрали всё. Но на всех всё равно не хватило, ни взводному, ни старшине ничего не досталось. Я решил, что сегодня пойду и ошибку эту исправлю. И когда туда пришёл, они уже там ждали – немцы. Но меня чутьё не подвело: прежде чем подойти к пасеке, взял огромный кусок земли и кинул туда. Так немцы как дураки выскочили из всех кустов – и на пасеку. Ну, вижу, что дело дрянь, и быстренько на разворот, и успел назад удрать.

– Ну, слава Богу, жив остался…

Болгария

Вызвал как-то меня командир полка и приказал: «Пойдёшь опять своей ротой головной походной заставой! Будем пересекать румыно-болгарскую границу. С тобой отправится заместитель командира полка». А заместитель командира полка служил полковником ещё в царской армии! Превосходный, воспитанный, образованный, воплощавший все самые лучшие качества офицера.

Когда мы с ним подъехали на лошадях к румыно-болгарской границе, он мне сказал: «Ну что, сынок, крестись, хоть ты в Бога не веруешь! Когда ещё в жизни тебе придётся пересекать две границы сразу! Что нас ждёт впереди, только один Всевышний знает…»

В основном составе был головной дозор. Я приказал выдвинуться на расстояние 500 метров, обследовать местность и доложить. Вернувшийся командир взвода сообщил: «Тишина абсолютная. Деревушка спит, никого и ничего нет. Никаких немцев». И тут вдруг взрыв гранаты! И вся деревня поднялась! Или они были в напряжённом ожидании, или знали, что мы в эту ночь придём?.. Вся деревня выскочила как по тревоге на улицу!

– А, рус нация?! Добре дошле! Добре дошле! Рус-рус – добро пожаловать!

И как из-под земли: лепёшки и вино, сыр и яйца! Окружают каждого солдата, впихивают ему: «Возьми Христа ради! Возьми! Русский – добро пожаловать!»

И к утру прошли мы уже километров около тридцати от границы, после чего остановились на привал.

Потом же до самой Варны двигались без боевых действий. А когда туда подошли, сопротивление немцев возросло. Бои велись непосредственно в самом городе.

Но я не буду рассказывать о боевых действиях в Болгарии. Скажу только одно: более дружелюбных людей, чем болгары, которые встречали нас во время войны, не видели ни на территории самой Российской Федерации, ни тем более на территории Украины. Самый радушный, доброжелательный, сердечный приём оказали русским войскам болгары!

К концу апреля бои шли недалеко от города Ямбол. Кто-то доложил командующему фронтом о том, что мои солдаты бедствуют от недоедания, что им не выдают паёк, и они голодают уже какой день. Срочно была построена вся дивизия, и пришёл генерал с группой офицеров проверять, что и как едят солдаты.

Позади построенной дивизии стояли болгары с нагруженными осликами. И на каждом ослике – мешок с вином, яйцами, салом, мочёными перцами, лепёшками, сигаретами – бери и ешь сколько душе угодно!

Доложился генералу и скомандовал: «Рота, снять вещевые мешки! Открыть вещевые мешки! Вынуть продовольствие!» Генерал: «А что? Там есть продовольствие?» Подходит к первому солдату, заглядывает в вещмешок, а там лепёшки, а на них куски сала, сверху закрыто другой лепёшкой. Отдельно мешочек с яйцами лежит, отдельно мешочек с маринованными перцами.

Генерал посмотрел на меня, на солдата и говорит: «Какая же сволочь придумала, что солдаты столько дней не ели?! Да у него одного в мешке еды на десять дней на пять человек!»

Показал я генералу на болгарский «продовольственный» обоз:

– «Сейчас им скажу, они подъедут и начнут припасы выдавать!»

Так болгары кормили советских солдат во время войны на своей территории.

Война закончена

8 мая 1945 года к вечеру полностью освободили болгарский город Ямбол. Дивизия собиралась покидать город и готовилась уйти в горы для расквартирования. И вдруг болгарское радио сообщило, что война закончена! С этой радостной новостью мы поднялись в горы севернее Ямбола и расквартировались в лесу.

А наутро 9-го уже советские радиостанции объявили о Победе над Германией. Конечно, нашей радости не было предела! Бойцы с таким воодушевлением, с таким ликованием встречали это известие!

Молодых солдат практически не было. Почему? Слышали такое слово «чернорубашечники»? Брали в армию подряд всё мужское население до 43 лет. Вот это и составляло основную массу солдат к концу войны. А молодые – они все воевали в начале войны и погибли. А вот старики остались, уцелели.

И когда объявили, что конец войне, подошёл ко мне самый старый солдат, 63 лет, и говорит: «Товарищ капитан, можно мы отпразднуем День Победы?»

А командир полка прибыл новый, молодой офицер, только что закончил Академию. Он категорически запретил устраивать какие бы то ни было праздники.

Я спросил:

– Ты слыхал, что командир полка сказал?

– Слыхал.

– Мы будем выполнять абсолютно всё, что он сказал. Выпивать мы не будем. А ты что привёз?

– Две бочки по 200 литров молодого виноградного вина болгары привезли в роту.

– И что ты соображаешь делать?

– Товарищ капитан, вы не переживайте, мы вас в бою не подводили, а тут что?..

– Ну, смотри!

В роте у меня было 76 солдат и 5 офицеров, санитары – около сотни человек набиралось. Я офицеров собрал у себя в землянке, выпили по чуть-чуть, всё как следует, и легли спать.

И утром встал я пораньше, побрился, привёл себя в порядок, пошёл туда, где солдаты праздновали День Победы. Пришёл – чистота абсолютная, нигде ничего не валяется, всё ухожено, всё прибрано.