Премудрая царица. Историческая фантастика

Царевич лежал на пышной постели иссиня бледный и неподвижный. Вокруг суетились лекаря. Я подошла поближе и на меня просто пахнуло жаром. Температура у царевича зашкаливала за сорок, а поскольку хриплого дыхания слышно не было…

Я знаком приказала снять одеяло с царевича. Так и есть – буро-красные пятна в форме неровных звезд рассыпаны по всему телу. В центре некоторых уже появились некротические очаги.

Менингит. И в мое оставленное время плохо лечился, а сейчас практически никаких шансов. Как же это его угораздило?

– Царевич сырую воду пил?

Придворный посмотрел на меня с суеверным ужасом.

– Пил, матушка-царица, а еще разгорячился в дороге, да и решил освежиться в придорожной речке.

– Что делать, Марьюшка? – как-то по-детски спросил у меня царь.

– Молиться, государь, – строго и печально ответила я. – Не жилец царевич, дай Бог до утра дотянет.

Иван Васильевич изо всех сил стукнул своим посохом в пол и повалился на колени:

– За что, господи?! Умилосердись!

На колени повалились и все присутствующие, включая меня. Хотя это вряд ли могло дать какой-то положительный эффект. Воспаление мозга этим не излечишь.

– Пить ему давайте побольше, кислого и теплого, – распорядилась я, поднимаясь с колен. – Да почаще влажным полотном растирайте.

– Он исцелится?

Я покачала головой.

– Нет, государь. Просто отойдет легче.

– Это все кофе поганый, – пискнул кто-то из толпы придворных.

– Что ты мелешь, тварь?! – взревел царь, взглядом отыскав говорившего. – А ну, ко мне подойди.

Через толпу протиснулся дородный боярин в мехах, на лице которого был написан неподдельный ужас.

– Кофе пили мы с царицей, а занемог царевич.

– Так она ворожила, чтобы…

Договорить несчастный не успел. Царский посох со свистом вспоров воздух, пробил несчастному висок.

– Унесите дурака, – рыкнул царь. – И все вон отсюда. Молитесь, чтобы Бог чудо сотворил.

Покои царевича опустели на раз-два-три. Остались только лекари, да ближние отроки.

– Марьюшка, что же это?

– У царевича поражен мозг. По-латыни сия болезнь менингитом называется. Живет эта зараза в нечистой воде. И лекарства от нее нет.

Царь застыл, словно изваяние. Вот с этим нужно было что-то срочно делать. Я кивнула служкам, чтобы усадили государя в кресло, а сама встала за его спиной и начала работать. Из ступора моего супруга нужно было выводить немедленно, иначе у нас тут два трупа образуется. И очень скоро.

Минут через десять царь обмяк и, похоже, уснул.

– Отнесите государя в его покои. Глаз с него не спускайте: я рядом неотступно буду, замечу что не так – собакам скормлю.

Вот так счастливые вечер и утро обернулись дневным кошмаром. Ну, кто просил этого дурака осенью лезть в ледяную грязную воду? И зачем его вообще понесло в Александровскую слободу, если жена со дня на день родить должна?

Ответить на эти вопросы мне вряд ли кто-нибудь мог. С превеликой осторожностью удалось узнать, что якобы царевич поскакал в слободу за каким-то необыкновенным лекарством, которое роды делает легкими и безболезненными.

Ну, не знаю…

Глава пятая. Наследники

Второй сын царя Ивана IV Васильевича Грозного от первой жены Анастасии Романовны Захарьиной-Юрьевой родился уже после гибели младенца Дмитрия, первенца Ивана IV, поэтому считался старшим сыном царя и наследником престола. Иван Иванович всюду следовал за отцом, присутствовал на приемах иностранных послов, участвовал в военных походах. В годы опричнины иногда участвовал в расправах, осуществленных по приказу царя.

Вообще-то яблочко от яблони недалеко закатилось, хотя дело было все же в самой яблоне. Царевич был женат уже третий раз, двух его первых жен – Евдокию и Параскеву царь повелел заточить в монастырь – за бесплодие, высочайше наплевав на недовольство и мольбы сына.

– Неплодную смоковницу иссекают, – отрезал он, слово в слово повторяя своего покойного батюшку, тоже сославшую бесплодную супругу в монастырь.

Елена стала третьей женой Ивана. Со всего государства велено было собрать самых красивых девушек, дочерей бояр и дворян, чтобы из них выбрать жену для царевича на смотре невест, по обычаю византийского императорского двора.

Но как только Иван увидел Елену, он понял, что именно ей суждено стать его женой. Подарив по обычаю девушке платок и кольцо, он, вопреки воле отца, женился на дочери Ивана Шереметева Меньшого.

Иван Грозный не так давно казнил одного из Шереметевых, а другой – царь все сомневался – не сговаривался ли с крымским ханом, не планировал ли предательство? Да и третий из братьев Шереметевых, попав в плен к полякам, тут же присягнул на верность польскому королю и сказал, куда лучше нанести удар – по Великим Лукам, городу-крепости, опорному пункту на Западном порубежье… И из такого рода Иван выбрал девушку!

Но свадьбу, по настоянию царевича, все же сыграли. А вскоре Елена уже ждала ребенка, так что монастырь ей уж точно не грозил, и Ивану не придется в четвертый раз жену выбирать и уговаривать священников сочетать его законным браком. Да и не был он столь охоч до женского пола, как его папенька: ему вполне хватало жены. К тому же третья оказалась еще и любимой, да понесла чуть ли не сразу после свадьбы. Теперь вот родить должна была со дня на день. А супруг – на смертном одре.

Вот в то, что Иван Васильевич убил собственного сына, лично мне никогда не верилось. Иван Грозный никак не мог встретить невестку в покоях сына. Дело в том, что, как мне успела поведать Агафья, каждый член царской семьи жил в отдельных хоромах, которые соединялись с дворцом переходами. Царевна Елена вела такой же образ жизни, как и все высокопоставленные женщины: после утреннего богослужения она со своими прислужницами занималась рукоделием в своих покоях.

Законы того времени были очень строги по отношению к женщинам, без разрешения мужа ни одна из них не смела показаться на людях, даже в церковь ходили только с разрешения, да и то под присмотром слуг. Комнаты знатных женщин обычно находились в глубине дома, причем они были постоянно закрыты, а ключ находился у мужей. В женскую часть дома не мог попасть ни один мужчина.

Как же тогда царю удалось увидеть царевну Елену, да еще одетую не по уставу? Он что же, дверь выломал и разогнал затем всех слуг? Но ведь история не зафиксировала ни одного похожего случая в богатой событиями жизни Иоанна.

Немного позже появилась еще одна сказка – версия политического убийства, однако она оказалась еще более бездоказательной, чем предыдущая. По словам историков, Иоанн Грозный с большим недоверием относился к стремлению своего сына возглавить войско в борьбе против Речи Посполитой, завидовал его молодости и энергии, но это только домыслы и никаких доказательств правдивости данной версии не существует. В ней не меньше противоречий, чем в бытовой.

Эта версия полна противоречий и в оценке характера молодого царевича. Вначале историки утверждали, что сын являлся точной копией своего отца, причем сходство было не только физическим, но и нравственным. После смерти появляются другие картинки – царевич, оказывается, мудрый, не чета отцу, его все любят, поэтому смерть его стала всенародным горем. Таким образом, понятно, что подобное превращение из чудовища в «любимца публики» означает только то, что-то одно – ложь.

Так что мой первоначальный план, возникший когда я оказалась в этом времени, полетел ко всем чертям. Ссору отца с сыном в покоях невестки я еще могла как-то предотвратить, а вот смерть от тяжелой болезни – вряд ли. Судя по всему, царевичу Ивану не суждено было царствовать: на трон должен был сесть Федор Иванович, большим умом не отличавшийся. Зато супруга его, Ирина – отличалась, да еще как!

Значит мне нужно было, во-первых, облегчить страдания собственного супруга – уж что-что, а позвоночник я лечить умела, а, во-вторых, привязать его к себе, чтобы и мысли ни у кого не возникло отсылать вдову великого царя в какой-то заштатный Углич. Особенно при условии, что я успею родить сына. Ведь он являлся бы прямым наследником бездетного Федора Ивановича, а кто же отсылает в глухомань законного наследника престола?

Дверь скрипнула и я вздрогнула от неожиданности. На пороге возник мой супруг собственной персоной. Значит, не безразличен к жене, если не просто послал кого-нибудь о здравии царицы, а лично пожаловал.

Я проворно поднялась с кресла и отвесила поясной поклон.

– Здравствуй, Марьюшка, свет мой. По здорову ли сегодня?

– Благодарствую государь, все прошло. Завтра смогу уже к обшей трапезе выйти.