Адресованное послание

Не отвечая, Умлат ткнул пальцем куда-то вверх.

Хаара проследил взглядом за этим движением – и вздрогнул: в густой зелени, нависающей над дорожкой, деловито сновали тысячи насекомых. Парочка многоножек длиной в ладонь примостилась на ветке над самой головой путников; вздутые последние членики с жалом не оставляли сомнений о последствиях соприкосновения с ними.

– Чем обязана, дорогой Умлат? – на крыльце в плетёном тростниковом кресле-качалке сидела красивая молодая женщина в лёгком розовом платье. Сидевший у неё на коленях белый (без единого тёмного пятнышка) кот повернул голову в сторону путников и изумрудными глазами с неудовольствием осмотрел их с головы до ног.

– Фу, как ты встречаешь гостей, Дак? К нам так вообще никто ходить не будет.

Кот спрыгнул с колен женщины и, отойдя в сторону, демонстративно растянулся на голом полу. Женщина тихонько рассмеялась.

– Итак?

– С моим товарищем случилась беда, уважаемая Тина. Сильно захмелел, заснул у костра – и вот результат.

По знаку Умлата рыжий размотал повязку. Палец распух вдвое. Чернота с него успела переползти на тыльную сторону ладони. Глаза женщины сузились:

– Да, жаркий был костёрчик! Ну что ж, судя по виду, ваш друг – закалённый в боях воин и не раз был на волосок от смерти.

Умлат согласно кивнул.

– Ну так вот: помочь ему невозможно. Зараза уже разнесена кровью по всему телу. Если бы сразу на месте отрубить кисть – тогда, я думаю, жизнь можно было бы сохранить. Но вряд ли вы так легко согласились бы расстаться со столь важной для вас частью тела.

С этими словами Тина посмотрела прямо в глаза коротышке. Тот не отвёл взгляда. Лишь облизал языком пересохшие губы и хрипловато спросил:

– Когда?

– Завтра. До захода солнца.

Умлат хрустнул пальцами, сжимая их в кулак:

– Что же, ничего нельзя сделать? Вообще ничего? Подумайте, прежде чем ответить.

В его голосе слышались настойчивые нотки. Тина коротко взглянула на просителя:

– Я помню, чем я обязана вам, Умлат… Ну хорошо: если вы согласны засчитать ту вашу услугу – в обмен на мою, – я попробую…

– У меня нет человека более близкого мне, чем Хаара, – сказал сухопарый. И усмехнулся. – Собственно, у меня вообще больше нет человека на этой земле, ради которого я готов пожертвовать хотя бы медный грош.

– Что ж, тогда не будем терять времени.

Тина закрыла глаза и чуть раскрыла в стороны ладони, как бы прислушиваясь к чему-то очень далёкому. Кот, до сих пор валявшийся на полу в расслабленной позе, дёрнулся, шерсть у него поднялась дыбом. Укоризненно мазнув взглядом фигуру хозяйки, он поспешно скрылся в доме.

Тина открыла глаза и в упор взглянула на Хаару:

– Встаньте рядом со мной! Мои указания выполнять буквально и немедленно, иначе… Впрочем, для вас уже не будет никаких «иначе».

Вокруг колдуньи и жавшейся к ней фигуры Хаары сформировался дымчатый кокон. От него явственно повеяло холодом.

– Тина, – в голосе Умлата зазвучали просительные интонации, – я хотел бы…

– Хорошо, оставайтесь и смотрите. И мне так будет легче выйти… Только отключите эмоции и не вздумайте кидаться на выручку. Двоих я не вытащу.

В дымчатой скорлупе запульсировал едва заметный проём – не то окно, не то дверь с постоянно изменяющейся формой.

Тина, казалось, и не собиралась идти куда-то вглубь, как ожидал Умлат, кое-что слышавший о таких погружениях. Напротив, пространство вокруг неё, бесконечно расширявшееся, закипевшее мириадами цветных ярких брызг, клякс, шаров разных размеров, – само стало выворачиваться на неё, как на маяк, со всё возрастающей скоростью. Цветные огни сливались в траектории. Некоторые из них пролетали мимо, не задерживаясь. Другие закручивали вокруг Тины и Хаары, почти слившихся в одну «целую фигуру», настоящий хоровод, пытаясь закружить, захватить, поглотить посланцев и унести с собой. Время от времени то одно, то другое цветное щупальце выдиралось из более толстого жгута и, извиваясь, начинало судорожные движения с постоянным изменением направления, пока не подхватывалось другими жгутами, на первый взгляд ничем не отличимыми от первых. Похоже, Тина не стояла там сложа руки.

Так продолжалось неопределённо долго. Наконец скорость движения летающих огней стала замедляться. И когда большая, похожая на шатёр, пространственная конфигурация приблизилась к Тине, – та рывком вытащила из-за спины Хаару и поставила его на пути шатра. Мерцающие огни облепили коротышку со всех сторон, затем точно так же облепили державшую его за руку колдунью. Со стороны казалось, что идёт процесс распознавания (свой – чужой), только не с помощью интеллекта, а каким-то другим способом. Видимо, удовлетворившись «осмотром», больше похожим на обнюхивание, шатёр замкнул людей в кольцо, которое, на мгновение сжавшись в точку, распахнулось до горизонта.

В кругу свежесрубленных сучьев из ветвей дерева икка стоял коротышка. Сверху на него падала невесомая пелена серо-голубого цвета. Вот она окутала его голову, плечи, стянулась узлами на спине. Через некоторое время Хаара беззвучно задёргался – и покрывало-пелена, отпуская его, начало подниматься в воздух.

Только сейчас Умлат понял замысел Тины. И когда рыжий, полоснув клинком по полотну, остолбенел, глядя на горящее лезвие, – он не выдержал и заорал что есть мочи:

– Бросай!!!

Тут же из окна, оставленного колдуньей, как будто глянуло чьё-то незримое око, и неудержимая сила потащила его к проёму. Умлат почувствовал, что физически ему не справиться с «призывом»; и, закапсулировав чувства внутри себя, – выключился из внешнего процесса. Давление тут же ослабло, словно «око» потеряло Умлата из виду.

Тем временем Тина, выхватив из круга один из сучьев, резким движением ударила по лезвию ножа у самой рукоятки (дерево срезало металл, как бритва срезает гусиное перо) и, схватив Хаару за руку, потащила его вон из круга. Небеса раскололись надвое, и оттуда, из небесной расщелины, послышался нарастающий и режущий уши вой. Чёрная молния огромным тяжёлым топором упала в центр круга. И мир взорвался чернильной темнотой.

Глава третья

Женщина в розовом платье, с закрытыми запавшими глазами, полулежала в кресле из мягкой коричневой кожи с подлокотниками резного лакированного дерева. Только тонкая синеватая жилка, бившаяся на левом веке, позволяла предполагать, что женщина ещё жива. Вот веко поползло вверх, открывая роговицу. Зрачок, некоторое время бессмысленно плавающий в глазнице, наконец сфокусировался – и в нём, как в зеркале, отразился сидевший напротив темноволосый худощавый мужчина с резкими, но правильными чертами лица.

– Не нужно, Тина, – мужчина предостерегающе поднял руку, прервав попытку женщины встать из кресла. – Я и так знаю, как вы ко мне относитесь.

– Спасибо, госп…

Увидев недовольство на его лице, Тина исправилась:

– Спасибо, Керим.

– Я помог немного, и только в самом конце. Но вы правильно сделали, что обратились ко мне.

Его тёмные глаза с непонятным выражением смотрели куда-то сквозь неё.

– Вы смелая женщина, Тина!

Похвала, звучавшая в словах, не подтверждалась тоном голоса – скорее неопределённым, чем одобрительным.

Тина повернула голову в сторону веранды:

– У меня не было другого выхода.

– Да, я знаю. Я внушил им мысль, что с вами всё в порядке и вам нужно отдохнуть. Скажите, что вам показалось странным во всей этой истории?

Прежде чем ответить, Тина прикрыла веки и прокрутила в памяти все события, начиная с появления на дорожке перед верандой двух друзей, пришедших к ней за помощью. Керим терпеливо ждал.

– Я ничего не почувствовала, – наконец выдохнула она. – Я знаю это место. Здесь не больше двух часов ходьбы. И всё же я ничего не почувствовала. Как маг такого низкого уровня, почти мальчишка – мог прикрывать артефакт такой силы, да ещё и заставлять его работать?

– Дальше…