Алеманида. Противостояние

– А что с ним?

– Это трус, коих поискать. Он любитель махать мечом против безоружных.

Марвин кивнул. При Аттале процветала традиция давать дезертирам и пленникам возможность на искупление. Их безоружными выставляли против закованного в броню человека и заставляли биться. Как правило, пленники погибали. Перед ристалищем их лишали еды и избивали, чтобы неопытные в ратном деле люди вроде Харольда могли спокойно резать пленников, как скот.

– И откуда ж у нас такой мыслитель завёлся? – процедил Эмрес. – Фелан тоже строил из себя невесть кого. И где он теперь?

– Червей кормит, – поддакнул Белет.

– Вот и я ему о том же говорил, – сказал Бельфор.

– Прозвучало как чистосердечное признание, – сказал Эмрес.

Бельфор с насмешкой взглянул на побратима. Разговор никто не поддержал.

– А что с гарнизоном? – Марвин сменил тему. – Есть вести от осведомителя?

– Если и есть, то нам не скажут, – сказал Эмрес. – Про наш гарнизон могу сказать одно: в лагерь явились бритты.

– Ну и что с того? – спросил Марвин.

– Их привёл Эрамун, – сказал Эмрес

– Это ещё что за нежить с оврага?

– Дубины вы. Совсем не толкуете! Это младший брат Аттала.

– Друзья, у меня вопрос! – Марвин поднял руку. – Сколько у Матайеса было детей? Я уже запутался.

– Трое, – сказал Бельфор. – Старшего мы хорошо знаем, за вторым носились Калваг с Эмресом, имя третьего мне неизвестно.

– Я вам и говорю: Эрамун. Они с Атталом поссорились. Эрамун ушёл в Британию, а сейчас вернулся.

– И на кой?

Эмрес пожал плечами.

– Одним богам известно. Между братьями снова собака пробежала. Непонятно почему. Что тогда, что сейчас. Кажется, останемся мы без союзников с островов.

– Ну и Вотан им в паруса, – процедил Белет.

Бельфор вышел на середину пустыря и крикнул:

– Мерзавцы, подходи по одному!

Нетопыри по очереди обнажили клинки. Они пользовались излюбленным тренировочным оружием – короткими скрамасаксами[1 - Скрамасакс – меч древних германцев, имеющий заостренный конец и одну ударную кромку.]. Бельфор же всегда орудовал иберийской фалькатой. Агарес часто упрекал его в неправильном выборе клинка. Сам же Перс свой кавалерийский скимитар укоротил до пехотного меча.

Бельфор швырнул ошметок грязи в Марвина и помчался в атаку. Соратники обступили его с трёх сторон. На тренировках нетопыри сражались до первой мнимой раны, которая в реальном бою могла убить или обездвижить. Спустя минуту Белет получил удар под дых и «отрубленную» по локоть рабочую руку. Он ушёл с арены и теперь наблюдал за бойней со стороны.

Бельфор отбивал все нападения. Иногда он парировал слишком рьяно. Сначала Бельфора хотели взять измором, однако он был необычайно вынослив. Для его соратников этот бой стал попыткой поймать удачу за хвост.

Марвину достался крепкий удар. Он поднялся, прохрустел поясницей и покинул сражение. На арене остались только Бельфор и Эмрес. Последний многозначительно посмотрел на соратника и достал второй меч.

– Честность тебе незнакома, – пробормотал Бельфор.

– Два дня назад ты бился со щитом. Забыл? К тому же не надо нас равнять. Если бы мы сейчас стреляли в белок, то я бы дал вам фору.

– Для нас фора – твои закрытые глаза, – сказал Белет.

Из-за длинных рук Эмрес имел небольшое преимущество перед Бельфором. Широкими ударами он отбил резвые выпады соратника и сумел обойти его сбоку. Бельфор поднял руки и опустил голову.

– Сдаюсь! – он развёл руки в стороны.

Эмрес тяжело дышал, но улыбался.

– Один против тебя я бьюсь намного лучше. Эти два сапога только мешаются.

– Сапог здесь только ты! – возмущенно произнёс Марвин. – Ты своим телом закрываешь мой выпад сбоку.

– Поэтому нам надо чаще тренироваться, – сказал Бельфор. – В открытом бою колют со всех сторон. Вы же понимаете, к чему я веду?

– Чем это вы тут занимаетесь?

Все повернулись на голос и увидели Анаит. С ног до головы она закуталась в старый плащ. Вышитый спереди ястреб подчеркивал её женственный стан. Девушка скинула наголовник и легким кивком поприветствовала друзей.

– Если вас нет в казарме, значит, вы здесь. Не видели отца?

– Нет, – безразлично ответил Бельфор.

Он украдкой взглянул на Эмреса. При виде Анаит тот утратил былую уверенность. Бельфор подумал, что приди девушка чуть раньше, он бы разделал Эмреса с его дрожащими ручонками, как овцу.

– Не надо на меня пялиться, – хмыкнула Анаит. – Будешь смотреть так на деревенских девок.

– На тебя уже запрещено смотреть? – Бельфор крепче сжал рукоять меча.

– Мне неловко, когда на меня смотрит страшилище вроде тебя.

Марвин рассмеялся, Белет, скрывая оскал, отвернулся. Лишь Эмрес молча поглядывал на Анаит.

– Я стал таким против своей воли. Ты слишком молода, либо наивна, чтобы это понять.

– Отстань от неё, – бросил Эмрес. – Она сказала не смотреть. Так сложно?

– А вот ты уже немолод. Могу оправдать тебя только наивностью. И что вы сделаете? – Бельфор засмеялся. – Пожалуетесь всемогущему и всеведущему Агаресу?

– Слышал бы наставник, как ты о нём отзываешься!

– Видел бы Агарес, как вы в лесу милуетесь.