Та, которую я люблю

– Вероника, а вам часто случается сидеть ночью у костра? – вдруг спросил Михаил.

– Случается, – пожала она плечами. – Раньше случалось чаще, сейчас работа и дача оставляют меньше возможностей.

– А где доводилось бывать?

– Да мало где, если честно. Орлёнок, Кругобайкалка, Хамар-Дабан – местами, однажды – Шумак. На Мунку ходила, но на вершину не поднялась, с погодой не свезло. Да и всё.

Но оба Ледяных почему-то обрадовались, сообщили, что Вероника их человек и что это здорово.

Сосиски съели, принялись за тортик и фрукты. И вдруг из леса, со стороны корпуса турбазы, послышались шаги, и к костру подошла невнятная фигура.

– Вик Валентиныч, тут вам велели передать, – нормальный живой мужчина дал Вику в руки настоящую гитару в чехле.

– Кто это велел, интересно был мне знать, – абстрактно поинтересовался Вик, принимая инструмент.

– Вообще-то Полина Николаевна, – позвучал ответ.

Вик уставился на брата, но тот смотрел так же удивлённо.

– Ладно, велела и велела, проехали. Садись, раз пришёл. Или у тебя ещё смена?

– Нет, – ответил тот. – Кончилась.

– Вот и ладно. Это Тоха, кто не знает, он отцовский охранник.

Тоху пустили на лавку, выдали шампур и пакет с сосисками. И бокал. Тем временем Вик расчехлил гитару, пробежался по струнам, что-то подкрутил. Для Вероники это всё было китайской грамотой – музыкой она никогда не занималась, хотя петь ночью у костра под гитару было здорово. Интересно, что играет Вик? И поёт ли?

Оказалось – и играет, и поёт. Высоцкого, Олега Медведева, что-то ещё, чего Вероника даже и не знала. Потом гитара перекочевала к его брату, тот тоже играл и пел, и тоже круто. Их правда, что ли, всему на свете учили?

А Вик придвинулся к ней ближе и обхватил за плечи. И чёрт возьми, это было охренительно. Привалиться к его большому тёплому боку и, прикрыв глаза, слушать, как поют про звёзды, про дороги и ещё бог знает про что.

Дальше была очередь Валерии, та охотно взялась за инструмент, осмотрела его, восхитилась – крутая, мол, гитара – и исполнила несколько номеров из отечественного рока. Паша и Маргарита Романовна синхронно покачали головами – не умеют. Охранник Тоха спел пару длинных жалостливых дворовых песен о несчастной любви и печальной судьбе.

– Эх, Линочки на тебя нету, – сказал Вик, – с длинными-то песнями.

– А мне повезло как-то в прошлом году, – сообщил Тоха. – Я был в Листвянке при Валентине Фёдоровиче, как раз когда Лин Валентинна приезжала и пела целый вечер. Круто было.

– Понимаешь, наша сестрёнка поёт очень круто, но очень длинно. В смысле, любит длинные песни с развесистым сюжетом. В процессе выживают не все, – усмехнулся Вик и пошевелил костёр палкой в свободной руке.

– Я бы послушала, – тихо сказала Вероника.

– Приедет – послушаешь. Сезон у неё вроде закончился, так что появится.

У Вероники был миллион вопросов о том, когда приедет и откуда и что за сезон, но она подумала, что это лучше спрашивать наедине.

Маргарита Романовна собралась спать, Паша отправился проводить. Через некоторое время он вернулся и рассказал, что танцуют и пьют только самые стойкие, человек двадцать, остальные расползлись.

Валерия и охранник Тоха в какой-то момент просто исчезли. Михаил сказал – пошли рассвет встречать. Сам он поднялся и сказал, что собирается найти трезвого водителя и поехать уже домой. И может забрать гитару.

Гитару упаковали, вручили ему.

– Ты точно не хочешь остаться здесь? – спросил Вик.

– Да ну, в Листвянку даже ближе, чем в город, – пожал плечами его брат. – Кстати, что думаете насчёт пойти в следующие выходные на Орлёнок? Мы, вы, Сашка, Аннушка. Детей прогуляем и сами проветримся. Я сейчас только понял, что одурел в городе сидеть.

– Вот и я тоже, – кивнул Вик. – Одурел. А понял-то уже давно. Вероника?

Вероника непонимающе смотрит, потом уточняет:

– Это было… как бы приглашение?

– Без «как бы», просто приглашение, – улыбается Михаил.

Его улыбка ничуть не менее харизматична, чем у его брата. Черти полосатые!

– Наверное… я не против.

Это они все напились или всё происходит на самом деле?

– Вот и отлично. А сейчас растащим костёр и сложим весь мусор и все остатки обратно в коробку.

Братья Ледяные собрали коробку, Вик раскидал костёр, оглядели всё, остались довольны. Надо же, собственными ручками. И не парятся нисколько.

Михаил попрощался и исчез вместе с гитарой и коробкой.

– Поехали сейчас в город? – вдруг спросил тот Ледяной, что остался Веронике.

– Сейчас? В город? – удивилась она.

Так-то уже глаза на свет не смотрят. Неудивительно, на улице светает вовсю.

– Ну да. Ко мне. Тебя ж никто не станет искать до завтрашнего вечера?

– Зря ты так думаешь. Если утром, ну или поздним утром я не выползу из номера, то это породит очередную пачку сплетен.

– Жаль, – вздохнул он. – Но и так неплохо вышло. Ты чудесно танцуешь.

– А ты здорово поёшь. Тебя учили вообще всему?

– Чему-то учили, чему-то – сам. Лет-то давно не двадцать, времени было достаточно. Ты сильно устала?

– Честно говоря, да. Глаза просто закрываются.

– Тогда пойдём, я провожу тебя, и поеду в город.

– Тебя кто-нибудь увезёт?

– Конечно. Володя. Не переживай, я вроде в уме и за руль сейчас не полезу. Но приглашение остаётся в силе. У тебя есть планы на вечер понедельника?