Та, которую я люблю

Следующей жертвой была девушка из бухгалтерии, Вик даже имени-то её не помнил. Смущалась и молчала.

Потом ему попался экземпляр из отдела логистики, сотрудница Померанцева. Вроде Дашей её зовут, что ли. Надо будет уточнить. Аллергии не вызвала, не смущалась, говорила разумно.

А потом схема дала сбой – объявили белый танец, Вик не успел сбежать, и ему наперерез бросилась Сашенька, девица несмелых двадцати пяти лет из отдела договоров.

Если посмотреть с другой стороны, это оказалось не так уж и плохо. Потому что благодаря вынырнувшей из глубин Сашеньке до него не успела допрыгнуть Марина Борисовна с её фантастическим разрезом и всем прочим. Ему даже показалось, что он услышал звук скрипящих зубов. А за плечом Марины маячила Алёна свет Витальевна с выражением вселенской скорби на лице, которая, видимо, тоже хотела попытаться и тоже обломалась.

Сашенька была одета в дурно на ней сидящее бордовое платье. Надень она что-нибудь по фигуре и перестань сутулиться, и красивая ж девушка могла бы быть. Но платье сидело мешком, сутулилась она всегда, и только нежная кожа и золотые волосы немного спасали ситуацию. Не лично для Вика, вообще спасали.

Впрочем, Вик понимал, что обладай Сашенька темпераментом, харизмой и пробивным характером той же Валерии – никто бы и не посмотрел ни на сгорбленную спину, ни на платье мешком. Просто живых бы не осталось. А так она смотрела в пол и даже поддержать какой-то простой разговор была неспособна.

Вик подумал, что в плане танцев его испортили сёстры. Сестрёнка Элочка и… ладно, пусть будет кузина Марго. К счастью, композиция закончилась, можно было взять девицу за руку и отвести за её стол.

И пойти уже наконец пригласить ту, кого хочется. Никто не сможет сказать, что он весь вечер танцевал только с ней, он вполне отметился и с другими. Вероника тоже выходила с кем-то – с Пашей, кажется, и с кем-то из техподдержки.

Она была, как и Полинька, в зелёном. В умопомрачительном платье-колокольчике. Если бы все были знакомы друг с другом немного больше, Вик бы заподозрил, что дамы сговорились. И теперь уже наконец можно было пойти, пригласить её, потрогать это платье рукой, и её через платье. И, может быть, не только платье и через платье.

И тут диджей сошёл с ума и выдал вальс. Ну как вальс – просто песню БГ в музыкальном размере три четверти. Ладно, тут ведь как – можно и просто подвигаться, а можно взять девушку и унести, девушка лёгкая, он сегодня проверил.

За её столом сидели две приличных возрастных дамы – Маргарита Романовна и Наталья Викторовна, ещё там был Паша Демьянов, и туда каким-то образом успел мигрировать Майк. Интересно, почему туда?

– Вероника Андреевна, вы танцуете?

– Да, – улыбнулась она.

Встала и подала ему руку. Характерным жестом, между прочим, которого в ней никак нельзя было заподозрить. И он подумал – что пусть оно всё идёт и пляшет…

Она вписалась идеально. Она шагала, куда следует, она делала то, что надо, она чувствовала музыку, она чувствовала партнёра. И даже улыбалась.

– Подумать не мог, что ты танцор, – восхитился он. – Ясное дело, что тебе скучно с теми, кто не умеет. Но откуда?

– Последние классы школы и первый курс, спортивные бальные танцы.

– И конкурсы, наверное?

– Нет. Пришлось бросить, – она отвела взгляд и замолчала.

ОК, пусть молчит. Он её потом ещё расспросит. «А я всё пляшу, не глядя, на ледяном краю, и держит меня одна – та, которую я люблю».

Точно. Та, которую я люблю. Кто бы мог подумать. Когда это произошло? Вчера под дождём? Да какая разница, когда!

А вслух спросил:

– Влево?

– Легко.

И она реально легко вошла в левый поворот.

Когда музыка закончилась, он классически провернул её под рукой и затормозил.

– Чудесно. Спасибо.

Дальше был уже вовсе не вальс, а хз что, которое непременно есть на всех пьянках-гулянках, про счастье, которое вдруг постучало в двери, из старого фильма. Отпускать Веронику не хотелось, Вик обыграл это так, что они шли к её столу, да не дошли.

Была одна штука, которую можно было попробовать с ней сделать. Вик во времена оны научился штуке у деда бывшей супруги Станиславы, милейшего человека, который видел внучку насквозь и даже пытался как-то на неё влиять, да поздно уже было. Казимир Брониславович Денбицкий на каком-то семейном торжестве с танцами подхватил невестку Марию Сигизмундовну, тёщу Вика, и восхитительным образом закружился с ней под какую-то очень быструю и залихватскую польскую народную музыку. Тёща сначала пыталась возражать, но потом поймала кучу восхищённых взглядов и сменила гнев на милость – позволила своему свёкру показать и себя, и её заодно. Вик тогда не удержался, спросил. Казимир Брониславович был мужик не вредный и объяснил. Правда, Станислава морщила нос и подобным образом вертеться отказывалась, говоря, что это всё прошлый век и старьё, и сейчас никто так не танцует, нечего позориться. Чем сильно обижала деда Казимира. Ну да к чёрту Станиславу.

Вик подхватил Веронику обеими руками под лопатки, её руки как-то сами собой правильно легли сверху, получилась такая забавная круглая пара, которой Вик не встречал более нигде и ни для чего. А дальше было просто – на одной ноге балансируешь, второй отталкиваешься. И вертишься. Припев той песенки подходил для такого дела идеально.

И Вероника поняла, и тоже завертелась, и глаза у неё как вспыхнут, он и не знал, что она так умеет! А дальше только крепче держаться, чтобы пару не разнесло нахрен центробежной силой!

А потом остановиться, притопнуть, сменить ногу и в другую сторону так же!

Кажется, им хлопали. Кажется, это было зря.

Когда они затормозили, то самое естественное, что тут можно было сделать, – обняться и поцеловаться. Первое они сделали, тут было иначе никак, а вот второе Вик, подумавши, отложил на попозже. И просто пошёл с ней за руку к столу.

И снова сделал вид, что не дошёл. Это уже был нормальный медляк, и можно было просто сгрести её в охапку. Остаться в той части зала, где темно. Легонько поглаживать спину через переливчатую ткань платья. Смотреть и молчать. Слова были бы лишними.

Когда музыка закончилась, они снова пошли в сторону её стола и с третьей попытки дошли.

– А не хотите ли прогуляться, молодые люди? – спросила Маргарита Романовна.

Вик вопросительно взглянул на Веронику. Тем временем в зале совсем приглушили свет, музыка сменилась на ритм без мелодии, задёргался стробоскоп. От главного стола в сторону выхода шли отец и Полинька, следом за ними под белы ручки двое отцовских охранников вели наклюкавшегося Недолюбова.

– Ох, недогрызок, даже пить и то не умеет, – вздохнула бескомпромиссная Маргарита Романовна.

Вик секунду подумал, поцеловал ладонь Веронике (темно же, кто там будет приглядываться) и подошёл к отцу. Отец с Полинькой ожидаемо собрались домой, а Недолюбова увезёт охрана.

Тем временем у нужного столика развернулась подготовка – собрали коньяк, бокалы, две бутылки минералки, фрукты и порезанный тортик. Паша нашёл где-то коробку, в неё всё сгрузили.

– И куда дальше? – спросила Маргарита Романовна.

– Тут есть такое место, оно защищено табличкой «Приват», – сообщил Майк. – Там можно посидеть, пожечь костёр и вообще расслабиться.

– А ты откуда знаешь? – удивился Вик.

– Доводилось бывать, – подмигнул брат.

– Только я отказываюсь жечь костёр в торжественных ботинках, – заявил Вик. – В них неудобно.

– Пойдёмте, переоденемся, – пожал плечами Майк.

– Ага, тогда дамы сменят свои прекрасные платья, а я хочу смотреть на них красивых, – Вик был не согласен. Вероника такая классная в этом платье-колокольчике!

– Знаете, я вообще уже спать, – сообщила Наталья Викторовна. – А вам – хорошей погоды, доброй охоты и что там ещё у кого.

– Нет, спать в такую чудесную тёплую ночь непростительно, – сказала Вероника. – Но я, пожалуй, сменила бы обувь.