Лобная местность

Начальник Несмышляева считал, что этот вид спорта закаляет характер и усиливает не только физическую мощь игроков, но и деловые связи между представителями власти. Каждое воскресенье губернатор Секиров устраивал футбольные матчи в городе К., где располагалась областная администрация.

В этих спортивных баталиях принимали участие влиятельные чиновники областной администрации и главы городов. Понятно, что отказаться от участия в таких матчах можно было лишь по очень уважительной причине – например, по болезни. Однако мэр Несмышляев не производил впечатление больного человека, а очень даже наоборот, был розовощек и весьма подвижен.

ГЛАВА ХII

Футбол с губернатором

Губернатор Секиров очень любил побеждать. И не важно, на губернаторских выборах или играя в преферанс. Про таких говорят: человек из породы победителей. Ему было чуть за 50 и на своем пути к успеху он никогда не уступал, если, конечно, речь не шла о Президенте страны.

Секиров, как и его предки, в самые главные начальники не лез, потому что у тех были свои дети. А Секировы во все времена были воеводами, губернаторами, верой и правдой служа царям. И Сергей Андреевич очень ревностно нес государеву службу на вверенной ему территории. За верность и преданность губернатор был обласкан.

Потомок Секировых играл в одной хоккейной команде с самым главным начальником Отечества! Ну как играл, скорее был на подхвате – где своевременно пас отдаст лидеру державы, а где прям рухнет на лед, чтоб не стоять на пути правителя государства к чужим воротам.

Но не всякий же день играть в поддавки. В виде компенсации за податливость на высшем уровне, губернатор имел возможность тотально верховодить в играх с подчиненными на собственной спортплощадке с изумрудным травяным газоном. Трава эта была привезена на губернаторское футбольное поле прямо с английского стадиона «Уэмбли».

Губернатор Секиров обожал участвовать в футбольных матчах с теми, для кого являлся начальником. Там он был уже не на подхвате, а просто-таки королем футбола – куда там Пеле с Марадоной, Месси и Роналду.

Какие великолепные голы забивал губернатор в этих матчах – и пяткой, и ударом с прямого подъема, и «щечкой» – главное было точно пробить по воротам. А там уж только чудо могло спасти соперников от гола. Если мяч, посланный губернатором, тихонько катился по центру ворот, то голкипер готов был перепрыгнуть планку, лишь бы не помешать мячику встретиться с сеткой. Настолько не берущимися для вратарей были волшебные удары форварда Секирова.

Однажды, увидев по телевизору, как португальский кудесник Криштиану Роналду забил гол ударом через себя, губернатор решил во чтобы то ни стало повторить эффектный трюк. Но это оказалось делом непростым. Мало того, что надо было оттолкнуться от земли, чтобы в воздухе нанести удар «ножницами», но еще и удачно приземлиться.

Попробовав самостоятельно вдарить по мячу как Роналду, Секиров больно упал и повредил себе копчик. Однако выход был найден и тут. Во время подачи углового у чужих ворот губернатора подхватывали за руки партнеры по команде так, что форварду оставалось лишь задрать ноги кверху – и суметь попасть по летящему мячу. Тоже не самая простая задача, но губернатор не привык отступать от намеченных целей. К тому же болезненное падение губернатору с такой мощной подстраховкой уже не грозило. Попал, не попал он по мячу – преданные подчиненные все равно очень бережно опускали на землю руководителя региона.

Если посмотреть со стороны глазами обычного болельщика на губернаторский удар «через себя», то, конечно, никакого сравнения с «ножницами» Роналду он не выдерживал. Скорее это был заход «под себя» обездвиженного инвалида, которого держат под руки санитары, но не в белых халатах, а в футбольных майках. Да только кто из игроков двух команд посмеет сказать губернатору об этом. Дураков среди партнеров и соперников Секирова на поле футбольной славы губернатора не наблюдалось.

Тут важно отметить, что задача удержать чудо-голеадора на руках во время воздушного трюка была не из легких. При небольшом росте бомбардир от бога весил больше центнера.

Исполнив-таки одну удачную попытку удара а-ля Роналду, губернатор оставил затею шлифовать данный элемент до совершенства. Футбол с поддержкой не приносил большого удовольствия даже губернатору-бомбардиру. Другое дело – забивать голы.

В каждом поединке Секиров забивал по семь-восемь голов в ворота соперников. С такой результативностью он давно бы ходил в лучших бомбардирах Европы, вот только скауты «Ювентуса» или «Реала» почему-то не обращали внимания на перспективного форварда. Впрочем, губернатор не сетовал, продолжая увеличивать свой бомбардирский счет. Подчиненные скрупулёзно вели статистику футбольных достижений своего начальника.

И довольно скоро по футбольным меркам, всего через пару лет, он перешагнул отметку 1000 мячей за карьеру, превзойдя по этому показателю самого Роналду. По такому случаю прямо на футбольном поле губернаторского стадиона после матча был организован концерт звезд российской эстрады. Пышнотелая певица зажигательно исполнила песню «Виват, король» и вручила рекордсмену памятную медаль.

Из динамиков, расположенных вокруг поля, грянула песня британской группы Queen «We Are the Champions», и на головы участникам матча посыпалась золотая мишура. Точь-в-точь, как во время чествования команды, победившей в финале Лиги чемпионов.

Среди почетных гостей мероприятия были Пеле и Марадона. Глава Ватикана Папа Римский приехать не смог, приболел. Зато Патриарх выступил с приветственной речью. Сергей Андреевич Секиров похлопал по плечу обоих: сначала Пеле, по старшинству, потом Марадону. А после короли футбола сфотографировались c ним на память.

Далее, конечно, был банкет. Такой пир, что промышленникам города Л. и не снилось. Устрицы с «Шабли», черная икра в хрустальных вазах, дальневосточные крабы с гребешками и прочая изысканная снедь… Как в праздник хороводы водить – мы всему миру дадим фору. Был приглашен к столу и Иван Петрович Несмышляев.

Но не все было так празднично в матчах с участием губернатора для его подчиненных. Иногда мяч предательски не шел в ворота после ударов рекордсмена. Вратарь команды соперников готов был провалиться от страха под землю, оттого, что настроение сиятельного бомбардира ухудшалось с каждым его новым неточным ударом. И тут гнев вельможи прорывался наружу. Тогда уж доставалось всем участникам игры. Секиров ругал партнеров за неточные передачи, и за корявую обводку, и даже за неправильный, с его точки зрения, цвет футбольных бутс: «Ты куда пас даешь, дятел, ты меня что ли не видишь?! А ты куда, олень безрогий, в обводку лезешь с кривыми-то ногами?! А ты петух что ли, голубые бутсы на себя напялил?!».

Олени, дятлы и петухи – мэры городов и их заместители, а также министры областного правительства в ответ лишь виновато помалкивали и начинали допускать еще более грубые ошибки в игре, потому что губернаторский ор множил их суетность не только во время рабочих совещаний, но и на футбольном поле.

Даже соперники команды губернатора – те же чиновники, но более низкого управленческого звена, подвергались жестокой обструкции за то, что играют они, по мнению Секирова, слишком прямолинейно: «У вас других комбинаций что ли больше нет, тюлени моржовые, знай, лупите по нашим воротам отовсюду?!»

Во время одного из таких нервных матчей досталось от губернатора и Ивану Несмышляеву. Вообще-то мэр старался играть на поле так, чтобы гнев Секирова если бы и коснулся его, то в самую последнюю голову. Иван, благодаря своей отличной физической подготовке – спасибо полиатлону, честно носился по полю как угорелый – от своих ворот до чужих, совершая не меньше сотни «челноков» за игру. Большой футбольной техникой Иван не обладал, потому что в детстве не принимал участия в играх двор на двор и в спортшколе не оттачивал футбольное мастерство, но в команде губернатора от него оно и не требовалась. Главная функция его на поле была совершенно примитивная – отобрать мяч у соперника и как можно быстрее отпасовать в ноги начальнику.

– А ты чего глаза в землю опустил, Ванька-дурак?! Беги назад, если мяч потеряли, – как бичом хлестанул Несмышляева окрик губернатора, хотя мяч упустил из-под своей волосатой ноги сам Секиров. Но не возвращаться же великому бомбардиру в защиту.

Если бы губернатор просто назвал мэра оленем или дятлом – то оно бы и ничего, дело привычное. Тогда Иван как обычно ответил бы: «есть» и продолжал бы рассекать без устали по полю как сайгак. Но Секиров добавил к «придурку» имя Несмышляева. Добавил, можно сказать, по-отечески, чтобы отчасти приободрить подчиненного, мол, знаю тебя и по имени. Но для Ивана это прозвучало как самое обидное оскорбление в его жизни.

И мэр на автомате, как в детстве, ответил: «Сам дурак».

«Олени, дятлы и петухи» от такой дерзости открыли рты и застыли на месте. Если бы игра продолжалась, то скорее всего «заигрался» бы скоропалительный ответ Ивана, забылся как не бывало, ведь чего только не ляпнешь – кто играл, тот знает, – в горячке спортивного поединка… Но игра от страха замерла.

– Что, что ты сказал? Ты кого посмел назвать дураком, дурень! – белугой заревел губернатор и глаза его налились кровью.

И тут губернатор начал орать такое, что лучше б и вовсе не слышать. На голову Ивана сыпались отборнейшие маты. Но это было полбеды. Губернатор припомнил Несмышляеву все его недостатки в работе – и жалобы жителей города Л., и не построенный роддом, и ветхую железнодорожную станцию, которая вот-вот рухнет.

Чтобы унять гнев губернатора, нужно было проявить все искусство подхалимажа. Но тут смелых среди оленей, дятлов и петухов не нашлось. Казалось, еще полминуты и маты бомбардира Секирова перестанут извергаться горячей лавой из кратера его глотки. Но тут губернатор вспомнил про недавнюю статью Андрона Лекалова в «Мукомольской правде».

– Да, кто тебе дурню дал право памятник Ивану-дураку в городе устанавливать? А ты со мной советовался? Да ты ж на всю страну всю нашу область опозорил, придурок из города русской сказки! Завтра же, слышишь, завтра же, чтоб твое заявление об отставке лежало у меня на столе. Всё. Пошел вон! Игра закончена… – прорычал губернатор.

Иван стоял, как оплеванный, в центральном круге футбольного поля на травяном газоне, привезенном со стадиона «Уэмбли», потупив в землю глаза. А потом медленно поплелся в сторону раздевалки. Он ушел, а матч, конечно, продолжился и завершился, как обычно, победой дружной команды губернатора. Лучший ее бомбардир – блистательный форвард Сергей Андреевич Секиров забил в этом поединке девять голов… Об этом невероятном спортивном достижении главы региона тут же раструбили на всю область местные СМИ.

Старая слава новую любит.

ГЛАВА ХIII

Исповедь и кворум

Иван надеялся, что пронесет его нелегкая. Губернатор слыл среди подчиненных человеком суровым, но отходчивым, и нередко сменял гнев на милость. Иван это знал. И Василиса успокоила любовника: «Ну что ты, Иван, голову повесил. Сергей Андреевич погорячился на футболе, но и ты тоже хорош, назвать дураком самого губернатора. Да он же отец для тебя родной, сколько лет уже тебя прикрывает, а мог бы давно убрать с высокой должности».

– А зачем меня прикрывать, если я выполняю возложенные на меня обязанности. В областном рейтинге мэров далеко не последний, – грустно возразил Иван.

«Дурак ты, Ваня», – хотела сказать Василиса и добавить, что никакой горсовет депутатов тебя не избрал бы, если б ты не губернатор. Но смолчала.

– Василиса, у тебя же есть связи в областной администрации? – спросил Иван с надеждой на помощь, памятуя о том, по чьей рекомендации Перемудрова оказалась его заместителем.

– Связи, говоришь, – Василиса Антоновна задумалась. – Да, конечно. Я приложу все усилия, чтобы замять дело. Слушай, Иван. А, может быть, в церковь пока сходишь, да свечку поставишь. А то и исповедуешься отцу Евстафию. Глядишь, время пройдет и все рассосется…

– Ты думаешь, бог поможет? – поинтересовался мэр.

– Ну а что ты предлагаешь? В ноги сейчас же кинуться губернатору? Так он тебя после вчерашнего футбола вряд ли примет, – спокойно ответила Василиса.

На исповедь к отцу Евстафию Иван идти совсем не хотел. И не потому что мэр не верил в бога. Атеистом Иван не был. Мама Несмышляева с детства водила сына на службы в старинный Никольский храм, который находился возле самого озера с чайками.

В солнечную безветренную погоду белокаменный храм отражался в водной глади настолько явственно, что его зеркальная копия казалась Ивану совершенно не хуже оригинала. Архитектором рукотворной церкви был известный зодчий Карл Иванович Бланк. К бесстолпному помещению храма с востока примыкал прямоугольный алтарь, а с запада – трёхъярусная колокольня, увенчанная шпилем, и небольшая трапезная.

Ивану, сколько он себя помнит, всегда нравился запах ладана, куличей и горящих восковых свечек, зажжённых прихожанами. Одеяния священников только пугали маленького Ванюшу – черные рясы до пола, такого же цвета клобуки на головах. О том, что платье священнослужителей называется рясой, а шапка – клобуком, он узнал позже, но, как и тогда в детстве, так и сейчас, Несмышляев верил в Бога. Тут все было без изменений.

А не хотел Иван исповедоваться отцу Евстафию совсем по другой причине. Город Л. был невелик. Площадь его не более 30 квадратных километров – считай, что копейка на карте страны, и все слухи, и сплетни, которые блуждали по городу, очень скоро доходили до его главы.

Прошел по городу слушок, тихий-тихий, как дуновение редкого июльского ветерка в этой местности, о том, что отец Евстафий как-то по-особенному засматривается на юношей певчих…

Мэр усовестил сплетницу – пресс-секретаршу администрации Глашу Стожкову, которую считал женщиной недалекой, но исполнительной: «Да как же тебе не стыдно, Глаша, такие сплетни и вслух-то произносить? Отец Евстафий почти святой человек».

Однако же с той поры Иван Петрович стал гораздо реже приезжать на званные обеды в Никольский храм. Не то, что раньше.