Лобная местность

– Я не удивлюсь, если этот бронзовый памятник как две капли воды будет похож на самого мэра Несмышляева, – было написано в публикации. И еще про то, что в городе Л. давно пора построить не только роддом, но и новую железнодорожную станцию.

У обычного читателя после прочтения статьи вполне могло возникнуть впечатление, что мэр города Л. – либо дурак, либо коррупционер, либо удивительный преданный патриот своей страны и настоящий державник.

– Sic transit gloria mundi, – вслух произнес мэр Несмышляев, когда прочел статью в газете. Причем, с такой интонацией, с какой прощаются не только с земной славой, но и с жизнью.

Казалось бы, смертельный удар матерого тореро журналистики по репутации мэра Несмышляева достиг цели.

Да кто бы знал, как наше слово отзовется? Не угадаешь, где упадешь, где встанешь. Вчера не догонишь, а от завтра все равно не уйдешь.

ГЛАВА ХI

Пряники и кнут

Прочел эту статью и губернатор. Его резюме было кратким: «Полный идиот!»

А вот тут позвольте не согласиться с мнением уважаемого Сергея Андреевича Секирова.

Совершенно несправедливо думать, что Несмышляев был полным идиотом. Во-первых, он окончил школу с золотой медалью, а затем с красным дипломом и ведущий университет страны… И сам себя Иван считал умным, образованным и успешным человеком.

Да он и производил впечатление абсолютно нормального молодого руководителя. Мэр ведь не афишировал на каждом углу, какую тотальную власть имеет над ним Перемудрова. И странные, быть может, для представителей старшего поколения ролевые игры Ивана с любовницей были только их личным делом. В каждой избушке, как известно, свои погремушки.

А на работе глава города старался, как мог, выполнять возложенные на него трудовые обязанности.

Раз в неделю Несмышляев проводил прием населения по личным вопросам.

Чванливым чинушей мэр, кажется, не был. Он внимательно выслушивал каждого, кто обращался к нему за помощью. Или казалось, что внимательно, ведь мэр не смотрел на просителей, а молча что-то записывал в своем блокноте. Когда же проситель заканчивал говорить, Иван Петрович давал указание конкретному чиновнику городской администрации разобраться с данной ситуацией.

– Мы обязательно разберемся. Если это будет в наших силах, то мы постараемся решить вашу проблему, – таким был дежурный ответ мэра каждому жителю города Л., записавшемуся к нему на прием.

Трогали ли Несмышляева проблемы и беды горожан по-настоящему? Тут правильнее говорить о том, что делил он их натрое – по степени тяжести возможного наказания губернатора, которое может последовать в том случае, если ходоки обратятся с такой же жалобой в областную администрацию. Скажем, если в доме жалобщика уже неделю нет зимой тепла, а городские службы бездействуют – это высшая степень тяжести. Вторая степень – не сделан тротуар во дворе многоквартирного дома или ветеран Великой Отечественной войны мало того, что живет в деревянном бараке, но и ходит оправляться в уличную уборную. Ну а если не хватает мест в детском саду, или общеобразовательные школы работают в две смены, то это третья степень вины, которую в принципе можно разделить и с областной администрацией. За третью степень жалоб мэра наверху и не ругали. Принимали к сведению.

Конечно, мэр не бездействовал. Несмышляев регулярно совершал объезды городских районов, чтобы лично проверить, как ведутся работы по уборке территорий, посадке деревьев, скашиванию травы. Не пропускал и субботники. Мог лично спуститься в подвал любого дома, не боясь запачкать пиджак, чтобы убедиться, ликвидированы ли последствия аварии водопровода. В канализацию мэр, правда, не спускался, но если бы рядом находился представитель областной администрации, то непременно нырнул бы и в канализационный люк вниз головой.

С гораздо большим удовольствием, чем посещение строительных площадок, мэр Иван Несмышляев выполнял представительские функции – вручал награды ветеранам и учителям, ключи от квартир воспитанникам детских домов, выступал с приветственными речами на открытии учебного года или театрального сезона, или на митингах, посвященных праздничным датам.

Особенно ему нравилось приехать с плановой проверкой в какое-нибудь учебное заведение и со слегка отрешенным видом наблюдать, как директора школ, лицеев и техникумов лебезят перед ним – бывшим учителем истории.

– Дорогой Иван Петрович, спасибо, что приехали к нам. Все недостатки в работе устраним в срок, не сомневайтесь. А какие у нас хорошие детки учатся – отличники, активисты. Мы вот и школьный концерт готовим художественной самодеятельности к 8 марта. Приезжайте к нам чаще, – рассыпался в любезностях перед мэром всякий начальник городского образовательного учреждения, непременно предлагая мэру сразу после официальной инспекции пройти на чаепитие в столовую.

О, как любил Иван Петрович эти плановые чаепития во время объездов территории родного округа. С шоколадными конфетками и бутербродиками с колбаской, с блинчиками и оладушками, с душистым медом и вишневым вареньем.

Представителям власти в нашей Отчизне во все времена – самые сладкие пряники от раболепных подчиненных.

Другое дело – общение мэра с местными промышленниками, чьи предприятия пополняли городскую казну. Фабриканты, конечно, так не лебезили перед мэром, как бюджетники, но зато и банкеты закатывали не чета школьным чаепитиям. Тут тебе и малосоленая осетринка, сбрызнутая лимонным соком, и жареные поросята, и расстегайчики с семгой… Предлагали промышленники, конечно, и сбрызнуть по пять капель дорогого коньячку в честь какого-нибудь очередного праздника, но Иван Несмышляев был равнодушен к алкоголю, особенно после той памятной ночи в студенческом общежитии, когда он заблевал весь подоконник на лестничной клетке.

Доходы промышленников не зависели напрямую от благосклонности мэра, но было и у них понимание, что в случае какой-нибудь неприятности глава города может и не закрыть глаза на какой-нибудь факт нарушений, которые повлияли на ухудшение экологической ситуации в городе Л.

А махровым коррупционером Иван, действительно, не был. Решение любых вопросов финансового характера он полностью доверил своему первому заместителю и любовнице. Казалось бы, про таких чудаков на Руси принято говорить – «ни украсть, ни покараулить». Но применима ли эта формула к Несмышляеву в самой полной мере?

На себя он эту формулу точно не примерял. Да и зачем, когда занимаешь ответственный пост. Ивану Петровичу очень нравилось быть мэром. Например, ему очень льстило, что на этих закрытых для простых горожан ответственных чаепитиях в городе Л. он был на равных с великой спортсменкой и олимпийской чемпионкой по фигурному биатлону Вероникой Чужой – немолодой, но еще интересной женщиной с короткой стрижкой. Миниатюрная депутатка всегда была одета с иголочки, предпочитая известные бренды. Вероника Чужая была депутатом Госдумы от города Л. и гостила в вотчине мэра Несмышляева, проводя нечастые встречи с местными жителями.

Блистательную спортивную карьеру Вероника Чужая завершила еще во времена СССР и вошла в историю фигурного биатлона не только благодаря бесподобным выступлениям на международной арене, а своей запоминающейся манере праздновать спортивный успех. После каждой победы она всегда бурно рыдала на пьедестале от переполнявших ее эмоций. И эти слезы Чужой, растиражированные на весь свет телевизионщиками, стали визитной карточкой спортсменки.

Куда бы она не приехала, люди всюду просили не только автограф у легенды фигурного биатлона, но и, хотя бы, одну слезинку на память. Надо сказать, что слезы она давила из себя мастерски, радуя поклонников этого популярнейшего вида спорта.

Чужая плакала в каждой точке планеты, куда ступала ее изящная ножка. Рыдала на Красной площади и на сопках Сахалина, в Новокузнецке и в Калининграде к вящему удовольствию своих поклонников. Не плакала она только в своем двухэтажном домике в США, куда перебралась сразу после окончания спортивной карьеры. Да и чего рыдать вдали от Родины, которая переживала трудные времена перестройки, распад СССР и насколько лихие, настолько же голодные 90-е. Родину тогда слезами было не удивить.

В США Вероника Чужая обзавелась американским паспортом, но, когда жизнь в Отечестве наладилась, она предпочла вернуться на Родину, где каждая ее слезинка теперь была на вес золота. Тренировать ребятишек Веронике Чужой совершенно не улыбалось по обе стороны океана. Потому что труд этот бесконечно кропотливый и далеко не всегда приносящий успех. Попробуй-ка отыскать маленькую девочку с выдающимися спортивными задатками, да воспитай из нее чемпионку под стать самой себе. Для этого нужны годы тренировок. Да и зачем, собственно, воспитывать новых чемпионок, если Вероника Чужая считала себя самим совершенством в мире фигурного биатлона.

Гораздо больше пряников и плюшек приносила Веронике Чужой депутатская деятельность, которая много сил не отнимала. Главное в этой работе было правильно голосовать на заседаниях Госдумы.

Правильно, значит, так, как велит руководитель твоей фракции. Ничего тут нет сложного, когда ты с детства привык во всем соглашаться со своим тренером, иначе можешь не достичь нужного спортивного результата.

Таких спортсменов-депутатов, как Вероника Чужая, в Госдуме было пруд пруди. Депутатами «спартачи» становились только потому, что в свое время быстрее всех бегали или плавали, выше и дальше всех прыгали на палке или без, изящнее других оттягивали ножку на спортивном бревне и часто плакали или заразительно смеялись на спортивных пьедесталах. Им не мешало становиться депутатами даже двойное гражданство и ключи от заграничных коттеджей.

Хотя, если называть вещи своими именами, эти «спартачи» ни-черта не смыслили ни в экономике, ни в политике, ни в строительстве или медицине. Даже по-русски писали с большим трудом. Если с детства ты ставишь рекорды в спорте, то где взять время на школьные уроки. А о чем же тогда говорили бывшие спортсмены – депутаты с трибуны на встречах с избирателями, если ни в чем, кроме как в своем виде спорта не разбирались?

Тут важно сказать, что спортсмены вовсе не дебилы. Заучить текст из пяти предложений может и ученик начальной школы. Вероника Чужая, например, во время публичных выступлений садилась на любимого «конька» и страстно вещала о пользе патриотического воспитания подрастающего поколения: «Наша молодежь должна уважать свое государство, знать историю своей страны, любить ее, как любит ее старшее поколение, те титаны духа и беззаветного служения Родине, которые в годину суровых испытаний сумели победить врага и построить самое мощное государство в мире. Мы должны равняться на наших ветеранов, чтобы наша держава продолжала неуклонно развиваться, а новое поколение соотечественников всегда было готово отразить любую агрессию врагов нашей страны». После таких речей Чужой всегда долго хлопали избиратели города Л.

Естественно, во время публичных выступлений чемпионка умалчивала о своем американском паспорте и двухэтажном домике во Флориде. Не говорила и о размере зарплаты депутата Госдумы, во много раз превышающей прожиточный минимум в родной стране. Хотя была ли она для нее родной…

Легенда фигурного биатлона Вероника Чужая родилась в казахских степях и не имела ровным счетом никакого отношения к городу Л., однако уже целых два срока являлась депутатом Госдумы от этого муниципалитета, да и с мэром Несмышляевым давно была на «ты»: «Ванечка, давай сегодня побыстрее проведем встречу с избирателями. Ко мне дочка из США прилетает, хочу лично ее встретить. Может, вместо митинга сразу приступим к чаепитию?»

– Да какой разговор, Вероника Аркадьевна, – соглашался мэр, гордясь тем, что вот так запросто может быть полезен великой чемпионке. Ивана Несмышляева очень грела такая доверительная близость с известным на весь мир человеком.

Все было прекрасно в работе мэра для Ивана Петровича, если бы ни одно большое «но». Больше смерти мэр боялся заседаний, которые проводил губернатор области. Хоть лично, хоть по видеосвязи.

Не было хуже пытки для Несмышляева, чем попасть под огонь губернаторской критики. Даже когда и критики-то не предвиделось, мэр сидел на стуле во время совещаний с ощущением, что в любой момент ему вдруг воткнется в задницу острый кол, которого так боялся его студенческий товарищ Пересвет.

Каждый ответ губернатору на любой его вопрос Иван сопровождал словами «есть» и «так точно», хотя в армии не служил и дня. Даже если бы губернатор вдруг спросил Несмышляева: «Иван Петрович, это правда, что для вашей заместительницы Василисы Перемудровой вы Наполеон, а она для вас – Жозефина?» – И тут бы мэр, верно, ответил бы: «есть» и «так точно».

Впрочем, поводов для критики Несмышляев давал губернатору ни больше, чем его коллеги – главы других муниципальных округов.

Иван Петрович был совершенно среднестатистическим мэром по всем меркам около столичного региона. Не лучший в рейтинге, но и не худший, а где-то посерединке.

Да, были у города Л. неразрешенные проблемы со сдачей в эксплуатацию домов-долгостроев, обманутые дольщики устраивали пикеты у городской администрации и писали жалобные письма губернатору. Но ровно такие же проблемы были и в любом другом муниципалитете.

Местный бюджет города Л. пополнялся стабильно за счет налоговых отчислений, жалобы горожан на бездействие местных властей в городе Л. приходили в областное правительство не чаще, чем из других городов. Ну а явка избирателей на выборы в городе Л. была не хуже, чем в остальных округах, а даже наоборот. Более того, чтобы обеспечить достойную явку, на выборы в городе Л. являлись даже, страшно сказать, «мертвые души». Кто-то может заметить, что заслуги в том мэра Несмышляева не было ровным счетом никакой, а только лишь исключительно по воле нечистого в голосованиях принимали участие даже бывшие горожане, отошедшие в мир иной лет десять назад. Но не черт же составлял избирательные списки, а наличие в нем умерших жителей города Л. справедливо можно списать на нерадивость и лень составителей. Другой вопрос, каким способом покойники заполняли избирательные бюллетени? Когда история об этом стыдливо умалчивает, а явка на выборы бьет рекорды, стоит ли ворошить былое? Тем более, когда результаты голосования полностью устраивают организаторов. Случались, конечно, и казусы в этом деле, когда, например, в списке избирателей не находилось место особенно дотошным пенсионерам, тем, кто прожил в городе Л. более 10 лет. Но разве это срок в истории становления демократии в самой большой стране в мире.

Поэтому скажем честно о том, что мэр Иван Петрович Несмышляев был на своем месте, если чиновники областной администрации до поры до времени не высказывали суровых претензий к его работе.

Конечно, каждый около столичный градоначальник знал самый верный способ усидеть в своем кресле в случае «грозы». Для этого надо было иметь четкий и разумный ответ на любую критику вышестоящего руководства. Вот с этим у Ивана Петровича Несмышляева и были проблемы. В ответ на критику мэр мог не только отвечать односложно, но и начать нести белиберду: «Я не виноват. Простите, готов взять всю вину на себя. Все исправим позавчера».

Надо сказать, что ничего хорошего такие ответы не таят, а только усугубляют гнев начальства, особенно когда ты с детства не можешь смотреть собеседнику в глаза.

В общем, если шлепки плеточкой от Василисы Перемудровой мэру доставляли неизъяснимое блаженство, то губернатор области мог в любое время суток так ожечь Несмышляева кнутом, что страх буквально сковывал волю Ивана. Это обстоятельство было, пожалуй, единственным, омрачавшим существование главы города Л.

Между тем, губернатор области хоть и являлся, по глубоко личному мнению Ивана Петровича, самым страшным обитателем планеты Земля, но был не чужд человеческих слабостей. Впрочем, это еще как посмотреть на сильную любовь губернатора к футболу.