Изначальное

Загадки

Святой Отец, стоящий не дыша у самой двери, внимательно прислушивался к происходящему в зале. Он слышал шелест платья Юной Леди, ушедшей в свой коридор вторым номером (молодец девочка, сообразила), по грохочущим шагам Рыцаря он принял и его успех, еще дважды скрипнули петли открывшихся дверей, а затем Шут (а это был именно его голос), уже не скрываясь, провозгласил результаты шестого дня сотворения мира.

Итак, сказал Священник себе, могу и я отправляться в путь, последним.

Он не торопясь начал спускаться к повороту, уверенно двигаясь по уже раз пройденной дороге. Стражник стоял на прежнем месте, у развилки коридора. Когда Святой Отец достаточно приблизился к нему, солдат вытянул правую руку вперед останавливающим жестом и сказал: «Мне поручено задать вам вопрос. Получив правильный ответ, я укажу вам Путь, неправильное слово или ваше молчание оставит вас на месте, до дальнейших распоряжений».

Священник согласно кивнул головой. Стражник развернул пергамент, наколотый на алебарду, и прочел:

– Кто, не имея крыл и перьев,

Бросает вызов Небесам,

Считая, что летает сам,

Гонимый ветром меж деревьев?

Святой Отец улыбнулся. Загадка была проста, аллегория понятна. В своих проповедях он сам неоднократно применял подобные параболы к человеческим порокам. В данном случае речь шла о гордыне.

– Мой ответ… – начал было Священник и осекся, а что, если другие не отгадают свои вопросы, хоть один из них, и его план рухнет.

Он отошел в сторону, прислонился к стене и погрузился в молитву. Стражник в очередной раз с удивлением вытаращил глаза, разглядывая странного человека.

Юная Леди, так же, как и Священник, прижимала ухо к обратной стороне двери, пытаясь высчитать свою очередь. Железные сапоги Рыцаря очень помогли ей в этом нелегком, да и незнакомом ей, деле подслушивания.

Святой Отец, Рыцарь, нужно было пропустить еще одного игрока. Девица вся превратилась в слух и была вознаграждена за терпение – шелест бального платья (ни с чем не спутаешь) сменился тихим скрипом дверных петель, надо полагать, Фаворитка догадалась о надписях на потолке. Что ж, можно было отправляться в путь, надеясь на то, что вошедшие ранее успеют пройти свои испытания. Девушка не торопилась, осторожно ступая на узкие ступени. Мысли ее были так же тягучи и неспешны, она представляла себя вершительницей судеб, перстом, отправляющим в небытие, карой, но не небесной, а вполне земной, из крови и плоти. Подобные рассуждения замедлили ее шаги. Этому ли учила мать, этим ли гордился бы отец, этого ли хотел от нее Бог? Юная Леди вспомнила лицо возлюбленного в лучшие их моменты, глаза, источавшие Свет, губы, даровавшие слова Любви.

«Господи, – воскликнула она, – да во что я превращаюсь?»

Мысль о мести улетучилась, заменив ее прозрением – мстить, значит ломать, прежде всего, себя, простить – спасти и себя и его. Я не хочу и не могу быть четвертой, любое другое место, решила она и понеслась вперед, не глядя под ноги. За первым же поворотом путь ей преградил стражник, стоящий на развилке коридора.

– Ответишь на вопрос, пройдешь, нет – останешься на месте, – дружелюбно, но твердо произнес он.

– Ясно, – согласилась девушка.

Сняв с алебарды наколотый листок, солдат прочитал:

– Она не постучит в окно,

Не поскребет тихонько в дверцу.

Ты не заметишь, как давно

Она змеей вползла под сердце.

– Обида, моя обида, – не раздумывая, затараторила она, и стражник, отступив на шаг влево, указал ей на нужный коридор.

Сэр Рыцарь торопился, его стальные налокотники и наколенники высекали искры, то и дело задевая камень стен, на последних ступенях перед площадкой бедняга излишне засуетился и, зацепившись носком сапога за выступ, кубарем полетел вниз, являя собой в этот момент грохочущее, искрящее чудо. Стражник, ожидавший своего игрока за поворотом, вздрогнул от неожиданности, но присяга Королю и врожденная осторожность не позволили ему двинуться с места.

После некоторого затишья раздались ругательства, вперемешку со стонами, охами и вздохами, и через секунду взору солдата предстал изрядно помятый военачальник, изрыгающий проклятия всему, на что падал взгляд его заплывших от гематом глаз. Стражник сделал шаг навстречу, снял свиток с алебарды и сказал:

– Имею к вам вопрос, Сэр. Правильный ответ откроет вам правильную дорогу, если вы ошибетесь, – останетесь на месте, до особого распоряжения.

– Чьего, солдат? – прохрипел Рыцарь. – Я твой командир.

– Королевского, Сэр, – спокойно ответил стражник и продолжил:

– Легко несет бумажный щит,

Сверкающий гербом картинным,

И меч из нити паутиной

В походе не обременит.

– И что это? – потирая ушибленный лоб, спросил Рыцарь, то ли у себя, то ли у стражника.

– Ответ у меня в свитке и у вас в сердце, – сказал гвардеец.

– У меня в сердце наконечник от стрелы и больше ничего, – задумчиво произнес Рыцарь и в изнеможении опустился на пол.

Жизнь Фаворитки проста – позвали, натягиваешь радость и обожание на лицо, платье, что подарено им, и спешишь выполнять прихоти и желания, как солдат, которого посылают в бой, не заботясь о его дальнейшей судьбе. В те же минуты, когда не зовут, натягиваешь лесть и умиление, платье, самое скромное из имеющихся, и спешишь выяснять, почему не позвали тебя и кого позвали на сей раз. Далее делаешь выводы и разрабатываешь планы мероприятий по нейтрализации соперницы и ее команды (читай врага), что также весьма схоже с военной наукой.

Итак, передо мною форпост противника, рассуждала Фаворитка, разглядывая гвардейца Его Величества. Статен, крепок, хорошо экипирован, одно слово – гвардия, такого на испуг, то есть с ходу, не возьмешь.

– Что же вы будете делать со мной, воин? – кокетливо начала рыть подкоп придворная дама.

– Загадывать загадки, – спокойно ответил «бастион» и снял со своего оружия наколотый листок.

– Слушайте, мадам:

Что на продажу выставлять

Всегда ль хозяину решать?

Ведь кто и чем в себе владеет

Не всяк хозяин разумеет.

Я-то уж точно, подумала про себя Фаворитка, но вслух сказала:

– Ну, это легко.

– Прошу вас, мадам, – невозмутимо предложил солдат.

– Это так же легко, как… – проворковала Фаворитка и начала медленно расшнуровывать корсет.

– Не трудитесь, мадам, – насмешливо произнес стражник, – вряд ли ответ начертан на вашем теле. У меня приказ и… он сделал паузу… инструкции на ваш счет.