Литургия крови

«Он не предполагал, что я знаю о проходе», – сообразила Джульетта. Очевидно, сам алхимик знает о нем, а вот ей не следовало.

– Но ведь дверь будет заперта.

– Вы сможете ее открыть.

– Госпожа моя…

– Или мне следует поведать всем о ваших пристрастиях и занятиях?

Джульетта не забыла, как алхимик лишил ее дара речи и подвижности. Но если не считать того раза, сейчас девушка впервые видела его колдовство. Не принимать же за магию огонь, выпущенный из пальца. На такое способен любой фокусник на площадях крупных городов. Дверь находилась за гобеленом, в стене, примыкающей к часовне. Пока Джульетта следила за стражей, старый алхимик опустился на колени и потер руки. Потом приложил пальцы к пластине замка.

– Поторопитесь, – сердито прошептала она.

Послышался резкий щелчок, пружина освободила язычок, и он отошел назад. Кроу открыл дверь, прикоснулся к замку с противоположной стороны и что-то пробормотал.

– Захлопните ее, когда уйдете, – сказал он. – Замок запрется сам.

С этими словами он исчез, а Джульетта осторожно прошла сквозь потайную дверь в часовню. Ее приветствовали все те же стеклянные звезды, украшавшие свод здания и все те же мягкие улыбки на лицах статуй. Девушка присела в реверансе и направилась к украшенному драгоценностями занавесу, скрывающему высокий алтарь от чужих глаз. Она надеялась отыскать здесь жреца своего божественного покровителя, носящего имя Зенон. Он был молод и всегда ей улыбался. В душе девушки теплилась надежда, что этот служитель выслушает и не станет перебивать. Но вместо него Джульетта встретила патриарха. Точнее, ее встретил патриарх Неарет.

– Дитя мое… – дребезжащий голос из темноты заставил ее подскочить. – Что ты делаешь здесь в такой час?

– Я… – она собиралась сказать, что ищет жреца Зенона, но это бестактно и приведет к возможным домыслам. Не все ли равно, с каким жрецом она поговорит? К тому же Неарет – патриарх. Если он ничего не знает…

– Взываю о помощи, – закончила фразу девушка.

Старик огляделся, а потом улыбнулся.

– Ты нашла не худшее место, – согласился он. – А беспокойный ум не помышляет о часах.

Он взял масляную лампу, повернулся, и Джульетта обнаружила, что следует за ним в пространство за алтарем.

– Это…

– Здесь самое теплое место во всей часовне.

Девушка вошла в крошечную комнатку, которую никогда раньше не видела. Часть пола покрывал старый ковер, на стене висело потрепанное знамя. А большую часть комнаты занимали различные сундучки. Неарет удобнее устроился в глубоком кресле и, улыбаясь, обратился к Джульетте.

– Поведай мне, зачем ты здесь и почему воспользовалась тайным проходом? Я даже не подозревал, что тебе известна эта дверь.

– Я случайно нашла ее, – ответила девушка, задумавшись почему ее собеседник улыбается.

– Праздность угодна демонам. И, между нами, тетя и дядя держали тебя в праздности дольше, чем следовало. Впрочем, девушка твоего возраста может открыть и что-нибудь похуже, чем потайная дверь.

На секунду Джульетте показалось, сейчас он наклонится и потреплет ее по голове. Но патриарх лишь вздохнул и удобнее уселся в своем кресле.

– Итак, поведай же о своих тревогах.

Возможно, патриарх ожидал каких-то сомнений, связанных со свадьбой, их у Джульетты достаточно, или опасений, связанных с отъездом из Республики. Их тоже не мало. Но едва прозвучали несколько первых фраз, как улыбка патриарха и блеск в глазах исчезли. Под конец старик замер, как змея перед броском. Но он гневался не на девушку. Она поняла это, когда увидела, как патриарх изо всех сил старается улыбнуться ей.

– Позволь мне немного поразмыслить, – задумчиво проговорил патриарх.

Джульетта не упомянула о Шарлотте, суровой жрице, и гусином пере. Она хотела, но так и не смогла. Будто Кроу заколдовал ее. Но и остальное было достаточно неприятно.

– Возможно, – снова заговорил Неарет после непродолжительного молчания, – ты что-то неправильно поняла?

– Нет, – уверенно ответила она. – Приказы дяди предельно ясны. Как только родится наследник, я должна отравить свекра и мужа, а потом править как регент, пока ребенок не подрастет и не станет править самостоятельно. А дядя будет сообщать мне, какие решения следует принять.

– И как ты?..

– Этим, – Джульетта достала два горшочка. Один маленький, второй еще меньше, с наперсток. – Здесь, – она указала на больший, – три сотни зерен яда.

– Чтобы убить мужа и его отца?

– Нет. Чтобы приучить к яду себя.

Она внимательно следила, как патриарх открывает меньший горшочек. Крышечка была запечатана воском, а внутри какая-то паста.

– Розовый бальзам для губ, – догадался Неарет. -Когда ты будешь уверена, что ребенок здоров, ты просто должна начать намазывать им свои губы и тепло приветствовать своих мужа и тестя примерно с неделю.

Джульетта только молча кивнула.

– Он действует медленно?

– Ложная чума… Я буду пробовать еду свекра или мужа, а дегустатор – мою, – мрачно сказала девушка. – Я останусь здоровой, и никто не заподозрит яда. Особенно если буду сама ухаживать за своим мужем.

Джульетта смахнула слезы и спросила:

– Что же мне делать?

– Оставайся здесь.

– В Республике? Но завтра отплывет мое судно. И я не думаю, что полномочный представитель нубийской короны согласится на это.

– Нет. Останься здесь, сейчас. Не двигайся с места, пока я не поговорю с твоей тетей. Она наверняка не знает…, и я заберу эти штуки, – патриарх взял горшочки с ядом, потом остановился. – Ты же не думаешь, что она знает?

Джульетта надеялась на обратное, но ведь все эти дни ей не удавалась ни отыскать тетю, ни поговорить с ней. Каждый раз, когда девушка отправлялась на поиски, женщина была занята или оказывалась совсем не там, где ее видели слуги. А в последние несколько встреч в глазах тети явно читалась настороженность.

– Я не уверена…

Часы на южной башне пробили один раз. Лампа чадила, пламя умирало и вновь возвращалось к жизни. Патриарх Неарет тяжело вздохнул.

– Тогда мне стоит начать с твоего дяди. Возможно, тетя знает, возможно – нет, но сначала я поговорю с главой магистрата.

Глава 10

Когда маленькая нищенка впервые кивнула Тито, он счел это случайностью, но второй кивок явно был намеренным. Она посмотрела на юношу из-под длинных волос, наклонила голову и пошла дальше. Ночные улицы заполняли люди, которые ловили чужие взгляды и отворачивались. Взглянуть мельком, чуть кивнуть. Тито вступил в клан тех, кто не хотел большего. Никто не пытался, никто не желал заговорить. Кивок был знаком «я тебе не враг». Тито посмотрел на нее и понял – она не опасна. Она слишком слаба духом и враг только самой себе. Интересно только, почему девочка не считает врагом его.

Когда они встретились в третий раз, она улыбнулась еле заметной улыбкой. Нищенка хотела, чтобы он утешил, успокоил ее, хотя бы просто улыбнулся в ответ. Дни были для него слишком яркие и солнечный свет оказался опасен для глаз. Интересно, почему она тоже бродит по ночам. Этот город полон и в то же время пуст. Он принимает разные формы.