– Патриция, вам не выйти?
– Всё нормально, папа! Займись долбаной наукой!
– Патриция, о чём он? – спросил я свою боевую подругу.
– Не важно! Мне хреново, Якоб!
– Ты спала с рыжим ублюдком? – спросил я писклявым голосом.
– Якоб, сейчас не время выяснять отношения!
Якоб Гроот вспотел и напрягся. По-моему, он тогда снова решил ревновать Патрицию. А я тогда, наконец, понял, кто потерял детальку в номере Патриции, и кто вставил в Патрицию микрочип.
– Ты спала с ним? С этой рыжей харей? И тебе могло понравиться?
– Да! Спала! Ну и что! Зато я нашла отца! Плюнь! Надо выбираться! – сказала Патриция. – Хорошо, я согласна!
– Поклянись здоровьем папочки! Ведь это он здесь живёт? Если нарушишь договор, я найду способ помочь твоему отцу склеить ласты!
– Клянусь! – крикнула Патриция, и её снова стошнило.
Батлер открыл-таки двери и давление выравнялось, а мы вывалились в коридор.
Патриция попыталась зарядить Батлеру в междуножие, но у неё от усталости и плохого самочувствия ничего не получилось. Я захотел дать рыжей морде в ухо, но тоже промахнулся. Мы сели у стены, чтобы отдышаться.
– Ну что, Патриция, когда? Сегодня? – Батлер начал доставать. – Но ты вся в дерьме!
– Заткнись! Нам нужно попасть в спальню Каннингема! Проводи!
– Ты хочешь делать это там? Нет! Там я не отказываюсь! И пускай очкарик уйдёт!
Я встал и дал-таки рыжему человеку в его нос.
– Веди в спальню!
Слуга попытался завязать драку, но мы с Патрицией скрутили мерзавца.
– Или ты ведёшь в спальню, или мы тебя растворим прямо здесь! И плевать на всё!
Наши намерения казались серьёзными, поэтому Батлер перестал валять дурака и отвёл нас в спальню профессора. Мы его прогнали и закрыли дверь.
Терять уже было нечего – я знал, что Каннингем всё увидит и обо всём узнает.
На кровати учёного, под подушкой, мы нашли то, что искали – тетрадку с записями.
– Якоб, вот она! Смотри, здесь расписание активности дырок! Теперь мы можем свалить от Каннингема и организовать свой бизнес! Или давай лучше его растворим! Нахера он нужен? У нас есть мой папа! Мы будем его кормить, а он делать открытия! Ты получишь нобелевскую премию! И наш ребёнок не будет ни в чём нуждаться!
Честно сказать, я не ожидал от Патриции такого мощного прагматизма и удивился. Порой приходится раскрывать в близких людях незнакомые черты их долбаного характера. Я снова тогда пожалел, что позволил ей затеять эту игру с добрым физиком. Но смог бы я её остановить? Сейчас мне кажется, что вряд ли.
– Патриция, что ты говоришь?
– Пойми же, Якоб, эта тетрадь даст нам всё! Деньги, власть, нобелевские премии!
– Ты всё затеяла ради этого? И Батлера охмурила?
– Он сам подкатывал на полу-сдутых целый год. Ну нравлюсь я ему! Как и тебе! Но это был шанс! Тем более у нас с тобой ещё ничего не было! Ведь так?
– Да. Но он…
– Хватит! Растворим Каннингема – и дело в шляпе! Никто нам уже не помешает! Замешаем ему снотворное в коньяк, когда приедет!
– Патриция, ты не знаешь, что Батлер…
В этот момент зазвонила моя телефонная машина. Как вы думаете, кто звонил? Да-да, это звонил Каннингем.
– Тихо. Он звонит.
– Ну так ответь!
– Заткнись! Что ответь? Он всё знает!
Якоб Гроот разнервничался не на шутку, а я не знал, что сказать любопытному профессору. Наконец, я собрался и ответил, потому что иначе я поступить тогда не мог. Или-таки мог?
Я надеялся, что Каннингем ещё не смотрел сегодня глазами Патриции, и не видел нашей самодеятельности.
– Здравствуй, Якоб! – услышал я в аппаратусе.
– Добрый день, профессор. Как Ваша конференция? Вы уже порвали своих оппонентов?
– На них мне плевать!
Каннингем говорил спокойным голосом, даже с нежными нотками. От них-то мне и стало не по себе – я подумал, что это полнейший провал.
– А как ваши дела? Как там Батлер?
– Всё хорошо. Батлер жив-здоров. Ждём вас.
– Ждёте, значит. А где ждёте?
– Мы в гостинице, а Батлер в Вашем имении. Наводит порядок к Вашему возвращению.
– Отлично! Будет ему премия!
– Это верное решение, мистер Каннингем.
– А Фридриксен не передавал ли привета для меня? Он тоже хочет получить премию, не так ли? Будет и ему премия!
Моя рука с аппратусом опустилась.