Гость из Дамаска

Тут только Алексея осенило: «А ведь точно! И меня всё это время не покидало ощущение, что где-то я их уже встречал. Оттого и тянет так к Анфаль, потому что с первого раза она как-то запала в мне душу… Всё – вспомнил! Чайхана! Камаль».

– А ведь Гальвада… – но Алексей не успел договорить, Иф незаметно одёрнул его, поскольку в зале вновь стали собираться гости. Из открывшейся двери с террасы первым появился тучный Михпет, своим смехом сотрясший стены квартиры. За ним, тоже хохоча, в зал буквально ввалились остальные мужчины – видимо, Рафибр очередным анекдотом поднял всем градус настроения.

– Ну и где же наши вторые половинки, а с ними и наш чай? – обратился Рафибр к Ифу и Алексею, с улыбкой наблюдавшими за тёплой компанией.

– Что-то уж больно быстро вы накурились, – парировал Иф.

– Торопимся послушать нашего нового члена клуба! – пояснил Валген.

Заккэль, откинувшись назад, принял удобную позу за столом. Мужчины тоже расселись по своим местам. Через пару минут в зале появились хозяйка и её помощницы и аромат долмы сменили бодрящие пары какого-то фруктового напитка и сладкий запах выпечки.

– Что это? А где же чай? – поводя носом, поинтересовался любопытный Валген.

И действительно, вместо чайника Рекаса и Мальва поставили по обеим сторонам стола два больших запотевших кувшина с тёмной бурой жидкостью, а посередине Гальвада водрузила большое блюдо со сдобными пирожками, похожими на раскрытые конвертики, из которых наружу выглядывала такая же бурая, как и напиток, начинка.

– Это сюрприз от Гальвады! – начала Рекаса и, обняв старшую подругу за плечи, продолжила: – Это была её идея, заменить традиционный чай на что-то с намёком. Ну, кто угадает, что она хотела этим сказать?

Пока Елепа с Анфаль расставляли чашки и блюдца и раскладывали ложки, мужчины принялись обсуждать, что бы это могло означать. Через минуту Валген выпалил:

– Ну, по-моему, всё довольно просто: если не ошибаюсь, это компот и сладкие булочки с начинкой. Там внутри – перемолотые варёные сухофрукты. Это наша русская, я бы даже сказал, советская традиционная еда. Гальвада хотела, по-видимому, побаловать экзотикой Заккэля и его супругу, ну, и нас заставить поностальгировать, не так ли, Гальвада?

– Отчасти можно сказать, что да. Но не это главное. Есть ещё варианты?

– Может, ты хотела подчеркнуть, что за одним столом можно с успехом сочетать традиции разных народов? – предположил Рафибр.

– И да и нет. Следующий!

– Да это она просто меня сильно любит, а я люблю вот эти самые плюшки – вот и весь секрет! – пошутил Иф, лукаво глянув на Галину.

Все дружно рассмеялись, и тут к разгадыванию замысла подключился обычно немногословный Михпет:

– Ну, значит так. Как говаривал один наш знаменитый сатирик, «слушал я вас тут слушал и понял – дураки вы все!» Посмотрите, взвар, то бишь компот из сухофруктов – нам только кажется, что это чисто русский напиток, а мы вот тексты на табличках из Шумера читали, так там рецепты такого вот компота из сухофруктов записаны, а сухофрукты эти из компота, вероятно, Гальвада прокрутила и затем приготовила из них начинку для булочек, что тоже напоминает рецепт так называемого шумерского царского пирога. Так что она утёрла нос нам, горе-археологам, продемонстрировав таким образом своё знание истории Древнего мира и тех мест, в которых мы сегодня работаем! Короче, пять тебе, Гальвада, давай зачётку – распишусь! Ха-ха-ха! – загромыхал Михпет.

– Это правда? – почти одновременно переспросили Валген и Мальва.

– Молодец, Михпет! Почти угадал! Только я не носы вам утереть хотела, а сказать, что есть вещи, древние, как мир, которые никогда не меняются, а только странствуют по земле, иногда создавая иллюзию новизны, хотя на самом деле «всё это уже было-было…». В общем, хорошим делом вы занимаетесь, дорогие мои, раскапывая нашу историю! Угощайтесь! – Гальвада радушно раскинула руки, приглашая всех отведать её лакомство.

Насладившись охлаждённым компотом, гости выбрались из-за стола и расселись кто на диване, кто в кресле, а кто и просто на ковре. Рафибр в очередной раз разлил коньяк по рюмкам и передал слово Заккэлю:

– Ну что, доктор, побалуете нас чем-нибудь? Если не готовы или не хотите, дайте знать, не делайте это через силу, мы не обидимся!

– Нет, что вы, что вы, мои новые друзья! Я с удовольствием постараюсь вас развлечь. Только предлагаю не историю послушать, а сыграть в одну простую лингвистическую игру. Давайте мы придумаем язык!

– Как это? – удивились гости.

– Очень просто, начнём с того, что каждый придумает фразу в виде набора звуков, которые можно будет разделить на морфемы или отдельные, так сказать, «слова». Например, чубак-канун-вартаген. Желательно, чтобы слова не повторялись. Рекаса, мог бы я попросить лист бумаги и карандаш или ручку?

Хозяйка мигом сбегала в кабинет Рафибра и принесла оттуда пачку писчей бумаги и карандаши и раздала всем участникам игры:

– Держите!

– Великолепно. Тогда начнём! – скомандовал Заккэль. – Разделите лист на две части. В правом столбце записывайте все фразы друг под дружкой. Моя фраза готова, повторю её по «слогам»: чу-бак ка-нун вар-та-ген. Теперь – Валген.

– Пам-парапам-пам-пам-па-пам!

– Звучит весело, но как пример не годится – здесь пам несколько раз подряд повторяется, а я просил по возможности без повторений! Давай-ка ещё раз попробуй!

Валген нахмурил лоб и подкорректировал:

– Пам-пара, пум-пу-тум!

– Ну вот, более-менее. Следующая – Мальва.

– Трам-патушки, тырь-дырь дам! – довольная собой, предложила Мальва.

– Всё ничего, но уменьшительно-ласкательный суффикс -ушк- в сочетании с окончанием -и очень напоминает грамматику русского языка. Проявите фантазию, наконец!

Мальва сделала вид, что слегка обиделась, но потом сверкнула глазами и медленно, словно заклинание, произнесла, притопнув на последнем слоге:

– Кар-бага-сур-шедам-бурбурус!

– Отлично! То, что надо! – развеселился Заккэль. – Записываем! Так, следующий!

– Такака-штамон-гарибал! – произнесла Елепа свою заготовку. Алексей подал знак рукой, что хочет воздержаться.

Тут подошла очередь Ифа. Сделав умное лицо, он командирским тоном продиктовал:

– Записывайте: «Робаз-укабос-ливадирп!»

На мгновение воцарилась тишина, сквозь которую слышно было, как Гальвада пытается справиться с перестановкой. Её как будто заклинило:

– Розаб, нет, робза, тьфу ты, разба… Так, ещё раз: забор, ой, точно, забор! Робаз – это забор! Только наоборот!

Тут все сообразили, что Иф, ничтоже сумняшеся, решил схитрить и просто переставил в русских словах буквы задом наперёд.

– Ну ты шутник! Это что ж получается? «Забор собаку придавил»! – перевела Гальвада, и все дружно и весело загудели: «У-у-у! Так не пойдёт. Нечего хлюздить. Включай мозги!». На что Иф указал на Заккэля рукой:

– Пусть решает ведущий!

– По-моему, отличная идея! Друзья, оставим как есть! – примирил всех Заккэль. – Кого мы ещё забыли? Ах да, наших гостеприимных хозяев!

– Слава богу, пронесло! – полушёпотом пробубнил Михпет, сидевший напротив Гальвады.

– И Анфаль! – напомнила Рекаса о тихоне, прятавшейся в тени блистательного мужа.

– Дорогая Рекаса, может быть, в другой раз, но игра иначе не получится. Сейчас вы поймёте почему! Будьте уверены, Анфаль не обидится, если мы оставим её в покое. Наам[12 - Наам – «Да», в том числе в виде вопроса: «Да?» – Араб.]? – обратился Заккэль по-арабски к супруге.

– Наам биттакиди![13 - Наам биттакиди –«Да, конечно». – Араб.] – ответила та и опустила глаза, чтобы не встречаться взглядом с пристально смотревшими на неё гостями и в первую очередь с Алексеем.