Гость из Дамаска

– Если честно, мне бывает даже как-то не по себе, когда я вижу этот огромный изогнутый минарет – в нём словно замерло какое-то жуткое напряжение, которое никак не можт вырваться наружу, – вдруг призналась Рейхан.

– Да, или словно в нём сидит джинн, который никак не вырвется из заточения! Как верно подмечено! – восторженно выпалил Алексей. – У меня здесь тоже всегда возникает похожее чувство. Когда-то минарет и сам завалится, если его раньше кто-нибудь не подтолкнёт! – с долей сарказма добавил он.

– Если такое произойдёт, это будет очень символично! – глубокомысленно произнесла Галина Вадимовна.

– Да, это как с Мамврийским дубом в Израиле! Считается, что с гибелью дуба наступит конец света! А здесь упавший минарет Ан-Нури, наверное, будет означать приход племён Яджудж и Маджудж[2 - Яджудж и Маджудж – племена, наводящие порчу на земле, живущие на Крайнем Востоке. Один из признаков наступления конца света, ср. библейских Гога и Магога. – Прим. автора.] или ещё какую бяку! – пошутила Рейхан Касумовна.

– Эко нас занесло! В библейские легенды! – присвистнул Алексей.

– А что? Ничего удивительного! По-моему, как-раз всё очень даже логично!

– В смысле?..

– Разве вы не знали, что часть Библии – Тора и её магические толкования – взяты иудеями от халдеев – потомков шумеров, некогда населявших здешние места? – Рейхан вопросительно посмотрела на собеседников.

– Да, но речь идёт о мусульманской мечети XII века! – всё ещё недоумевал Алексей.

– Ну так иудеи передали часть знаний Магомету, так возник ислам. А его приверженцы – магометяне – возвели на территории бывшего Шумера храмовый комплекс Ан-Нури! Следите за мыслью? Древние знания, проделав круг, видоизменились и вернулись туда, откуда они были получены! Это ли не символично? А теперь представьте, если один из главных символов вдруг падёт! А? То-то! Поверьте мне, люди не станут довольствоваться простым объяснением ветхости культового сооружения! В раз сочинят какой-нибудь миф и сами же в него поверят! – закончила Муфтаева.

– Очень даже может быть, – поразмыслив, согласился Алексей. – Ведь придумали же легенду о том, почему минарет наклонился, начисто игнорируя элементарную хронологию.

– Это что за легенда? – поинтересовалась Галина Вадимовна. – Расскажи, я не слышала!

– Да ладно?! Иван Фёдорович наверняка рассказывал, здесь её все знают.

– Нет, правда, не слышала.

– Говорят, что когда Магомет вознёсся на небо, он пролетел над верхушкой минарета, отчего тот в знак почтения поклонился, да так и остался стоять, еле удерживая равновесие. А то, что разница во времени между этими событиями составляет шестьсот лет, никого не волнует. Это так типично для Востока – мысль, совершенно не ограниченная логикой или условностями: тут тебе и гора, не желающая идти к пророку, хотя предполагается, что могла бы, и минареты, отбивающие челобитные, и цари-самодуры, по три года кряду покорно слушающие сказки![3 - «…И цари-самодуры, по три года кряду покорно слушающие сказки» – имеется в виду «Тысяча и одна ночь». – Прим. автора.] – полушутливо подытожила Рейхан Касумовна.

– В самом деле! Совершенно неправдоподобная история, но зато сколько в ней почтения! – восхитилась Галина Вадимовна.

– Что-то не торопятся обслуживать нас? – с чувством досады прервал беседу Алексей, и в этот момент из чайханы появилась компания из троих мужчин и женщины – судя по осанке, молодой и стройной.

Лицо её было закрыто, а сама она вела себя совершенно покорно, оставаясь в тени статного бородатого мужчины, который, прощаясь с другими, то и дело переводил на неё довольный взгляд, словно торговец, получивший желанный товар по очень выгодной цене.

– В белом тюрбане с животиком – имам; тот, что в белой рубахе – хозяин чайной, – наклонившись к Галине Вадимовне, шёпотом пояснил Алексей.

– А это что за ф… – Галина Вадимовна хотела было сказать «фрукт» или употребить что-то вроде «франта» или «напыщенного индюка» из-за чресчур холёного внешнего вида незнакомца, но интуиция ей подсказала, что бородатый был не какой-то там городской повеса, а очень серьёзный штучный экземпляр восточного мужчины, и потому после заминки закончила: – …ферзь с девушкой?

– Не знаю, я его тоже впервые вижу, похоже, он даже неместный, – ответил охранник, поднимаясь со стула.

В это время статный незнакомец, прежде чем окончательно распрощаться, вынул из-за пазухи два конверта и поочерёдно вручил имаму и чайханщику, отчего те расплылись в улыбке и принялись клянаться. Имам же в ответ передал назнакомцу сложенный вдвое листок бумаги.

Наконец они расстались, и хозяин заведения, обратив внимание имама на новых посетителей, с распростёртыми объятиями поспешил навстречу Алексею, а незнакомец с девушкой скрылись за углом дома.

– Ассалямуалейкум, Алекс! – с неподдельной радостью поздоровался чайханщик, а к нему присоединился и имам.

– Вуалейкум ассалям! Камаль! – Алексей пожал обоим руки.

– Кайф аль-халь?[4 - Как дела? – Араб. ] – продолжил распрос Камаль, с любопытством рассматривая Рейхан Касумовну и Галину Вадимовну.

– Альхамдулиллях! Ляст уахди альяума[5 - Спасибо, хорошо! Я сегодня не один. – Араб.], – и Алексей представил дам. А когда имам и чайханщик услышали, что Рейхан Касумовна – жена знаменитого советского археолога, перерывшего уже всю Синджарскую долину, то восхищению их не было предела. Однако имам скоро вежливо откланялся, сославшись на дела, и чайханщик принялся зазывать почётных гостей в дом, но тут уже сама виновница восхищения попыталась по-арабски объяснить:

– Юссируни ат таарруф алейкум! Шукран джазилян аля аддава![6 - Рада познакомиться! Спасибо за приглашение! – Араб.] Но мы, правда, хотели бы выпить по стаканчику чая и побыстрее вернуться домой. Галине Вадимовне ещё надо приготовить обед до прихода Ивана Фёдоровича. Переведи ему, Алексей, я так быстро не могу!

– Иван? – не дожидаясь перевода, переспросил Камаль провожатого.

– Да-да, он самый! – добродушно ответил охранник, чем привел чайханщика в ещё больший восторг.

– Ждите! Я сейчас! – вдруг на чистом русском обратился к женщинам Камаль и тотчас исчез на некоторое время.

– Ну всё, понеслось! – констатировал Алексей.

– Что случилось, я толком так ничего и не поняла! – наконец вмешалась Галина Вадимовна, до этого момента молчаливо наблюдавшая за происходящим.

– По-видимому, Алексей да и Иван Фёдорович пользуются здесь особым почтением! А мой муж сюда случайно не наведывается?

– И он тоже!

– Так я и поняла! – ревниво заметила Рейхан.

– Что ж этот Камель… – Галина Вадимовна не успела договорить фразу до конца.

– Не Камель, а Камаль, – поправил её Алексей и, предвидя вопрос, пояснил:

– Да, он по-русски прекрасно говорит – учился в военном училище в России.

– А чего ж он не в армии? Вроде не такой уж старый.

– На пенсии по ранению, да вот чайхана по наследству досталась. Но Камаль и здесь в строю, – полушутливо, полусерьёзно произнёс Алексей. – У него тут кого только не бывает. Он в городе все новости узнаёт первым. Как говорится, держит руку на пульсе Мосула.

– Полезное знакомство, а куда он подевался-то? – задала резонный вопрос Рейхан.

– Сейчас сами увидите. Думаю, без знаков внимания не уйдёте.

В самом деле, через несколько минут Камаль вынес из чайханы огромный поднос с традиционным тазиком с водой и посудой, латунным чайником и тремя бумажными пакетами. С широкой улыбкой он опустил поднос и, звеня стаканчиками и блюдцами, игриво разлил крепкий чёрный чай с сахаром и расставил на столе:

– А это вам! – сказал он и раздал каждому по пакету, от которых исходил пряный запах ванили и кардамона, – попробуйте дома эти кахи[7 - Кахи – сладкие трубочки из теста. – Прим. автора.] и передайте большой привет вашим мужьям от меня!

Пока женщины разглядывали содержимое пакетов, пробовали печенье на вкус и вдыхали аромат свежей выпечки, Алесей поднялся и отошёл с Камалем на пару шагов.

– А кто это был с имамом сегодня? – полюбопытствовал он.

– А-а! – махнул рукой радушный хозяин, – я его сегодня второй раз видел, не наш, не местный. Ты сам знаешь – детей много, кормить надо, деньги нужны, имам чуть-чуть подрабатывает, женщина – тоже.

– Ясно – мутаа[8 - Мутаа, или мут‘а – разрёшенный у шиитов временный брак между мужчиной и незамужней женщиной, заключаемый для получения удовольствия и вознаграждения (махр). – Прим. автора.]? – раздражённо выдохнул Алексей.

– Да… Забудь, не бери в голову! Зачем тебе? Ты это не исправишь, а люди довольны. Все довольны. Мы не в Союзе.