Жена фокусника

– В следующий раз передай этим болванам, что если они еще раз назовут меня Фокусником, я засуну им в жопу по кролику.

– А что, только они называют тебя так?

– Нет. Но только у них хватает мозгов называть меня так при посторонних.

– Так я посторонняя?

– Теперь уже нет, но я знаю, в какой момент тебе довелось это слышать.

– И что же это значит?

Он смотрит на меня и молчит.

А я знала. Знала задолго до того, как услышать это от тупоголовых псов. Это сказал мне Псих. Он не мог сказать всего, что знает, потому что у Максима везде уши и глаза, а Псих очень любит жить. Не мог взять и объяснить мне вещи, которых я не знаю, но которые очень важны, Я даже не знаю, почему они важны. Я просто помню, что сказал мне Псих: «Люди, которые знают о нем все, называют его Фокусником. Разберись в значении этого слова, и ты все поймешь».

Главная задача фокусника – обмануть вас и заставить поверить, что вещи на самом деле не такие, какими вы их знаете.

Максим смотрит на меня и молчит. А затем он выключает телевизор и отбрасывает в сторону пульт. «Заводной апельсин» медленно перекочевывает в его руки и оказывается на столике. А затем мы любим друг друга.

О Фокуснике речь больше не заходит.

В моей жизни не было человека, которого бы ТАК интересовала женщина, как существо. Во времена, когда он не занят своими делами, он может подолгу рассматривать меня, изучая какую-то мелочь, внимательно следя за каждым моим движением, каждым жестом. Он задает вопросы, которые часто застают меня врасплох и заставляют меня мучительно долго подбирать слова. Например, на что похожи схватки при родах? Я долго искала определение и сравнения, но, так и не найдя ничего более романтичного, сказала, что это похоже на огромную булаву у тебя в животе, которую раз в несколько минут проворачивают и тянут вниз. Он долго над этим думал.

Но, за те две недели безграничного, сладкого как мёд, счастья, что окутало нас, были три ночи, которые сдирали маски, напоминая мне, кто есть Максим.

И в такие ночи, он не возвращается домой.

В такие ночи его телефон недоступен.

В такие ночи он приходит под утро в грязной, рваной, пыльной одежде, местами заляпанной кровью. Он никогда не стирает одежду, в которой пришел. Он выбрасывает её.

В такие ночи он приходит с пустыми глазами – ледяной и наэлектризованный.

В такие ночи он будит меня независимо от того, сколько времени.

В такие ночи он не занимается любовью – он трахает меня, грубо, резко и больно.

Глава 8. Сказка

Сегодня абсолютно все жители нашего города, которым уже исполнилось двадцать четыре, получили смс-рассылку:

«Многоуважаемые друзья «Сказки», настоящие и будущие! Сегодня санаторий закрыт. Всем, кто желает развлекаться по-взрослому, мы говорим – до завтра! Сегодня свои двери открывает парк аттракционов «Сказка». Мы приглашаем ваших детей на праздник! Если вашему чаду еще нет восемнадцати, мы приглашаем вас всей семьей посетить наш сказочный мир, где вы сможете прокатиться на слоне и поиграть с ручными обезьянами и погладить тигра, полетать на самолете и воздушном шаре, посмотреть выступления воздушных гимнастов и клоунов, и еще МНОГО, МНОГО всевозможных развлечений для ваших деток. Будет шумно, весело и БЕСПЛАТНО. Все развлечения и угощения за НАШ СЧЕТ. Мы вас ждем!»

Итак, вопрос на засыпку – если бы вы знали, что небольшая Ибица в ста пятидесяти километрах от вашего города, где правит бал проституция, игромания и наркоторговля, открывает двери перед вашими крохами, суля им всевозможные сладости, развлечения и подарки, вы бы повели туда своих детей?

Я смотрела в окно и не могла поверить своим глазам – столько машин в одном месте я не видела никогда. Дорога, ведущая к санаторию, напоминала пробку в час-пик, несмотря на то, что это загородная трасса и время – девять часов вечера. Машины еле двигались, и вся дорога была забита разнокалиберными автомобилями – от, еле едущих «копеек», до автомобилей, чья стоимость вышибет дух из любого вменяемого человека.

Мы ехали прямо по обочине, вслед за такими же полоумными, как мы, потому как ехать дорогой можно до утра.

– Мама, откуда здесь столько машин? – пищит моя дочь. Она не напугана, но обескуражена. Как и я.

Я не знаю, что ответить, а потому я просто пожимаю плечами, глажу её и пытаюсь улыбаться. А когда на горизонте появляется зарево «Сказки», Сонька кричит:

– Мам, смотри!

Её глазенки горят, её ручки нетерпеливо хватаются за водительское сиденье и рот открывается, и дыхание, быстрое, частое разгоняет кровь в крохотном тельце. Она ничего не боится.

«Сказка» превратилась в цирк.

Над санаторием десяток воздушных шаров планируют в воздухе – разноцветные, яркие, словно конфеты. Они отражают свет идущие от тысяч прожекторов, освещающих летнюю ночь, среди голой степи и её блеск освещает многие километры, зазывая людей, маня их ярким светом, словно бабочек. Музыка слышна даже отсюда – что-то веселенькое и по-детски наивное разливается вокруг, даря всем праздничное настроение. Уже на подъезде к санаторию мы видим разодетых клоунов, гуляющих среди пробки – они заглядывают в окна машин и дарят воздушные шары.

Мы сворачиваем в степь и едем к служебному входу. Но даже для того, чтобы протиснуться к, никому не известному, входу в «Сказку», нам потребовалось все мастерство водителя, коим был один из охранников. Мы петляли между машин, периодически попадая в совершенно безвыходное положение, но каждый раз, странным образом находили лазейки, и я начинаю подозревать, что парень, что вез нас, родился с рулем в руках. И вот мы лавируем меж машин, продираясь поперек основного потока. Мы подъезжаем к узким воротам, где нас уже ждет охрана. Наша машина ныряет под шлагбаум. Я оборачиваюсь и вижу, как за нами пытается проехать еще одна, но охрана преграждает ей путь. Мы въезжаем на подземную стоянку для служебных авто – здесь яблоку упасть негде. Максим вызвал всех сотрудников, что были в штате, даже тех, кто были в отпусках. Словно начался режим ЧП. По сути, так и было.

– Мам, мы идем на праздник? – пищит Соня. Вылезая из машины.

– Да, Пуговица, – говорю я, а сама чувствую, как уходит из-под ног земля. Как мне сказать ей о Максиме? Как мне сообщит ей, что теперь это наш дом? Руки становятся мокрыми и холодными, по спине бежит холодный пот.

Охрана ведет нас к лифтам, длинными запутанными коридорами и наконец, мы выходим в узкий проход кончающийся неприметной на вид, но очень толстой и крепкой дверью. И когда она распахивается…

Перед нами открывается самая настоящая страна чудес книг из книг Кэрролла.

Вся «Сказка» превратилась в огромный сад – разноцветный, яркий, блестящий и немного пугающий. Нереальные деревья и растения, как настоящие, так и несуществующие ни в одной точке мира, но сделанные так реалистично, что захватывало дух, вырастали из земли, и уносились вершинами в усыпанное звездами небо. Вокруг яркие, ослепляющие своей красотой цветы, пышные кустарники и лианы, ползущие во все стороны. Они закрыли, спрятали собой то, чем была «Сказка» для взрослых, создавая совершенно новое виденье этого места – здесь оживало чудо, сегодня здесь и правда жила сказка – без кавычек. В ночном небе огромные воздушные шары катали в корзинах, визжащих от восторга детей и их родителей, опускаясь вниз, чтобы высадить одних пассажиров и забрать других. Повсюду прыгали и скакали разноцветные, разноликие клоуны с охапками воздушных шариков, цветов, вертушек и даже воздушных змеев, раскрашенные и разодетые зазывалы, на высоких ходулях, медленно вышагивающие между людей, прекрасные феи, гимнастки, эльфы и тролли, персонажи фильмов и мультфильмов в настоящий рост. Здесь было так много людей! Лилась музыка, сверкали огни фейерверков и бенгальских огней, и безумно вкусно пахло сладостями – попкорном, сахарной ватой, карамелью, шоколадом, булочками, корицей, фруктами и мороженным. Мимо нас прошагал Микки-маус и Сонька запищала:

– Мама, мама, смотри! – она схватила меня за руку и потащила вперед. – Идем мама! Ну, идем же!

Мы шли, раскрывая рты, заворачивая шеи, жадно оглядываясь по сторонам. Вокруг нас было столько людей, сколько я никогда не видела здесь раньше – мамы и папы с детьми всех возрастов, с раскрытыми от изумления ртами, круглыми глазами и улыбками во все зубы. Визг, шум, гам стояли просто оглушающие. Здесь царил дух волшебства и счастья, искренней неподдельной и самое главное, абсолютно трезвой радости, без стимуляторов. Если не считать вкусной еды. Её здесь было так много, что хватило бы на год сытого существования небольшой деревне. Откуда-то сзади нас вынырнул китайский дракон, и словно живая огненно-красная лента, полетел вперед, преследуемый толпой малышей чуть младше моей дочери.

– Мама! – пищит Сонька, таща меня, как локомотив. – Смотри, смотри!

Нам навстречу шел слон – он был огромен, он был невероятно красив. На нем сверкающая попона и невероятно яркие украшения на голове и огромных ногах. Он весь сверкает и переливается радужными всплесками, блестки на ткани рассыпаются искрами света, ослепляя и завораживая. За ним бегут дети, на него ошалело смотрят взрослые и он совершенно точно забирает все внимание публики.

– Мама, смотри! Там волшебник!

– Я вижу, Пуговица, – еле слышно шепчу я, глядя на него.

На спине огромного зверя, в окружении трех мальчишек, сидящих впереди и сзади него, восседает прекрасный, яркий, неповторимый, незабываемый и самый удивительный Фокусник на Земле.

Главная задача фокусника – заставить вас поверить, что вещи на самом деле не такие, как вам кажется.

Я открываю рот, я давлюсь словами и воздухом. Не могу ни говорить, ни двигаться, и лишь смотрю, как искриться самый прекрасный мужчина на Земле.

Слон останавливается прямо перед нами, опускается на землю и Фокусник ловко спрыгивает с животного, помогая детям спуститься вниз. Люди вокруг аплодируют, женщины не могут скрыть восхищенных взглядов и я вижу, как даже в самых отчаянных и верных мамах, просыпаются женщины – они смотрят на него с нескрываемым восторгом и еле скрываемым вожделением, дети кричат, вопят, прыгают, пытаясь привлечь его внимание. Они облепляют слона и Фокусника. Они скачут, они тянут к нему ручки, а он улыбается и пытается всех заметить, всех приласкать и всем подарить капельку своего внимания. Он сверкает красотой, от него волнами разливается обаяние – он самый ослепительный во всей сказке. Он смотрит на нас, он протискивается сквозь людей. Ему на выручку спешат еще двое таких же великолепных, таких же сияющих – Низкий и Белка. Я смотрю на них и не верю своим глазам – в таком виде они почти совсем, как люди. Красивые, улыбающиеся, раскрашенные, выряженные, совершенно сказочные, и я понимаю – им все равно кем переодеваться, лишь бы не быть собой. Фокусник идет к нам, Фокусник проходит мимо окружающих нас людей. Он подходит к нам и, остановившись, расцветает в ослепительной улыбке.

Сонька вспыхивает, Сонька горит, её глаза сверкают бриллиантами, её улыбка, освещает крошечное личико. Он покорил её всего за одно мгновение. Она смотрит на прекрасного, изящного волшебника в темно-фиолетовом шелковом фраке, который отливает черным в складках, и переливается блестящей черной вышивкой. Она восхищенно рассматривает черный цилиндр, с яркими перьями. Она заворожено смотрит на его лицо, где грим рисует совершенное существо, похожее на удивительную и завораживающую смесь чеширского кота и безумного шляпника, а то, что под гримом тянет её крошечным магнитиком к сверкающим глазам и обаятельной улыбке. Он опускается на одно колено, снимает черную шелковую перчатку и протягивает ей горячую ладонь:

– Здравствуй, Соня.

Моя дочь визжит, моя дочь прыгает от восторга.