Капкан для серой мышки

Но сегодня он задаст пару вопросов Евгении Векшиной. И пусть только попробует опять солгать. Здесь и сейчас. Перед лицом Господа и людей, которые любили невинно убиенную рабу Божию Марию.

Неужели, даже увидев их горе своими глазами, она не перестанет ломать комедию и не расскажет ему о своей связи с убийцей?! Тогда он не будет больше церемониться с ней. Пусть шантажисткой и пособницей преступника занимаются правоохранительные органы…

Женя поспешно натянула на голову шарф вместо платка и тоже зажгла свечу. Она изумилась, что первое «мероприятие», на которое она должна была сопровождать шефа в Москве, оказалось церковной службой. ?Зачем Илья привел ее в храм? Она могла бы подождать его в гостинице…

Голос священника успокаивает и слова про «жизнь вечную во Христе», наверное, утешают. Хотя они так и не научились не плакать. Разница только в том, что мать и Маша не сдерживают слез, а отец и Илья сдерживают…

– Сегодня годовщина смерти моей сестры Маши, – тихо сказал Илья Жене, когда служба закончилась. – Ровно 15 лет. Вы знали? Каждый год мы приходим сюда и заказываем поминовение. Почему именно сюда? Моя сестра училась в университете и писала научную работу про великую княгиню Елизавету Федоровну. Именно она основала эту обитель. Маша и ее подруга Марина сильно увлеклись этой темой, часто сюда приезжали. Они называли себя Маша и Марфа. Обитель Марфо-Мариинская. После смерти Маши Марина стала послушницей в этом монастыре и приняла имя Марфа. Вот она, стоит рядом со священником. И там же мои родители. Пойдемте, Женя, я вас познакомлю.

Только сейчас Женя рассмотрела, кто еще был на службе. До этого все стояли к ней спиной, лицом к алтарю. Всего несколько человек, одетых в черное. Статный седой мужчина, красивая немолодая женщина в кружевном черном платке. Молодая монашка, на которую показал Илья. И Маша Болотова. Мария Николаевна.

– Здравствуй, сынок! – Людмила Ивановна Болотова схватилась за Илью, прижала к себе.

– Здравствуй, мама, – он обнял ее.

С отцом обменялся крепким рукопожатием.

– Хорошо, что приехал.

– Рада тебя видеть, Илья, – улыбнулась монахиня. – Пойдемте в трапезную. Или подождем Сережу?

– Не надо никого ждать, – нахмурилась Маша. – Хотел бы, успел.

– Давайте полчаса перекур. А потом в трапезную, – распорядился Игорь Петрович Болотов.

Он не курил, но ему захотелось выйти на воздух. Вдруг станет легче? Хотя, конечно, не станет.

Людмила Ивановна с интересом взглянула на спутницу сына, которая стояла поодаль с потерянным видом. Она явно чувствовала себя чужой на этом празднике смерти.

– Это Евгения Векшина из пресс-службы НеваМета, – представил ее Илья. – Она приехала со мной в командировку, завтра конференция в Ростехе.

Как будто это что-то объясняло. Людмила Ивановна не помнила, чтобы сотрудников завода приглашали на семейные мероприятия. Но больше Илья ничего не сказал.

Возле церкви мать и отец о чем-то тихо говорили со священником, Маша стояла возле Марины, которая стала Марфой.

– Может быть, действительно в Питер ее к вам отправить? Нет сил уже смотреть на ее синяки…

Монахиня рассказывала о печальной судьбе женщины, которая часто приходила в обитель за помощью и советом, но так и не решилась уйти от тирана-мужа.

– Но у нее двое детей. Из школы так просто не заберешь…

– Переезд в другой город часто помогает выйти из замкнутого круга. Что-нибудь придумаем со школой, – пообещала Маша.

– Идите за мной, – приказал Илья Жене.

Как только они свернули за угол, он схватил ее за руку и бесцеремонно потащил по двору, остановился у глухого забора, подальше от чужих глаз и ушей.

Сейчас у Ильи было такое лицо, будто он мечтает, чтобы Женя провалилась сквозь землю. И сделает все, чтобы принимающая сторона забыла ей там соломки подстелить…

Он не мог себе позволить ударить женщину, а жаль. Он отвернулся от нее и глухо спросил:

– У вас есть совесть? У вас есть сердце? За что вы так с нами?

– Я?! – оторопела Женя. – Господи, вы о чем?

– Хорошо, я дам вам миллион. На этом вы успокоитесь? Или это будет длиться вечно?

– Какой миллион?

Что вообще происходит? ?Она ничего не понимала. Зачем он повез ее в Москву, зачем привел в церковь? Ей было плохо и страшно сейчас. Здесь, на темном церковном дворе, на осеннем холоде и ветру. Рядом с мужчиной, который был очень красивый и очень злой. ?И он видел страх в ее глазах, но гнев душил его.

– Как же можно было устроить такое нам именно сейчас?! Вы знаете, почему мы собираемся здесь в этот день, в Москве, а не на могиле Маши в Питере? Первые годы было там. И маму просто ноги не держали. Она просто ложилась на могилу и не могла подняться. Здесь все-таки полегче. С Божьей помощью! Вам совсем не жалко женщину, потерявшую дочь? А если бы это была ваша мать? Вы думаете, что бессмертны? С вами такого не случится? А ведь любой может потерять всё… Никто от этого не застрахован. Никто!

– Господи, но я же ничего не сделала!

– Ничего? Эти гнусные намеки. Борис, Маша. Эта связь с убийцей. Не в счет?

– Илья Игоревич, я не понимаю, о чем вы…

Жене было трудно дышать и трудно говорить. ?Язык не слушался, как после заморозки. Он ее в чем-то подозревает? Да нет, обвиняет! Но в чем?

– Хватит ломать комедию. – Илья, наконец, повернулся к ней. И глаза у него сверкали, как топор палача на солнце. – Вы расскажете всё мне или предпочитаете допрос в полиции?

– Но я же просто… Я ничего не скрываю. Пусть в полиции, – лепетала она. – Может быть, они смогут выяснить и во всем разобраться.

– В чем разобраться? – рявкнул Илья.

– Ну что вообще происходит. Погибшая женщина, мотоциклист, Борис. Вы же про это?

– Хватит врать! Кем вам приходится Виктор Тесаков? Это он вас послал? Вы его любовница с зоны? Выдавали ему книжки в библиотеке и решили, что он герой вашего романа? Женщины любят плохих парней. И он вам поведал свою грустную историю, что сидит за чужие грехи. И вы решили вместе срубить бабла? И время выбрали самое удачное – 15 лет со дня смерти Маши.

Жене казалось, что она не человек уже, а стена, в которую он заколачивает острые гвозди, вгрызается дрелью своих обвинений. И эта стена уже шатается и вот-вот рухнет. Ее трясло от холода и нервного напряжения.

– И… Илья И.. Игоревич, мо… можно я объясню, – заикаясь, попросила она.

– Объясните! Давно пора! – зловеще усмехнулся он.

– Ну давай, спрашивай. Я же вижу! – Марина ободряюще улыбнулась Маше.

– Почему Бог их не спас? Машу, моих родителей?

Слезы до сих пор душили ее. 15 лет спустя.

– Их отбирает не Бог, а смерть. А Бог дает утешение в мире, где есть жизнь и смерть, – сказала Марфа.

– А ты утешилась?

– Да, он дал мне путь. И тебе тоже. Твой путь – помогать. Ты же сама знаешь.