Хирурги человеческих душ

7

Энгмару Ивановичу, и правда, полегчало. Приступ длился недолго и завершился без каких-либо серьёзных последствий. Алексей хотел было вызвать «скорую», сообщить прокурору, но Козлов настоятельно попросил его не придавать это событие огласке и, отсидевшись, самостоятельно и довольно бодро ушёл в свой кабинет.

Оставшись один, Подлужный сам себя основательно отругал. Ему было очень неприятно, что всё так обернулось. Что он проявил несдержанность. Тем более, что во многом опальный партийный функционер был прав. Впрочем, доля следователя такова, что подолгу зацикливаться на промахах не позволяет само бытие. И несвойственное Алексею самоедство вскоре было прервано непредвиденным явлением.

«Нам не дано предугадать, чем наш поступок обернётся…»

, – растерянно размышлял Подлужный, когда к нему в кабинет вкрадчиво просочилась моложавая симпатичная дама, отрекомендовавшаяся женой Волового. Она так и представилась: «Прихваткина Нелли Анатольевна – жена Волового Аркадия Николаевича». Вот чем неожиданно обернулся арест милиционера-негодяя.

– Позвольте, – удостоверившись в личности посетительницы, усомнился в достоверности её слов следователь. – Воловой со своей женой находится в разводе. Я с ней знаком в рамках расследуемого уголовного дела.

– Так оно, – показала в кокетливой улыбке ровные зубки Прихваткина. – по документам мы с Аркашей не муж и жена, зато по жизни – давненько супружничаем.

И словоохотливая гостья принялась вещать о том, что она тоже в разводе, что её бывший законный муж спился и опустился до скотского состояния. «Он бич – бывший интеллигентный человек», – продемонстрировала посетительница знание местечкового жаргона. Из рассказа Прихваткиной следовало, что с Воловым они сошлись более года назад. Жили, душа в душу. Оттого для неё арест Аркаши стал ударом нечеловеческой силы.

Прихваткина представляла собой миниатюрную женщину с весьма своеобразными, даже по среднегорским меркам, манерами. В первые пять минут она доверилась Подлужному, выложив подоплёку того, как они сблизились с Воловым. Вовсе не невежда, а так – женщина, страдающая редким недержанием речи. Вероятно, её мама, если прибегнуть к образным сравнениям Коли Бойцова, вынашивая плод, не брезговала селёдочкой с молочком.

– Чем могу быть полезен? – остановил Подлужный «словесный фонтан» визитёрши, как выразился бы на его месте Козьма Прутков.

– Допросите меня, – походатайствовала Прихваткина.

– Не вижу смысла, – дёрнул плечом Подлужный. – То, что я от вас услышал, ценности для следствия не представляет. А сожительница, как принято говорить в таких случаях, фигура не процессуальная.

– Допросите, – не отставала женщина. – Я навела справки у знающих людей. Они говорят, что Аркаше будет туго. Что у вас хватка бульдожья: «Пока не пережуёт – жернова не раскроет». А мне уж тридцать четыре. Навряд ли Аркашу я дождусь. Но воздать последний долг, что ли, я обязана. Меня научили, что если допросят, то вызовут в суд. Хоть там с Аркашей свижусь.

– Помилуйте, – отбиваясь от её натиска, следователь даже отодвинулся вместе со стулом, – откуда мне знать, кем вы доводитесь Воловому. Он о вас ни слова не обронил.

– Да у меня с собой наши фотки, – полезла Нелли Анатольевна в дамскую сумочку, извлекая оттуда иллюстративные свидетельства близости с милицейским ловеласом. – Глядите, здесь мы с ним на пляже, здесь возле поликлиники. Я же старшей медсестрой работаю. Там мы с Аркашей и сошлись. А вот тут мы с ним мою самодельную вишнёвую настоечку пробуем. Она у меня шикарно получается. Я могла бы и вас угостить. Не хотите отведать?

И прилипчивая особа, пересев поближе, словно ненароком стала касаться его руки, бросала многозначительные взгляды. «Я…

кгм… недурён собой, – мысленно иронизировал Алексей, – но не до той же степени, чтобы зрелая мадам с первых секунд, очертя голову, стала, чуть ли не подол задирать».

И двойственность, ложность поведения навязчивой мадам «пробили» в мозгу Подлужного искру. Высекли небезынтересную идею.

– Ладно, – с внешней неохотой, будто бы уступая, достал Алексей из ящика стола протокол. – Допрошу. Но, на пол листа.

– Конечно-конечно, – обрадовалась медсестра.

Замысел Приваткиной при расставании приобретал всё более ясные очертания, тогда как интрига закручивалась всё туже.

– Так как насчёт настоечки? – встав со стула, словно невзначай поправила грудь Нелли Анатольевна. – Не хотите откушать?

– Даже и не знаю…, – осенённый эвристической идеей, артистично разыграл колебание следователь.

– Право слово, – удвоила нажим на «ломаку» Прихваткина, дав оценку непоследовательности его позы. – Ни к чему не обязывающее посещение.

– Тысячи забот-хлопот, – искусно кочевряжился Алексей. – Даже не знаю, как и быть-то?

– Уж часик-то завсегда можно выкроить, – ворковала подружка Волового.

– Так и быть, Нелли Анатольевна, – промокая платком пот на лбу, выступивший от несвойственной лицемерной роли, снизошёл следователь, – телефончик ваш я в протокольчик занёс. Я вам позвоню, и мы условимся. Вот так, ничего?

– Ничего, – опустила ресницы скромница. – Ну, я пошла?

– Давайте, до встречи, напутствовал её Подлужный.

Их более чем странное рандеву завершилось кстати, поскольку в дверях Прихваткину едва не сбил Бойцов, ломившийся в кабинет, как к себе домой.

– Кто такая? Почему не знаю? – оборачиваясь в сторону фойе, спросил Николай. – Так-то ничё-ё-о себе…

– Свидетель, – не счёл нужным особо распространяться его друг, поскольку дело Волового было «табу» для всех милицейских без исключения.

– Я что заскочил-то, Ляксей, – усаживаясь перед ним на стул, приступил к пояснению разыскник. – Завтра прилетает наш дорогой совсем нам не товарищ Сукиасян. Трэба его оприходовать по всем законам гостеприимства.

– Ч-чёрт! – выругался Подлужный. – Не ко времени несёт его нелёгкая.

– Чего ты? – удивился Бойцов. – Я не мог дождаться встречи с ним. Аж подпрыгивал от нетерпения! А ты, чую, не рад?

– Понимаешь, Коль, опять придётся все выходные напролёт в городе торчать.

– А-а-а, – понимающе протянул Николай. – Срывается поездка к Танечке.

– И к сынишкам, – грустно уточнил Алексей. – Ладно. Скулёж – в сторону. Давай конкретизируем план действий.

8

В Среднегорск Арменак Сукиасян прибыл ранним авиарейсом из Москвы. Едва ступив на землю необетованную, долгожданный путник был встречен с почестями, которые премьер-министр Израиля желал бы воздать председателю исполкома Организации освобождения Палестины (и наоборот): непосредственно у трапа самолёта Коля Бойцов со своими «гвардейцами» взял его «под ручки». И уже через полчаса путешественник предстал пред ясными очами Подлужного. Вместе с паспортом и модным чемоданчиком.

Следователь препарировал задержанного взглядом: выше среднего роста, стройный, симпатичный молодой человек, чем-то похожий на знаменитого тяжелоатлета, двукратного олимпийского чемпиона Юрика Варданяна. И мускулы у него также вились мощными жгутами на неприкрытых одеждой предплечьях. Да и через тонкую летнюю рубашку с короткими рукавами рельефно выпирали бицепсы, трицепсы, дельтовидные и широчайшие группы мышц.

Пока красавчик с Кавказа совершал служебный вояж на малую родину, Бойцов оперативными методами навёл справки про него. В Среднегорск Сукиасян перебрался после службы в армии. К дяде – директору группы ювелирных магазинов «Аметист» Назаряну. Затем устроился на телефонный завод. Параллельно учился в политехническом институте. По производственной линии характеризовался положительно. Отстаивал честь предприятия в соревнованиях по тяжёлой атлетике. Холост. Обычная трудовая биография. Где-то даже импонирующая Подлужному. Сходу такого «кадра», если заимствовать словечко из лексикона Бойцова, не заподозришь в чём-либо предосудительном. Внешне на привлекательного инкогнито он, быть может, тянул (решать милым дамам), а на маниакального субъекта – нет. Вот только «расклад улик» пока был против него.

Впрочем, Алексей не относился к физиономистам, в отличие от сыщика, который «влёт» раскусил Сукиасяна.

– Он, – шепнул Николай другу, усадив доставленного. – В машине я его аккуратненько пощупал за вымя. О-он, шакал безродный, хоть и понты бросает.

– Вы следователь?! – с типично кавказским темпераментом осведомился заподозренный, поправляя одежду и оттирая затёкшие запястья. – Что за обращение? Схватили, как пацана. Намёки странные…

– Успокойтесь, гражданин Сукиасян, – раскрывая паспорт доставленного, суровым пресекающим жестом остановил его возбуждённые излияния Алексей. – Скажите-ка, пожалуйста, вы ведь по национальности армянин?

– Армянин. Ну? – насторожённо ответил Сукиасян.

– Вы владеете русским языком? В услугах переводчика нуждаетесь?

– Переводчик? – задумался тот.

Вчера, при подготовке к знаковому рандеву, Подлужный и Бойцов в отделе снабжения «телефонки» дополнительно отработали вопрос о владении подозреваемым русским языком. Арменак на нём свободно общался с коллегами, самостоятельно вёл деловую переписку, готовил проекты договоров.