Мечты иногда сбываются

Ольгу уговаривать не надо, она тоже вся в работе.

– Директору я сразу поставила условие: убрать из подписного отдела обмен книг вместе с Пашкиным, и его перевели в соседнее помещение, за углом. Теперь там «Букинист».

Лена Гришина, бывшая заведующая, поэтому и ушла в продавцы, боялась проверок. Сейчас я в отделе сама себе хозяйка. Она удивляется, как это у меня получилось.

– Действительно, интересно. Может, ты ему понравилась?

– Скажешь тоже, старый, с бородой. Сидит, козульки в носу ковыряет, и незаметно кидает на пол. Девчонки видят, смеются.

– Я смотрю, у нас в комнате цветы прибавились.

– Это мама нам отдала для уюта.

– Заботится о нас с тобой. Давай сходим как-нибудь в ателье, сфотографируемся, фотоальбом купим…

Экзамены

Целый месяц лекций и разборов контрольных по общеобразовательным предметам казалось, никогда не закончится.

Но это все цветочки, ягодки впереди.

И вот настала пора экзаменов, это вам уже не лекции, каждый экзамен, это как бросок на вражескую амбразуру дота, морально конечно, но все же. Победа или смерть.

Николай сдал на отлично сначала экзамен по политэкономии, затем основы научного атеизма. Для него, как и для всей мастерской, эти предметы были как неизбежное зло, которое нужно претерпеть. Однако, его ожидал экзамен, которого боялся даже он.

Иностранный язык стал апофеозом экзаменов: контрольные он сдал, перевод адаптированных текстов с английского на русский сделал с помощью своих педагогов-репетиторов, за статью «Сценарист по Робину Эстриджу» получил от Либерман пятерку.

В экзаменационных английских текстах старательно сделал перевод-подстрочник острым карандашиком, написал рассказ «The story about my self», в общем, к экзамену подготовился как мог, даже превзошел самого себя.

На экзамене Либерман сразу же разглядела подстрочник, улыбнулась. – Ну что ж, я вижу, тексты вы знаете назубок, рассказ написан правильно. Я рада за вас.

Вслед за этим она задала ему по-английски несколько вопросов, он ответил обстоятельно, подробно, тем более, что разговор проходил в рамках специальности.

Продолжать разговор на вольные темы педагог не стала, и поставила ему в зачетную книжку оценку «Отлично».

Выйдя из аудитории, он не сразу поверил, что сдал иностранный язык на отлично. Столько трудов за четыре года. Спасибо учителям-молодоженам, без них он бы не смог самостоятельно осилить такой объем. Максимум на тройку.

После каждого экзамена все шли отмечать это событие в общагу, с заходом в гастроном шумной ватагой.

– Николай, ты идешь с нами, или как? – поддевал его обычно Сергей Говорухин, подмигивая ребятам.

– Вот сдадим все экзамены, тогда можно и отметить, а пока надо подготовиться к следующему.

– Понятно, ты же у нас отличник.

– Не в этом дело. Просто мне нравится учиться во ВГИКЕ, а это обязывает, ну пока, – и они расходились в разные стороны, оставаясь при своих мнениях.

Экзамен по курсу «История зарубежного искусства» он сдал на отлично, причем Волкова Паола Дмитриевна, историк культуры, искусства, которая преподавала в институте всеобщую историю искусств, не преминула отметить и его контрольную.

– Я люблю людей, увлеченных искусством, вы из таких, это сразу видно из вашего ответа, к тому же мне по душе ваш реферат. Темы греческой вазописи вы раскрыли безупречно, как часть общей культуры эпохи и духовной жизни Древней Греции.

Молодцом, жаль, не все работы также интересны, а ведь вы будущие драматурги, не забывайте об этом, – обвела она аудиторию строгим взглядом, сменившемся обаятельной улыбкой.

По мастерству кинодраматурга Ежов с Лесиным заранее прошлись по заявкам, прочитали сценарии всех своих студентов, и на экзамене вызывали каждого по списку, ставили оценку, оговоренную заранее, затем вкратце обсуждали заявки на будущие сценарии по пятому курсу и отпускали своего ученика творить дальше. Дошла очередь и до Николая.

За свои заявки, и сценарий «Прозрение» о нелегкой судьбе молодой женщины, инспектора по делам несовершеннолетних, получил неожиданную для него четверку.

– По нашему мнению, сценарий «Прозрение» хороший, но мог быть и лучше. Мое мнение о твоих заявках на сценарии для пятого курса я уже высказал, дело за тобой. Дерзай, – улыбнулся мастер.

– Да, Коля, заявки многообещающие, мы верим, ты напишешь оригинальные сценарии, – подхватил Валентин Петрович, с тем Николай и был отпущен восвояси, а на его место заступила Татьяна Гуреева, красивая и заумная казачка из Краснодара…

На их курсе много было творческих и плодовитых сценаристов, ему ли не знать об этом.

Горский Юра, Куценко Георгий, Шегаль Ирина, это лучшие из них, основные друзья-соперники Николая, они строчили беспрестанно и много, имели глубокие всесторонние познания, и он не имел права расслабляться.

«Ничего, мы еще посмотрим, who is who», – думал он, разочарованный четверкой и оттого еще более нацеленный на победу, над всеми ними и над собой лично.

Следом шли экзамены по зарубежной литературе и драматургии театра. Его контрольную работу по анализу романа Г. Маркеса «Осень патриарха» педагог Н. Аносова раскритиковала: «Почти не раскрыта художественная палитра романа, композиция, образ времени и пространства, природа гротеска, – отметив при этом, – убедительно раскрыты темы диктаторской власти, взаимосвязи власти и народа».

В заключение написала: «Зачитывая Вашу работу условно, прошу Вас раскрыть главные особенности художественной формы романа на экзамене».

Так что ему пришлось позаниматься перед экзаменом, изучая сочетание политической сатиры и мифа, особую структуру времени в романе. Зато на экзамене он получил пятерку и одобрение сурового педагога за подробный анализ, что случалось нечасто.

Краем глаза он заметил, как завистливо вздохнула сидевшая неподалеку Шегаль, которой еще только предстояло идти и бороться за высокую оценку.

По курсу «Драматургия театра» он получил высшую оценку за контрольную на тему «Сценическая история и новаторские особенности комедии И.С. Тургенева «Месяц в деревне».

Также и на экзамене, педагог Фролов сразу отметил, что студент прекрасно разбирается в драматургии театра, еще он добавил о признании в начале 20 века Тургенева-драматурга предшественником чеховского театра, они поговорили немного о постановке спектакля на советской сцене, и вскоре Николай вышел из аудитории с пятеркой в зачетной книжке, радуясь, что с экзаменами покончено.

Далее пошли зачеты по истории зарубежного кино, психологии, телевидению, советскому праву. Закончились и они.

Наконец, настало время, когда можно и даже нужно отметить такое важное событие всей мастерской. Закупив в гастрономе спиртное и закуски, шумно и даже чересчур весело заявились в общагу, поднялись в лифте на этаж к девчонкам, и пир начался.

– Ну что, за удачное окончание сессии? – поднял стакан с портвейном Паша Которобай, балагур из Одессы.

– Давайте выпьем за нас, сценаристов пятого курса мастерской Валентина Ежова! – поддержал его Альгирдас Шимкус из Вильнюса. Никто не возражал.

Дружно сдвинули стаканы, за это грех не выпить.

В ход пошли бутерброды с колбасой, сыром, килька в томате.

– Киноведы раньше нас сдали, уже разъехались по домам, в Челябинск, например, – хитро прищурилась Таня Кофанова, глядя на Николая. Она прославилась среди студентов тем, что написала смелый драматический сюжет о девчонке, сделавшей аборт из-за несчастной любви к шалопаю, бросившему ее в трудный момент.

Он пожал плечами, мол, ему-то что, и тут к ним подсела Ира Шегаль, обворожительно улыбаясь первому студенту курса.

– Коля, не расстраивайся, давай выпьем винца, и будем дружить как мальчик с девочкой, не пожалеешь.

– Зря губы раскатала, ты не в его вкусе, он любит рослых и красивых блондинок, так ведь, Николай? – присел рядом Серега Говорухин. – Давай хвались, экзамены все на пятерки сдал, небось.