Мечты иногда сбываются

– Как – будто ты не знаешь. Эта учеба меня так подкосила, ни времени, ни денег. Ты мой ангел-спаситель. Спасибо тебе.

Это было второго апреля, а через два дня пришло письмо уже от дяди Мити. Николай как знал, снова приехал за учебниками, а тут на тебе, родные завалили письмами. Как приятно.

Дядино письмо оказалось пространным, писал он с юмором и сарказмом, как и говорил, но так, что племянник ясно представлял все, что у них там происходит и хотелось повидаться с ними как можно скорее. Лучше летом.

И он с удовольствием перечитал его еще раз:

«Здравствуй Коля! Ко мне можно сказать не пришел, а прилетел отец. На его лице была выражена большая радость и хорошее расположение духа. Эмоции были улыбка и с довольно приятным смехом. Я ему говорю, выкладывай что у тебя?

Он не торопится с ответом, а продолжает широко улыбаться. Затем говорит: Вот догадайся, почему я в таком настроении и у меня такая радость?

Я говорю ему: У тебя такое настроение бывает как редкое явление. Дай бог, чтобы оно было почаще.

Ты знаешь, мне сын Коля прислал посылку.

Ах вот в чем дело и почему у тебя такая радость. И он стал с великим достоинством перечислять, что было положено в посылке. Обещал и нам кое-что принести.

На другой день пришел и принес московские картофельные оладьи. Я стал их выпекать, и мы с Марией Дмитриевной попробовали, они нам очень понравились.

Мы правда добавили немного муки для прочности при жарении. Отец посмотрел, попробовал, вкусно. А когда пошел к себе домой, сказал: Буду готовить только так.

Я ему в ответ: Ну вот понемногу хозяйствуй вокруг да около плиты, так будет лучше, чем бродить по городу.

Признаться по правде Коля, отец стал пить одеколон, а еще хуже это «синие глазки», так называют любовно ярые алкаши стеклоочистительную жидкость.

Ему пришлось высказать немало слов по поводу вреда для здоровья. Однако мои слова оказались для него пустыми.

Он пришел ко мне дня через два. Я дал ему поесть, а сам стал заниматься домашними делами. А когда он ушел, то я принялся мыть посуду. Когда стал мыть стакан, то от него несло запахом одеколона. Тут я подумал, он принял ответное решение на мои разговоры с ним по борьбе с алкоголизмом. Я понял, что он стал неисправимым. Почему он стал пить эту дрянь?

У нас в Алатыре закрыли винный завод. Запретили торговать спиртными напитками во всех магазинах. Запретили на разлив во всех буфетах. Оставили всего два магазина. Продажа проходит с 16 часов и два раза в неделю. Перед открытием там создавалась громадная очередь и давка. Появились несчастные случаи.

В ответ на это появились сотрудники милиции для наведения порядка. Дают по две бутылки каждой личности. Милиция наблюдает за людьми. И тот кто появляется часто, его выводят из очереди и принимают необходимые меры.

Поэтому отцу появляться там нет возможности.

Во-первых сама водка дороговата, во-вторых, могут отвезти в вытрезвитель. А поэтому такие как он туда не приходят, а чтобы насытить организм спиртным, они без всякой очереди и за копейки берут одеколон и эту жидкость.

Я его конечно отвлекаю от встреч с алкашами.

Он приходит ко мне и идет за продуктами на рынок или в магазин, и я с ним делюсь. Кроме этого он сумеет выкроить себе мелочь, ведь его никак в этом деле не учтешь.

Я Коля эту зиму живу у Марии Дмитриевны. Из дома вынужден был уйти. Твой отец ругался с соседями и они вызывали меня на скандал. Теперь хожу туда два раза в месяц. Получить пенсию 14 числа, и 30 числа заряжаю аккумулятор.

У М.Д. характер тоже оказался не из легких. Она привыкла к своим порядкам. Мои новые порядки ей не нравятся. Держала кошек в квартире, а при мне они живут на подлавке.

М.Д. в конце февраля отослала ответное письмо Антонине Ивановне в Мурманск, и открытки поздравления с наступающими праздниками. Они давние подруги и ведут постоянно переписку.

В конце апреля перейду в свою квартиру, т. к. не надо будет топить. Мои планы таковы: получить бы благоустроенную квартиру однокомнатную, поработать бы в одной из церквей, побывать бы у тебя в Москве своим ходом на автомобиле.

Коля, желаю тебе хорошей учебы, а самое главное сдать экзамены на отлично. Желаю также хорошего состояния здоровья. Передавай привет своей семье от меня, от отца и от М.Д. Я очень рад за посылку.

Ну пока, до свидания, Димитрий.»

Вечером Ольга тоже прочитала письмо, и грустно улыбнулась: – Твоего отца надо подлечить, в Москву привезти, в хорошую больницу положить. У меня в Склифе главврач знакомый, книжки у нас покупает часто, я с ним поговорю обязательно.

– Да что ты, он вряд ли поедет. Когда дядя Митя лежал в институте Герцена, он ходил к нему пешком каждый день.

Представляешь, от Ленинского проспекта до Беговой, через центр. По пути заходил в магазины, выпивал с каким-нибудь забулдыгой. Потом мне говорил, что в Москве он не сможет жить, только в Алатыре, в своем доме.

Перемены

Поскольку все контрольные и справку с места работы Николай выслал вовремя, на Мосфильм пришло отношение института о предоставлении ему оплачиваемого дополнительного отпуска для участия в учебно-экзаменационной сессии сроком на 60 календарных дней.

Подъехав на студию, он сначала зашел в бухгалтерию, где на него были выписаны отпускные, затем в кассе получил причитающуюся ему приличную сумму.

А не пойти ли пообедать, Оля все равно до вечера на работе, и он направился к столовой. Подходя с подносом к раздаче, увидел рыбные блюда и вспомнил, что сегодня четверг, значит, рыбный день. Взял салат, половинку рыбного супа.

– Мне хек с картошкой, пожалуй.

– Хек кончился, – сообщили ему на раздаче, но он не особо расстроился: – Ну и хек с ним, тогда давайте треску, две порции.

Он не мог забыть, как когда-то кормил отварной треской своих сиамцев и помрачнел. Нет их давно уже, и не будет. Он любил свою голубоглазую кошачью семейку черными мордочками, играл с ними, ходил поцарапанный от их острых когтей и зубов.

«15 апреля первый день занятий», – напомнил он сам себе, и быстро отобедав, поспешил к проходной. Некогда прохлаждаться, пора снова браться за учебу.

К его радости, Ольга уже дома. Веселая и энергичная.

– Я сегодня была по делам в Москниге, и узнала, что на Колхозной площади в книжном магазине нет заведующей. Написала заявление о переводе, и директор подписал его.

– Так сразу и подписал? – удивился Николай.

– Я уже не раз говорила всем, что хочу работать в своем районе, так что завтра скажу об этом Выгонной, и потом подъеду к директору 57-го. Пойдешь со мной?

– Конечно, о чем разговор. Это же рядом.

– И работают они до 17.30, а не до 20 часов, как в 53-м.

– То есть все вечера ты дома, а я буду встречать тебя.

Оля принесла на подносе ужин, Николай включил магнитофон с любимым певцом, рассказал ей о своей поездке на студию.

Они любили не только миловаться до утра, но и разговаривать во время ужина, им всегда было о чем поговорить, рядом друг с другом они испытывали радость, флюиды счастья витали вокруг.

Дальше – больше

С утра он засел за стол и сначала работал над заявками для курсовых работ будущего года, затем придвинул поближе полюбившуюся ему машинку «Москва», и отпечатал их в пяти экземплярах. Четко печатает, и пробивает как надо, это тебе не «Унис» слабосильный.

Весь в работе, он и не заметил, как приехала Оля.