Охотники на героев. Цена свободы

Имва старался смотреть на нее украдкой. Как сверкают ее глаза, когда она узнавала что-то, что ее волнует, как она поправляла длинные волосы, как у нее между бровей появлялась складка, когда она задумывалась. Вряд ли Виктория сама про себя знала столько подробностей. Тем труднее было поверить, что в ее голове могли умещаться несколько посторонних мертвецов. Включая жуткого некроманта Мозеса. Истории об этом жутком колдуне пересказывали друг другу даже сородичи Имвы. Именно по его вине погиб другой лес амеванов, и Мовар остался последним прибежищем для выживших.

– Не волнуйся, они пытаются вырваться, но, думаю, я нашла способ их подавить. Только в голове плавают чужие воспоминания. И порой мне трудно различить, где кончаются мои и начинаются чужие. А иногда у меня возникает сильная эмоция и она…резко меняется. Словно мои мысли или чувства стали принадлежать другому человеку. Звучит жутко, правда?

– В лесу найдутся ответы. Если о магии где-то можно узнать, то только там.

Он потер руку в том месте, где чувствовал невидимых змей, копошащихся под кожей. Мозес – некромант, засевший в голове Виктории – не появлялся, но их договор все еще действовал. Имва ощущал его незримое присутствие. Мозес поставил условие помочь ему в нужный момент, но это могло быть что угодно и когда угодно. Каждый день Имва возвращался мыслями к тому самому моменту. Ему пришлось пробудить некроманта в голове девушки, чтобы спасти все их жизни. И он надеялся, что цена, которую будет необходимо заплатить, не окажется слишком высокой.

– А еще, – нахмурилась Виктория. – Я почти не чувствую воспоминаний колдуна. Он затаился. И мне кажется, что он пытается скрыть нечто от меня. Иногда я вижу вещи, ох, которых бы лучше не видела. Но все они про его прежнюю жизнь. Что бы я ни делала, у меня не получается вернуть воспоминания про времена, когда я вырвалась от королевы.

– Форма разума невероятно сложна. Но мы с наставниками что-то точно придумаем.

– Долго нам с Рантаром оставаться в Белоозерье будет опасно. Мы ничего не знаем про настроения местных и, какую позицию занимает их лидер, граф Э?нвид. Как думаешь, ваши предводители, наставники, они будут долго раздумывать?

– Могут быстро. Но, если что-то важное, спорят обычно несколько недель.

– Не думаю, что у нас есть на это время, – Виктория повернулась в сторону чащи, откуда доносились удары топоров и ругательства. – Прошло много дней, про нас знают на каждом углу. Снега должны были задержать гонцов, но слухи разносятся быстрее, чем лесной пожар. Извини. Не хотела про лес. А у вас, амеванов, есть какой-нибудь вождь, который может все ускорить? Подтолкнуть наставников к правильному решению?

– Нет. Наставники главнее всех. И среди них тоже нет главного. Так честно.

– Честно, но медленно, – проговорила девушка.

– Я сделаю все, что нужно. Вы враги королевы – это что-то да значит. Наставники должны меня выслушать.

Лицо девушки изменилось, на нём расцвела теплая улыбка.

– Ты молодец, Имва. Я уже говорила, что ты быстро учишься? Еще когда мы были в Фанрайте у тебя был заметный акцент, а теперь ты говоришь почти так же, как мы.

Хвост дернулся, и Имва почувствовал, что под накидкой куда теплее, чем ему казалось сначала. Он отвел взгляд, но тут же недовольно выругался про себя.

«Нельзя вести себя как ребенок, так девушке не понравиться».

Нужно было что-то срочно придумать. Но Имва был не силен в общении с женщинами. Мысли бешено вертелись в голове.

– Спасибо. У тебя тоже хорошо получается узнавать наш язык.

– Я люблю все новое, – улыбнулась девушка. – А, если есть шанс оказаться в лесу амеванов, я не стану его упускать. Чем больше узнаю – тем лучше. Не возражаешь, если мы продолжим наши уроки?

Имва постарался кивнуть достаточно сдержанно, чтобы не выдать безумного волнения. Не будет возражать? Да это любимая часть путешествия! Он бы только этим и занимался целыми днями.

Петух внизу пошевелился и косо взглянул на Имву. Конечно, друга не провести. А, вот Виктория, как назло, ничего не замечала. Она откинула мешающие волосы, и глядя перед собой, принялась вспоминать слова на языке амеванов и их значение. Так было проще, потому что, когда она смотрела на него, то он не знал куда себя девать. Но каждый раз, когда она поглядывала на Рантара, что-то в его груди начинало колоть.

– Аме-ваны, правильно? Аме – корень, ван – народ? Народ корня, – уточнила девушка, и Имва кивнул. Потом она посмотрела на петуха. – А это Нав-нат. Нав – смелость, нат – направлять. Смело направляющий?

– Да, на вашем языке это звучит примерно так.

– А что значит Имва?

– Означает «Друг всем», – Имва опустил взгляд. – Когда я взял имя, оно не звучало так жалко…

Он молча смотрел на мрачную полоску на горизонте. Лес ждал его. Имва видел родину, будто деревья были в разы ближе, а невидимые корни, расползались по всему миру. Они оплетали реальность, связывая все воедино. Имва видел и изменчивую форму, которая незначительно, но постоянно менялась вокруг.

«Только лес реален», – говорили наставники. – «Весь мир лишь его листва».

Наблюдая за магическими потоками, Имва не мог не согласиться. Когда-то был только лес и ничего кроме. Потом появился народ аме, и лес научил их магии, чтобы они помогли одолеть великанов. В те времена амеваны еще не повстречали людей, свободно путешествовали по миру, создавали новые леса, там, где ступала нога их стражей. С великанами был заключен мир, и у амеванов еще были надежды, пока не пришли люди.

– Те огни вокруг леса – сторожевые башни? – спросила девушка, и Имва понял, что слишком надолго задумался, оставив ее наедине с мыслями.

– Да-да. Человеческие башни. Для защиты. Половина сломана, поэтому видно лишь редкие огни, где есть стража.

Он отлично их помнил. Еще меньше года назад, когда он ускользнул из леса, он пробегал мимо сломанных башен. Сердце тут же отозвалось частыми ударами. Он слишком хорошо помнил, как бежал среди них, еще не зная куда направится. Все на что он тогда надеялся – что его не заметят люди. Но переживал зря – им не было дела до старых башен.

– Всегда считала это странным. Если мы с амеванами постоянно воюем. Если ненавидим друг друга, почему не окружить лес?

– Бесполезно. Раньше люди пытались. Вы их всегда строите, но нельзя бороться с магией с помощью палок. Земля всегда побеждает. Сколько бы человек ни построил – это всегда можно легко разрушить.

Имва слышал истории о башне, которую случайно изменили амеваны – она почернела и стала крепче камня. Уже пару веков ее пытались безуспешно разрушить. Если люди не могли справиться с одной башней, что уже было говорить про лес. Виктория задумалась, и от него не ускользнуло, что она продолжила поглядывать на заросли, куда ушел Рантар, и Имва выпалил:

– Мы можем пойти туда вдвоем.

– В твой лес?

– Конечно! Тебе нужна помощь скорее, чем Рантару. Разберемся с твоей проблемой и вернемся за ним.

Виктория нахмурилась.

– И оставим его одного?

– Ну, он не скрывает, что без нас ему лучше. Не расстроится. Потом мы за ним вернемся. А еще ты уже учишь наш язык! В лесу тебе будет проще.

Девушка думала, снова повернулась к зарослям. Имва почувствовал, как его грудь становится все шире, еще немного и он взлетит. Но, когда Виктория повернулась, он тут же поник.

– Нет, Имва, мы не можем его бросить. Он сейчас в таком состоянии, что пропадет без нас. По отношению к нему это будет слишком жестоко. Мы обещали помочь и сдержим слово.

На этот раз он сам отвернулся, чтобы скрыть свое разочарование. Рядом расхаживал Навнат, укоряюще глядя на него. И что за бесцеремонная птица?

Обледенелый ствол сосны стал сразу холоднее, хвост нервно шевелился, а лес на горизонте мрачно торжествовал. Имве стало очень совестно за такое предложение, особенно, когда он вспомнил страдальческое выражение на лица Рантара. Нельзя было его оставлять, когда ему действительно была нужна помощь.

– Ты права. Просто я немного волнуюсь.

– Потому что тебе недостает силы, – сказал шелестящий голос, и в груди Имвы все пошатнулось. Он посмотрел на Викторию, на чье лицо упала неожиданная тень. Глаза девушки ярко блестели, а лицо расплылось в жутковатой усмешке. Сердце Имвы начало отбивать бешеный ритм, но тут Виктория моргнула, и ее лицо стало самым обыкновенным.

– Имва, что с тобой? – спросила она своим обычным голосом.

Он покосился на петуха, но тот будто ничего не заметил.

«Мне же не показалось? Это был Мозес. Говорил так спокойно. Может, это из-за близости леса?»

– Все хорошо, – сказал он, пытаясь успокоить сердце. – Просто показалось. Из-за этой погони нервничаю.