Теорема любви

Теорема любви
Наталья Демарко

Фандом "Миры братьев Стругацких", канон – "Понедельник начинается в субботу". В НИИ ЧАВО появилась новая сотрудница, обладающая необычным навыком. А еще она молодая и симпатичная. Такое чудо не могло не привлечь внимание ученых! За сердце чародейки развернулась настоящая битва. Но кого выберет само чудо? И принесет ли этот выбор счастье?

Наталья Демарко

Теорема любви

сказка на ночь для младших научных сотрудниц

Глава 1, в которой всё только начинается

Общение с девушками доставляет удовольствие лишь в тех случаях, когда достигается через преодоление препятствий.

А. и Б. Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»

Я окинул унылым взглядом стопку заявок – и это всё надо сделать сегодня! – потом посмотрел на часы. На душе чуть-чуть посветлело.

– Девочки, я на обед! – крикнул я своим программисткам и направился в столовую.

Получив тарелку горячего борща, я с удовольствием принюхался и мысленно облизнулся: всё-таки борщ, сваренный на плите, – это вам не материализация идеи борща! Материализацией можно насытиться, но не наесться. Говорят, на последнем Учёном совете отдел Универсальных Превращений предлагал к разработке тему «Материализация пищевых продуктов методом субатомарной сборки», но тему не поддержали.

Я стал оглядываться в поисках интересного сотрапезника.

– Привалов, топай сюда! – раздался на всю столовую голос Витьки Корнеева, и я пошёл на этот зов.

Витька уже приступил к первой из трёх котлет. Ел он левой рукой. Правая была в гипсе.

– Где это ты успел? – спросил я, кивнув на повязку. – Ещё ж утром целый был.

– Да представляешь, под осциллографом полка сломалась, и весь этот гроб…

– Не слушай его, жертва кибернетики! – пропел над моим ухом ласковый голос Эдика Амперьяна. – Подвинься на один стул – и я тебе всё расскажу. Посмотри, Сашка, вон туда, – он ложкой указал на стол в углу. – Знаешь ли ты сих юных фей?

– Нет.

– Естественно, – усмехнулся Эдик. – Это новые аспирантки. У нас ведь в этом году набор в аспирантуру был.

– Ага, – подтвердил с набитым ртом Корнеев. – Вчера приехали.

– А наш уважаемый Виктор Павлович, как известно, назначен в этом году читать в аспирантуре вводный курс по основам метафизики.

– С практическими занятиями, – уточнил Витька.

– И этот гипс нужен ему для привлечения внимания юных фей к своей непривлекательной особе.

– В целом ты прав, – сказал Витька, вытаскивая руку из гипсового муляжа и активно шевеля пальцами. – Но в причинности ошибка.

– Неужели?

– Да. На каком основании ты посчитал мою особу непривлекательной?

– Сопоставил твой образ с усреднённым образом мужского персонажа современных кинофильмов. Совпадений не нашлось.

Витька хотел что-то возразить, но махнул рукой, спрятал её в гипс и перешёл ко второй котлете.

– Сравнивай с кем хочешь, – сказал он Амперьяну, – твоё мнение меня не волнует.

– Разумеется. Тебя волнует мнение юных фей.

– И когда ты начинаешь? – спросил я Витьку.

– Первая лекция сегодня в три. Кстати, заходи, если будет время. У тебя с основами до сих пор не основательно.

Витька и Эдик засмеялись. Я хмыкнул и углубился в борщ. Конечно, моя теоретическая и практическая подготовка в магистике была весьма далека от совершенства. Но всё-таки приглашать меня на лекции для аспирантов было оскорбительно.

– Не обижайся, укротитель ЭВМ! – на моё плечо обрушилась Витькина загипсованная лапа. – Я вот ни черта не смыслю в твоём программировании. Так что каждому своё.

Придя к себе с обеда, я покопался в стопке заявок, выудил оттуда задачу от смысловиков (всё равно придётся решать, какая разница когда?), быстренько составил программу, загрузил в «Алдан» – и вуаля! В половине третьего «Алдан» отключился на середине расчёта и категорически отказался включаться. Сдав своё кибернетическое горе в руки инженеров, я потопал в лекторий.

По сохранившейся с дней студенческой юности привычке я сел на последний ряд и приготовился дремать. К несчастью, Витька Корнеев относился к тому разряду лекторов, которые не то, что дремать – в окно посмотреть студентам не позволяют. Хотя в самом деле, чего пялиться на эти лабазы?

Витька городил заборы из терминов, возводил вавилонские башни определений, чертил на доске левой рукой системные таблицы и концептуальные схемы и иллюстрировал это всё самыми банальными фокусами. Зелёные аспиранты слушали, затаив дыхание и открыв рты. Они ещё не успели узнать, что телекинез, альфа и омега-метаморфозы, ку-прозрачность, левитация и трансгрессия – в этих стенах вещи обыденные и привычные.

– Итак, товарищи аспиранты! – Витька плюхнулся на парящий в десяти сантиметрах над полом стул. – Вам предстоит на собственном опыте убедиться, что грамотно сфокусированная и правильно промодулированная разумная воля суть есть мощная метафизическая сила, действующая одинаково эффективно как на космическом, так и на атомарном уровне. Исследования механизмов действия этой силы на элементарном уровне пока не завершены, но лично я убеждён, что и там человек образованный способен на многое. На этом, товарищи, вводная лекция завершена. А поскольку до конца занятия у нас есть ещё десять минут, предлагаю прямо сейчас перейти к первой теме. Нет возражений?

У меня было, что возразить доценту Корнееву, но я решил не мешать.

– Итак, возражений не обнаружено, а посему записывайте.

Витька спрыгнул со стула и двинулся вдоль первого ряда, диктуя в такт шагам:

– Тема первая. Операции с простыми материальными неживыми неодушевлённым объектами.

Корнеев выдержал паузу, затем обратил к слушателям грозный лик и вопросил:

– Кто может назвать хотя бы один неживой материальный неодушевлённый объект в этом помещении?

Я открыл было рот, но меня опередили.

– Стул!

Висевший в воздухе стул с грохотом встал на пол. Кто-то из девушек ойкнул.

– В целом верно, – гаркнул Корнеев. – Про степени одушевлённости поговорим позже. Ещё примеры?

– Стол!

В аудитории несмело захихикали.