Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3

– Надеюсь, что сумею за себя постоять. К тому же, уважаемый маркграф не вызывал меня. Он только пригрозил вызовом, – снова улыбнулся Кувалда. Мальчишка ему очень нравился.

– Хочу Вас предостеречь от шапкозакидательства, – продолжал принц все тем же взрослым тоном, разительно контрастирующим с его мальчишеской физиономией. – Сэр Брандис блестящий фехтовальщик. Я тут как-то был свидетелем его тренировочного боя сразу с тремя очень неплохими бойцами. У него необычная техника боя. Боюсь, она может оказаться для Вас неприятным сюрпризом. Рубящим ударам, что у нас в обычае, он предпочитает стремительные колющие выпады, и работает с обеих рук. Одного из своих противников он достал вот так.

Принц обнажил палаш и стал в позицию.

– Представьте себе, что мне наносят удар обратной заточкой снизу в левый бок.

Принц сделал красивый пируэт, уходя от воображаемого удара, палаш его порхнул из правой руки в левую, Кувалда не успел и глазом моргнуть, как последовал стремительный укол, неизбежно распоровший бы бедро противника.

– Браво, ваше высочество, – Кувалда был искренне восхищен. – Вы освоили этот прием, только один раз его увидев?

– Сначала у меня ничего не получалось, – признался принц. – Пришлось потренироваться.

– Мне знаком этот прием, и я знаю, насколько он труден, – сказал Кувалда. – С некоторых пор я тоже укол предпочитаю удару. В фехтовании я постоянный спарринг-партнер своего сюзерена, а он владеет этой техникой в совершенстве.

– Вы имеете в виду светловолосого гиганта, около которого вьюнами вьются сразу обе мои сестрицы?

– Его зовут Люкс.

– Я знаю, – принц задумчиво покачал головой. – Мне хотелось бы с Вами о нем поговорить, если вы позволите. У него интересное имя. Люкс – это ведь означает не только "Лучший" или "Супер", правда? Первое, главное значение этого слова "Свет". Интересно… Младшую из моих сестер зовут Нора. В переводе с одного из наших древних языков это тоже значит Свет. Для моего бедного отца она действительно свет в окошке. Скоро кроме нее у него никого не останется. Свена, как говорят в народе, "отрезанный ломоть". Ей предстоит основывать и укреплять на троне новую династию – та еще задача, должен Вам сказать, при всем могуществе господина пришельца.

Кувалда задумчиво покосился на ворота, в которые совсем недавно рука об руку удалились Люкс и принцесса. Принц проследил его взгляд и философски пожал плечами.

– А что бы Вы хотели? Поставьте-ка себя на ее место. Вот Вы живете на свете, всеми обожаемая красавица принцесса. Конечно, времена сейчас сплошь и насквозь не романтические, принца на белом гиппе Вы, разумеется, не ждете и понимаете, что впереди у Вас – увы – династический брак. Но женские романы Вы-таки почитываете, и по любви вздыхаете мечтательно – пусть и тайной любви… особенно тайной, с поцелуями украдкой, тайными свиданиями при лунах и все такое. И вдруг как снег на голову Вам сваливается некое инопланетное чудо природы! Это уже даже не династический брак, при котором обоим супругам все заранее понятно, и при котором они устраиваются так, чтобы не портить друг другу кровь. Нет-нет! Для этого женишка Вы не только не предмет любви и свет в окошке, а даже и не личность. Вообще ничто. Не человек. Всего лишь сосуд для разового впрыска спермы с целью обеспечения легитимного наследника.

Вести подобные разговоры со взрослыми принц явно не привык. Лицо его покраснело, в глаза собеседнику он не смотрел.

– Так что пусть ее поведение не удивляет Вас, сударь. Оно вполне объяснимо и, в какой-то мере, даже оправдано… мне кажется.

– А Вы?

У принца задрожали губы, он отвернулся, но, справившись с собой, продолжал твердым голосом.

– О, меня ждет блестящее будущее. Немалый офицерский чин в какой-то особенной гвардии Внешних Миров. Их, оказывается, сущая прорва, этих самых миров, есть и вселенская империя, а где есть вселенская империя, как там вселенским гвардиям не быть? Вот такое меня ждет счастливое будущее. Вся вселенная, можно сказать, у ног.

– И смерть в первой же схватке? – охнул Кувалда.

– Зачем? – горько усмехнулся юноша. – У биопов не бывает детей, так что я буду уже совершенно не интересен Наместнику Фетмену. Он женится на Свене и станет королем совершенно легитимно.

– У кого не бывает детей? – удивился Кувалда.

– У биопов, – повторил принц. – Ну, у военных из Внешних Миров. С ними что-то такое делают, и они становятся физически очень сильными, ловкими, быстрыми и все такое, но бездетными. А внешне превращаются в сущие пугала, в уродов. Посмотрите на спутников маркграфа, это и есть биопы… и это же есть мое будущее.

– А если…

Принц покачал головой.

– Я бессилен. Даже если бы я убил Фетмена, на его место тут же сядет какой-нибудь другой пришелец. У них там в большой цене настоящие титулы, а этот другой может и наплевать на легитимность. Нынешний Наместник, по имперским понятиям, чуть ли даже не порядочный человек и щедрый, вся дворцовая прислуга Вупперталя обмирает от обожания. Брандис разъяснил мне, не стесняясь в выражениях, что при любом другом варианте погибнут все: и отец, и мать, и Нора, да и Свена тоже, может быть. Они заложники, понимаете? Вся наша семья разделит судьбу Гегемона и Франконов.

– Как, Гегемон тоже?..

– Друзья, да вы что, с полюсов свалились? Гегемон сидит под домашним арестом на Балатоне. И жив пока еще, как я понимаю, только потому, что пришельцы никак не могут договориться между собой, кто из них прикарманит Гегемонат… Сударь! Если я задам Вам несколько трудных вопросов, я могу рассчитывать на прямые и искренние ответы?

Кувалда пожал плечами.

– Думаю, что да. Во всяком случае, я не буду врать. Даже вилять не буду. Если вдруг не захочу Вам ответить, это будет значить, что я не вправе… но сейчас я не могу себе представить, каким должен быть вопрос, чтобы я не мог Вам на него ответить. Даже из какой области.

– Прекрасно, сударь. – Мальчишка смотрел жестким, напряженным взглядом, за которым, на самом донышке его распахнутых глаз видна была безумная, отчаянная, последняя надежда. – Тогда скажите мне, все эти слухи… и пакаторы, и простолюдины шепчутся о Светлом боге. Так вот, это… – горло у мальчишки перехватило, но он, в который уже раз, справился с собой, железной рукой подавив волнение, – это он?.. Это Люкс?.. А его рыцари Света – все вы, вот это окружающее его странное братство, от короля до простолюдина?

– Никто из нас, включая его самого, не знает, кто он и как попал в наш мир. Достоверно нам известно лишь одно: он обладает совершенно сверхъестественными способностями и всегда, не задумываясь, встает на сторону добра.

Принц задумчиво покачал головой.

– Хорошо. А как считаете Вы? Лично Вы, и еще вот тот, самый старший из вас, который с седыми висками. Как, кстати сказать, вы его называете?.. Ах, Луи… ну, да-да, конечно. Так вот, как считаете вы двое?

– Сначала, что по этому поводу думает сам Люкс. Он признавать себя земной ипостасью Светлого бога отказывается категорически. Впрочем, как я подозреваю, прежде всего, потому, что его возмущает необходимость полагать друзей и сподвижников своими рабами. Мы для него друзья, и ничего другого он не приемлет. Теперь о нас с Луи. Что касается меня, мне это, грубо говоря, пофигу. Я примкнул к нему одним из первых, еще на полюсах… да-да, мы именно "свалились с полюсов" в самом буквальном смысле, возможно, при случае я Вам об этом расскажу. Раньше меня к нему примкнул только Скаврон – тот, кряжистый и широкоплечий. Впрочем, Нодь был с ним знаком еще в прошлом его воплощении… да-да, именно так, это абсолютно достоверно. Видите ли, ваше высочество, я вообще не верю в бога, хотя признаю, что божественность Люкса сегодня есть единственная непротиворечивая гипотеза, в которую укладываются все известные нам факты. Но непротиворечивость еще не гарантирует истинности, как Вы понимаете. Теперь о Луи, которого Вы, принц, судя по всему, узнали. Луи верит со всем пылом отчаявшегося человека. И еще он верит в победу. Он считает, что правда, в конце концов, все равно выйдет наружу. Он говорит, что можно поменять плюсы на минусы в человеческой морали, но ненадолго. Потому что нравственное чувство человека обмануть нельзя. Человек всегда знает в глубине своей души, что хорошо, а что плохо. И если в мире некими силами зла формируется темное божество… или темное начало, называйте это как угодно, в противовес ему неизбежно появится начало или божество светлое, вокруг которого тут же начнут формироваться силы добра. Все, что Вы тут мне сейчас рассказали, требует тщательного осмысления. Обдумать все это требуется. Обсудить. Сам способ действия пришельцев показывает, что у них, в империи, все обстоит совсем не так уж гладко и однозначно. Похоже, там тоже идет борьба. Возможно, там имеются наши естественные союзники… если поискать.

– Куда вы сейчас направляетесь? Чем вы заняты?

– Этим и заняты. Мы ищем знание, именно знание. Ищем потому, что ничего не знаем ни о своих врагах, ни о друзьях.

– Собираете информацию о том, что происходит?

– Не только, и даже не столько. Информация о происшедшем есть сведения уже о следствиях. Мы ищем причины, движущие пружины, ну и, естественно, знания о персоналиях.

– Чтобы дать бой?

– Чтобы дать бой.

Принц с неожиданной робостью коснулся пальцами его рукава.

– Может быть, и для меня найдется место в рядах? Я с удовольствием сбежал бы с вами, в этом случае я рискую только собой – черт с ним, с Фетменом, пусть живет. Я, конечно, понимаю, что толку от меня, мальчишки и щенка никакого…

– Толк от Вас как раз и был бы огромный. Вы, как и Луи, в наших рядах смотрелись бы как знамя. Но все дело в том, что… как бы это сказать… Люкс трясется даже над каждым из нас, хотя мы все взрослые самостоятельные люди. И его можно понять. Он уже, по крайней мере, дважды приходил в наш мир. Всякий раз он обрастал друзьями и сподвижниками. И всякий раз погибал вместе с ними. Для него, как видите, смерть была временной. А вот друзья и сподвижники гибли навсегда.

Принц отшатнулся в ошеломлении.

– Вы… Вы считаете меня трусом?

– Ваше высочество! – чуть ли не взвыл Кувалда. – Как Вы могли такое подумать? Я и помыслить не могу ставить под сомнение Ваше мужество. Я…

– Нет-нет, Густав, мальчик мой, – раздалось из темноты дверного проема. – Об этом не может быть и речи.

Из дверного проема появилось два человека, с головы до ног закутанные в плащи. Они отвели от своих лиц полости плащей, и собеседники узнали Луи и сопровождавшего его Жака.

– Мой друг ведет речь о моем венценосном брате, Вашей матери, сестрах, – продолжал Луи. – Стать этим самым, как его там, биопом, означает сохранить Вашу жизнь для них.

– Именно так, – подхватил Кувалда. – Пойти с нами… прикиньте, какова вероятность для каждого из нас остаться в живых даже в случае победы общего дела? А ведь мы можем погибнуть все, как это уже бывало. Следом придут другие, еще и еще, но нас-то уже не будет. Повторяю, мы – взрослые самостоятельные люди…