Перевал Альтара

Раньше Варвара с родителями и с младшим братом жила в коммуналке, в маленькой комнатке на четверых в каком-то захолустном поселке. Дом был старой постройки, под снос, но его почему-то из года в год, от комиссии до комиссии, признавали пригодным для жизни и в упор не видели всех проблем: обвалившейся штукатурки, трещины поперек стены и многочисленных крыс, считавших хрущевку своей территорией. Варька боялась ходить по квартире: если комната была безопасна, то снаружи, за прочной дверью, царствовали хвостатые монстры, наводя порядок на кухне и шебаршась под ванной. Поэтому Варька всерьез считала, что настоящая сказка-страшилка – не про Черную Простыню или Красную Руку, над такими она смеялась, а вот та, где Щелкунчик сражается с крысами, доводила ее до истерики.

Однажды родители ушли на работу, а Варюха и братик остались в комнате, в их надежном уютном убежище, где сроду не было крыс. Варька включила радио с веселым детским спектаклем и, увлекшись, не обратила внимания, что где-то шуршит и пищит, и скребет, и утробно повизгивает. И лишь когда в своем уголочке заорал ее маленький братик, которому только исполнился год, в голос, надрывно, до одурения, она подбежала к кроватке, а там была кровь, столько крови, что Варя потеряла сознание, но успела заметить, как серый комок юркнул в дыру под комодом.

Когда через час вернулись родители, Варька в шоковом отупении сидела у детской кроватки и шептала, что брата загрызла крыса, – ее прекрасного братика, похожего на ангелочка с открытки, на куклу, с которой можно играть. И наутро слегла в горячке.

Варвара все это смогла рассказать лишь в Альтаре, в Медвежьей Пещере, где она упоенно рубила крыс. На фига? – спросили ее Мародеры: с этих мобов лут падал копеечный. И Сова, подумав, ответила.

Ника пыталась представить, как Варвара стучит по клавиатуре и при этом в голос ревет, одна в своей комнате, вспоминая тот давний ужас.

С братиком все обошлось. Ника его встречала, он вырос слегка заторможенным, но тоже играл в Альтар, никнейм «Девятипалый»: крыса его не убила, но отгрызла младенцу кусок мизинца, он потерял много крови и лечился от заражения.

После этой трагедии семейству Смирновых дали квартиру в городе, а еще через год Варькин папа получил приглашение в Старогорск.

– Варька, ты что, ну какие крысы? Здесь, у меня? Ты сдурела совсем? – утешала ее Вероника. – Это я не про живую! – вдруг решилась она, придумав, как увести подругу от кровавых пеленок в кроватке и от чувства вины перед братиком. – Это я… Ну, в общем это меня…

– Что тебя? – Варька всхлипнула и пытливо взглянула Нике в лицо.

– Это меня звали Крысой. Там, в новой школе, в столице.

– Да за что?!

– Я сама не знаю. Они там все расфуфыренные, за тряпку готовы душу продать, у них кроссовок фирмовых коллекции, и бац – я в своем свитере сером, помнишь такой? Удобный и мягкий. А они…

Постепенно Ника все рассказала, и про травлю (слово из интернета: «буллинг», но травля она и есть), и про издевки, и про Архаровца с верными друганами. И про тот случай в женской уборной, когда ее попытались раздеть.

– Как же ты, Ника? Ты убежала? Правда же, ты убежала, Ник?

Вероника смотрела в отчаянные глазищи Варвары, давно позабывшей о крысах, и думала, как же ей в этой год не хватало простого сочувствия.

Локация: столица, школа №3, кабинет информатики. Время: полгода назад.

– Сильна ты драться, Калмыкова! – хмыкнул Геннадий Антонович, усаживая Нику на стул. – Избила таких интересных мальчиков. Чай-то пей, остывает, а нужно горячим. И шоколадку кусай, ну, помнишь, как в фильме про Гарри Поттера?

Ника помнила про Гарри Поттера, здесь, в безопасности компьютерного класса, среди мониторов и клавиатур, ей казалось, что все сошлось, что она применила Патронус, вызвала Хилари из виртуальной игры к себе на помощь в реал.

– И визжать ты сильна, Вероника, – продолжал удивляться Череповченко, прогрессивный учитель информатики с банальным прозвищем Череп. – Я на втором этаже услыхал, помчался к тебе на выручку, а выручать, – тут он тихо хихикнул, – пришлось самого Архаровца!

– Мне нужно домой! – соврала Вероника. – Мама уже волнуется!

– Во-первых, сначала ты успокоишься, – поднял палец Геннадий Антонович, – а то мама увидит и получит инфаркт. Во-вторых, все ты, девочка, врешь. Маме я позвонил и сказал, что ты записалась в кружок, просто так увлеклась информатикой, что забыла предупредить. И знаешь, Вероника Калмыкова, – подумав, добавил он, – твоя мама не удивилась, только эдак печально вздохнула. Будто ей совсем не в новинку подобные забывашки.

– Не в новинку, – кивнула Ника. И отпила из кружки.

Череповченко моргнул и хмыкнул, отбивая по гладкой столешнице какой-то причудливый код, точно по клаве печатал.

– Я вот хотел спросить, – начал он громко, но вдруг зашептал, с самым заговорщицким видом: – Илья Калмыков – это твой родственник? Наверное, мамин брат? Или дядя? Ты с ним по жизни встречалась? Честное программистское, я никому не скажу!

– Вообще-то, – Ника пожала плечами, игнорируя конспирацию, – он по жизни мой папа, и что мне теперь? Застрелиться или повеситься?

Геннадий Антонович поперхнулся. Встал. И с торжественной миной пожал Никину руку. Если когда-нибудь Вероника и восхищалась своим отцом, то сейчас ее просто раздуло от гордости. Возможно, сказался стресс. Или почтение Череповченко, или какая-то совокупность событий, только она рассказала ему, малознакомому человеку, что родилась в Старогорске, а в мегаполис приехала с мамой. Учитель внимательно слушал, изредка комментировал и все подсовывал свою шоколадку, сладкую до противности.

В дверь заскреблись с той стороны, явно не решаясь войти.

– Ну, кто там? – крикнул Череповченко. – Дырку просверлите! Заходи!

В узкую щель просунулся Вантуз и протянул Никин рюкзак:

– Вот, – виновато сказал он в сторону, не рискуя смотреть на Нику. – Тут Калмыковой барахлишко. ГенАнтоныч, мы же шутили, мы ж ничего такого, а?

– Ну и она пошутила в ответ? – подсказал Череповченко.

– Ага! – с готовностью гыкнул Вантуз. – Так пошутила, добавки не надо!

– Как там Архипов?

– Ну чо, оклемался. Она ж ему между ног, а потом еще мылом в лобешник!

– Был бы мозг, заработал бы сотрясение. Ладно, валите с богом!

– Эта… Архипов просил узнать. Ты во что-то играешь, К… Калмыкова? Ты чего там за мантры орала и руки прикольно так крючила?

Ника с Вантузом говорить не хотела, видеть его уже не могла, ей опять приспичило драться, но учитель ее удержал, погрозив указательным пальцем:

– Точно-точно! Это я видел! Ты, Калмыкова, как ведьма была, с проклятьями и файерболами! И шипела какую-то ересь!

– Вовсе не ересь, – смутилась Ника. – Строила Частокол Замула, веерную защиту.

– Значит, играешь в Альтар, – кивнул довольный Геннадий Антонович. – Ну, разумеется, а во что? Ладно, пора по домам, ребятки. Архаровцу передай: Вероника теперь под моей защитой. Персональной! Усвоил, Тузиков? А ты, Вероника, подумай, я про кружок с тобой не шутил. Тебе же, как говорится, сам генетический код велел! Пошли, я тебя провожу и сдам прямо в руки маме.

Локация: Старогорск, квартира Калмыкова. Кухня.

– Вот в кого могла бы влюбиться, так это в Череповченко. То-то папочка был бы рад! – хихикнула Ника уже на кухне, где они с Варюхой нарыли заварки и теперь успокаивались чайком и шоколадкой с орехами, в точности по рецепту незабвенного ГенАнтоныча. – По нему там многие сохли! Считали загадочным и мистическим. Только он не мистический никакой, он, ты знаешь, обыденный, что ли. Ну, я ж привыкла, что папа кодит, и этот все время в компе, словечками разными сыплет. Для штучек мажорных это экзотика. А для меня суровые будни.

– Так уж и не влюбилась? – не поверила мудрая Варька. – В рыцаря и заступника, знающего про Альтар?

Ника замялась, уткнувшись в чай, но подруге ответила честно:

– Поначалу, ты знаешь, да. Увлеклась. В кружок записалась. Череповченко такой… Весь горящий, что ли, сам горит и других зажигает. Проекты, конкурсы, походы на выставки. И в Альтар играет, представь себе. Под никнеймом «Ген_Череп». Только… Какой-то он все-таки мутный. Когда первый восторг сошел, он мне стал немножко противен.

– Немножко? А это как?

– Ох. Ну как тебе объяснить-то? У этих, мажорных, есть слово: тумач. От английского «слишком много». Вот у тебя есть торт, весь такой в розочках, вкусный. И ты его ешь, день, другой, на третий уже – да ну его на фиг! На четвертый идешь и берешь пакет чипсов. Потому что хочешь соленого.

– Ну не знаю, – вздохнула Варька, вечно страдавшая на диетах. – Я бы торт пока не доела, точно бы не успокоилась!

– Нет, с тобой-то как раз все понятно! – Ника в сердцах махнула рукой. – Только я сладкое не уважаю. Мне бы с перчиком да поострее.

– Знаешь, не удивлюсь, если ты подружилась с Вовкой-Архаровцем! Тебя ж тянет на разных чудиков с хулиганскими отклонениями!