Перевал Альтара

– Хиларей, может, до попы. А Хилари – только одна. Без цифр и без букв. Просто Хилари. Все, Донских, темку закрыли!

Еще через день после школы ее подстерег Архаровец.

Ника лишь скинула свой рюкзак и перехватила покрепче, и пошла на него, как с пращой, прикидывая вес учебников. Еще в рюкзаке был планшет, купленный для кружка информатики, и пара несъеденных яблок, ручки, блокноты, карандаши – все в герметичных пакетах, чтоб не отмывать по отдельности после проделок Архаровца. Планшет мог сломаться в драке, но Ника была согласна на жертву: вот он, ее мучитель, один и без группы поддержки, и без толпы одноклассников, готовых снимать кино.

– Пришел за добавкой? – спросила Ника.

И Вовка Архипов попятился, невольно поглаживая фингал. Тот еще не сошел, цвел желтоватым разводом с кляксами серо-зеленого: кусок мыла удачно попал углом, отметина вышла что надо.

– И че? – уточнил Архаровец, с привычной своей издевкой. – Ты теперь будешь меня лупить? Каждый раз, как только увидишь?

Ника задумалась и подтвердила:

– Буду, Архипов. Пока не устану. Кто-то же должен тебя проучить!

– Многовато берешь на себя, Калмыкова. Ну, ударь пару раз, так и быть, если не ссышь и тебе полегчает, будем квиты и потрындим?

– Мы с тобой? – удивилась Ника, так, что забыла ударить. – Архаровец, мне стоять рядом тошно, а ты разговаривать хочешь?

– Ну а че? – удивился Архипов. – Потрындеть – дело достойное. Перетрем наши траблы, вдруг совесть проснется? Бить-то будешь, Калмыкова? Нет?

– Отвали! – огрызнулась Ника и влупила ему рюкзаком, несильно, зато в колено, отчего Архипов качнулся и едва не шмякнулся в грязь. – Видеть тебя не хочу, упырок!

Архаровец склонил голову в хипстерской шапочке с подворотом, едва прикрывающим уши, оценил свои белые кроссы и короткие брюки в клеточку, все в бурых пятнах мокрого снега. Поцокал с расстроенным видом. Ника его отодвинула и пошла по тропе, ведущей к калитке, срезая угол через кусты. Архипов побрел за ней.

– Не хочешь – не зырь, – пожал он плечами. – Чего нам с тобой в гляделки играть? Слушай, ты че, правда, Хилари из Мародеров, Калмыкова?

– Тебе-то какая разница? – усмехнулась в ответ Вероника. – Я с тобой гамить не собираюсь! Ты и в реале меня достал.

– Ну просто… А че молчала? Раз ты крутая геймерша?

– …А что изменилось, Архипов? Я как-то иначе оделась? Я перестала быть Крысой?!

– Да, – очень твердо сказал Архаровец. – Ты теперь Хилари, все путем. Ты не стала другой, Калмыкова, но получила свой лейбл: качество сто процентов, ЖБ, как сказала бы Китти Скворцова.

– Все вы тут ненормальные! – от обиды и подлого облегчения, от того, что ее, наконец, признали и, возможно, оставят в покое, всхлипнула Вероника. – Ну, Альтар, ну свитер удобный, подумаешь! За что же меня травить? Кто дал тебе право, моральный урод?

– Сама и дала, че ты ноешь? – Архаровец сделался вдруг серьезен, настолько, что Ника к нему обернулась и успела увидеть оттенок раскаяния, слегка зацепивший уши и скулы. – Как такую не пнуть, Калмыкова? Смотрит на всех сверху вниз, мы дерьмо, а она хризантема. За это башкой в унитаз макают, коллективизм, мать его так. Опять же, нервы, как у принцессы, которой горох под жопу пихнули! Не знаю, откуда ты к нам приехала, только здесь по-другому нельзя, здесь нужно панцирь иметь бронебойный, как у Скорпиона О-Хэт, чтоб ни единая тварь…

– Архипов! – раздался насмешливый баритон откуда-то из темноты. – Ты опять пристаешь к Калмыковой? Это явно любовь, Архипов!

Из-за кустов проявился Геннадий Антонович, в модном плаще, с ноутбуком в портфеле, сама надежность и респектабельность, и на фоне его Архаровец вмиг потускнел и скукожился. Но ехидства не растерял, отбрил:

– И у вас, я смотрю, та же фигня!

Ника невольно хихикнула.

– Подерзи мне еще учителю! – одернул его Череповченко. – Я вашу шайку предупредил: Калмыкова под моею защитой. Вали-ка отсюда, герой-любовник, пока папочка не узнал.

Архаровец сплюнул себе под ноги, подмигнул Веронике и смылся в кусты.

– Ну, пойдем, знаменитая Хилари, провожу тебя до подъезда, – расплылся в улыбке Череповченко. И взял у Ники рюкзак.

Локация: окружная трасса, развлекательный центр «Ракитники».

Ника старательно терла виски, разгоняя сонный туман, и, зевая, смотрела на яркое здание, обвешанное рекламой. РЦ «Ракитники» был популярен: со всей округи люди съезжались, чтобы сходить в кино, покидаться в боулинг, показать высший класс на батуте. Ну и, конечно, слинять из реальности, взяв билеты в вирт-центр от «Эгиды», самый продвинутый в области.

– Вон, вон, смотрите, билборд висит! Альтар и VR-135! – крикнул Алька и ткнул для верности скрюченным от возбуждения пальцем. – Блин, Мародеры, какая картинка!

Картинка, и правда, была загляденье: на темном фоне фигуры в доспехах, на головах виртаки, а за ними во всей красе – Вторая Долина Альтара, ее фиолетово-рыжий рассвет и крадущиеся упырки.

– Ну, Мародеры, идем? Посмотрим, что там за чудо?

Ника с трудом отвела глаза от огромной рекламы над входом и пошла за друзьями в РЦ, ее ощутимо потряхивало, от волнения и предвкушения. Так, наверное, наркоман, заполучив заветную дозу после долгого перерыва и ломки, все оттягивает момент, чтобы потом заиграло по-полной. Может, Альтар – наркотик, только про это молчат?

На стоянке перед «Ракитниками» было полно народу: каникулы, дети хотят развлечений. Машины, как в менуэте, двигались по аллеям и менялись местами парковки: кто-то приехал, кто-то уехал, структура танца понятна, медленные обороты в поисках узкой лазейки. Между ними сновали взрослые в сцепке с пищащими чадами, орущими про воздушную вату, про батуты и про попкорн.

– Столпотворение! – расстроилась Варька. – Билетов еще не достанется.

– Да ну! – успокоил ее Витек. – Эта мелочь – не конкуренты. Мы вчера почитали с Алькой: для Альтара здесь выделен целый сектор, можно взять отдельный виртрум!

Пока пробивались через толпу, Ника разглядывала посетителей, поражаясь такому наплыву. Вроде бы будни, рабочий день, а в «Ракитниках» – писк и визг до небес. Кто-то кого-то подрезал ради свободной ячейки, убывающий посетитель едва успел вырулить из ловушки, сигналя, как сумасшедший. Водитель привлек Веронику, тем, как небрежно держался за руль, как закуривал электросигару, да и машина казалась знакомой, но рассмотреть ее не удалось: из салонов едва не столкнувшихся джипов высыпали пассажиры и устроили перепалку, матюгами решая, кому парковаться. Запыленный до серого BMW лихо вырулил со стоянки и вывернул на окружную, вливаясь в поток машин.

– Странно! – шепнула Ника Варюхе. – Мне показалось… Да ну, ерунда!

– Что ерунда-то? – подначила Варька.

– Мне показалось, я видела Черепа. Машину его и сигару. Но откуда ему тут взяться?

Варвара пожала плечами.

– О чем вы там шепчетесь? – встрял Витек. – Идем уже, что застыли!

За билетами им пришлось постоять, зато выдали без проблем: в Альтар приезжали играть под вечер, а с утра весь сектор «Эгиды» свободен. Они взяли отдельный виртрум, застолбили на полдня с перерывом – чтоб оправиться и подкрепиться.

Но на входе в вирт-центр их ждала неприятность.

Молодой энергичный менеджер, проверив билеты и сделав надрыв, спросил, слегка заикаясь, есть ли у них проколы.

– В смысле, проколы? – не понял Витек.

– Пять дырок в черепе! – хмыкнул менеджер. – Без них VR-135 работает как обычный виртак, уровня 120-ого. А это совсем не те ощущения, так, преснятина, а не игра.

– И как же нам быть? – огорчилась Ника. Они заплатили хорошие деньги как раз для того, чтоб сыграть на пределе.

Все посмотрели на глянец билетов, а потом на рекламный плакат, обещавший невиданные приключения.

– Почему нас на кассе никто не спросил? – вскинулся Алька, готовый бороться за свои права потребителя. – Если услуга будет неполной, зачем продавать билеты?