Корона и тьма. Темный замок

Дорога была долгой и мучительной. Каждое движение колёс отдавалось болью в теле Эндориана, но он не мог позволить себе остановиться. Годрик ждал отчёта, и промедление могло стоить ему головы. За эти дни боль и тьма вновь вернулись в его сердце. Он думал об Элдрике, о той странной связи, что возникла между ними в последние мгновения битвы, о женщине на скале, которая как призрак преследовала его сознание. Каждую ночь он видел её лицо во сне. Её печальный взгляд, её холодное прикосновение – всё это не давало ему покоя. Она была чем-то большим, чем просто призрак прошлого Элдрика. Она была частью тьмы, которая росла внутри Эндориана с каждым днём.

Спустя несколько дней пути, измученный и ослабевший, он, наконец, увидел величественные стены замка Годрика. Башни возвышались над горизонтом, а знамена короля, колыхавшиеся на ветру, казались зловещими символами власти.

Эндориан въехал в ворота замка Годрика на повозке, едва держа себя в руках от боли и истощения. Его тёмные глаза, скрытые под капюшоном шлема, были мрачными и полными тьмы, как и всё его существо. Стражники, увидев его измождённое состояние и заляпанные кровью бинты, переглянулись. Вскоре один из них побежал внутрь, чтобы вызвать лекаря. Несколько минут спустя, по двору замка разнеслись тяжёлые шаги, и появился известный в Харистейле лекарь, чьё имя было окружено мистическими слухами – Артас Морвин, глава лечебницы «Тенебрис». Лечебница, или как её чаще называли, «Тенебрис», была особым местом – почти священной землёй для всех воинов, страдающих от ран, или жителей, кого поразили тёмные болезни. Это был мрачный комплекс, утопающий в густых зарослях тёмных деревьев, с высокими колоннами и залами, погружёнными в полумрак. Легенды говорили, что «Тенебрис» была основана ещё древними магами, и что стены её впитывали боль и страдания каждого, кто там проходил лечение.

Артас Морвин был высоким и худощавым человеком с бледным лицом и длинными чёрными волосами, собранными в хвост. Его глаза были серыми, как металл, и холодными, как лёд. Он осмотрел Эндориана, не говоря ни слова, но лицо его не выражало ни капли удивления или страха – это был человек, привыкший к виду смерти и боли.

– Перенесите его в Тенебрис, – холодно распорядился Артас, бросив взгляд на стражников, – и приготовьте сильные припарки и зелья. Его состояние слишком тяжёлое для обычных методов. Эндориан, почти теряя сознание, смутно слышал приказы лекаря. Стражники бережно сняли его с повозки и понесли к лечебнице. Вскоре, его скрыли массивные двери Тенебриса, и он погрузился в беспокойный сон, полный видений и воспоминаний.

Пока Эндориана везли в Тенебрис, стражники забрали сундук с данью, полученный от барона, и направились к казначею королевства, человеку столь же загадочному и важному, как сам король Годрик. Имя его было Леонард Феор, и хотя он не был воином, его власть над казной и экономическими ресурсами королевства давала ему влияние, сравнимое с самыми могучими рыцарями и полководцами.

Леонард был человеком среднего роста, с худощавым телосложением и умными, но хищными глазами, которые сверкали, как у зверя, чуявшего добычу. Его волосы были белыми, как снег, хотя возраст его был далёк от старости. Его кабинет находился в глубинах замка, в зале, украшенном гобеленами, изображающими сцены кровавых войн и договоров. По его приказу проходили все сделки, налоги и дань, поступающая в казну Годрика.

Когда стражники доставили сундук с данью от барона, Леонард сидел за своим массивным столом, заваленным свитками, печатями и шкатулками, набитыми золотыми монетами. Он взглянул на сундук, и уголки его губ приподнялись в едва заметной ухмылке.

– Открывайте, – приказал он, не отрывая взгляда от металлического сундука.

Когда замки сундука щёлкнули, и крышка медленно поднялась, Леонард увидел золото и драгоценности, аккуратно уложенные внутрь. Его глаза блеснули ещё ярче.

– Барон не подвёл. Король будет доволен – сказал он, обводя взглядом стражников. – Отнесите всё в хранилище и не забудьте проверить каждую монету.

Стражники кивнули и принялись за дело, а Леонард тем временем достал свиток и аккуратно записал новый доход в книги казначейства. Его мысли уже были далеко от золота. Казначей знал, что Годрик в последнее время был особенно беспокоен и требовал больше, чем раньше. Но он также знал, что любая ошибка с его стороны может стоить ему головы.

– Пора доложить королю, – прошептал Леонард сам себе и встал из-за стола, направляясь к тронному залу.

Леонард Феор шёл по длинным коридорам замка, звук его шагов глухо разносился по мраморным плитам пола. Каждая деталь замка была пропитана роскошью и жестокостью. Огромные гобелены, изображающие победы Годрика, украшали стены, а факелы отбрасывали мрачные тени на древние камни. В руках казначей держал свиток с последними данными о дани и доходах королевства, готовясь к встрече с самим королём. Войдя в тронный зал, Леонард увидел Годрика, сидящего на своём величественном троне. Король был высок и крепок, его мускулы выделялись под тяжёлым доспехом, хотя он и не носил боевого снаряжения. Лицо его было покрыто шрамами – каждый из них напоминал о былых победах и кровавых битвах. Его глаза были проницательны и холодны, как ледяные вершины гор, и всегда полны недоверия к окружающим.

– Леонард, – произнёс Годрик своим громким и властным голосом. – Что у тебя для меня?

Казначей медленно подошёл ближе и открыл свиток, склонившись в низком поклоне.

– Барон передал полную дань, как было обещано, ваше величество. Золото и драгоценности поступили в казну. Но я пришёл обсудить важный вопрос… – Леонард замолчал, подняв глаза на короля.

Годрик прищурился, понимая, что казначей пришёл не просто отчитаться о золоте.

– Говори, Феор. Что ещё тебя тревожит?

Леонард встал прямо, держа свиток перед собой, словно оружие.

– Королевская армия растёт, ваше величество. Каждый день требуется всё больше еды, оружия и доспехов. Мы выжимаем всё, что можем из Харистейла и окрестных деревень. Но этого недостаточно. Нам нужно больше золота, чтобы кормить армию.

Годрик хмуро взглянул на своего казначея, поднявшись с трона и сделав несколько шагов вперёд. Он приблизился к Леонарду так, что тот почувствовал запах железа и кожи.

– Ты говоришь мне то, что я и так знаю. Но я не потерплю недостатка в средствах. Если не кормить свою армию, придётся кормить чужую. И если мы не возьмём ресурсы здесь, мы возьмём их в другом месте.

Леонард кивнул, понимая серьёзность слов короля.

– Есть ещё зажиточные города на юге, – продолжил казначей. – Их можно обложить дополнительными налогами. Мы могли бы отправить несколько отрядов для «охраны», и в обмен они будут платить за защиту. Это увеличит приток золота в казну. Но… они могут воспротивиться. Люди устали от налогов.

Годрик усмехнулся.

– Воспротивятся? Значит, мы их научим. Они либо платят, либо мы заберём всё силой. Я защищаю этих людей от врагов, от варваров и чужих армий. Они должны платить за это, или мы просто возьмём всё сами. Ни один город не осмелится восстать против меня.

В этот момент разговор прервал звук быстрых шагов. В зал вошёл Дилиан Лойвуд. Его холодное лицо не выдавало ни капли волнения, но голос был твёрдым.

– Ваше величество, Эндориан вернулся с задания, но его состояние тяжёлое. Я лично занимаюсь его лечением в «Тенебрисе», – коротко доложил Дилиан.

Годрик нахмурился, его глаза на миг вспыхнули интересом.

– Эндориан… – повторил король. – Что с ним?

– Он был на грани жизни и смерти, истекающий кровью, с множественными ранами, – ответил Дилиан, – но он выжил. Однако он слишком слаб, чтобы докладывать о своей миссии.

Годрик замолчал на мгновение, обдумывая услышанное.

– Пусть он восстанавливается, – наконец произнёс король. – Мне нужны его силы, чтобы продолжить нашу работу. А ты, Леонард, займись городами на юге. Они должны знать, что их защита стоит дорого.

Леонард поклонился, чувствуя холодный взгляд короля на себе.

– Конечно, ваше величество. Я займусь этим немедленно.

Годрик повернулся к Дилиану.

– Убедись, что он не умрёт. Он мне ещё пригодится.

Глава 7. Тень на Юге

На юге, в самом сердце плодородных равнин, раскинулся величественный замок, известный как Сэлендор. Этот замок был олицетворением южной роскоши и разгула, не имеющим равных. Его массивные каменные стены возвышались над землёй, покрытые плющом и яркими цветами, от которых они выглядели почти как живая скала. Башни замка были увенчаны остриями, и в солнечном свете они переливались золотыми и красными оттенками.

Простой народ, живущий в окрестностях Сэлендора, жил в относительно бедности, несмотря на богатства своего лорда. Деревни, раскинувшиеся по окрестностям, были полны трудолюбивых крестьян, которые мечтали о лучшей жизни. Они верили в то, что однажды придёт спаситель, способный освободить их от власти лорда и от оков тяжёлого труда. Этот спаситель, по преданиям, должен был быть человеком с магической силой, способным принести справедливость и изменить их судьбу.

Сэлендор славился своим борделем, который был центром ночной жизни и греха. Бордель располагался в восточной части города, где морской бриз смешивался с запахами изысканных духов и табака. Здание борделя было украшено яркими неоновыми огнями и дорогими тканями, которые украшали его стены. Внутри, за тяжёлыми дверями, открывался мир удовольствий, где стены были покрыты бархатными занавесками, а полы – из тёмного дерева. Шум и стоны, раздававшиеся из борделя, были слышны далеко за его пределами, заглушая звуки прибоя. Музыка, исполняемая живыми музыкантами, смешивалась с возгласами удовольствия и страстными шёпотами. Гостям предлагались всевозможные услуги, от танцев до интимных встреч, а уютные комнаты были освещены только мягким светом факелов и свечей.

Лорд Ричард Дункан, хозяин Сэлендора, был человеком, олицетворявшим богатство и разврат. Его двор был полон роскоши и развлечений. Ричард был обладателем двух жён, каждая из которых представляла собой уникальный аспект его жизни. Первая, Лаура, была привезена из-за морей в рамках политического брака, призванного улучшить торговые связи с дальними землями. Вторая, Селена, была родом из местного дворянства, и её мечты о высоком положении в обществе наконец осуществились, когда она стала частью жизни лорда.

Селена была женщиной завораживающей красоты, с которой трудно было не считаться, кожа была светлой, почти фарфоровой, с мягким, едва заметным румянцем на щеках. Волосы – длинные, густые и чёрные, как смоль, обрамляли её лицо великолепными локонами, которые ниспадали до самой талии. Глаза – холодные и проницательные, цвета ночного неба, иногда казалось, что в них можно утонуть, как в омуте. Взгляд Селены был острым, как лезвие кинжала, она всегда видела больше, чем говорила. Её глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами, могли выражать одновременно и страсть, и скрытую угрозу. Её губы были полными и яркими, они всегда были чуть приоткрыты, словно она готовилась сказать что-то роковое. Селена обладала грацией хищника – её походка была плавной, будто она танцевала в каждом своём движении. Идеальная фигура, с тонкой талией и высоко поднятой грудью, её изгибы были созданы для соблазнения, и она знала, как использовать своё тело, чтобы заставить мужчин терять голову. Она носила роскошные наряды, предпочитая глубокие оттенки рубинового и изумрудного, которые подчёркивали её аристократическую осанку. Ткань её платьев казалась сотканной из шелка и света, она словно скользила по её телу, обнажая ровно столько, сколько нужно, чтобы держать внимание на себе. Вся её внешность была проникнута тайной и опасностью – как у женщины, которая могла бы уничтожить любого, кто осмелится оказаться слишком близко. Трио спало в одной большой постели, покрытой дорогими тканями и мехами, которые менялись в зависимости от сезона.

Лаура, напротив, была полной противоположностью Селены, но не менее привлекательной. Её красота была мягче, более утончённой. Её кожа имела тёплый золотистый оттенок, будто она часто проводила время на солнце, и она всегда выглядела свежо, как будто только что вышла из ароматной ванны. Волосы Лауры были светлыми, почти золотыми, и её длинные пряди падали на плечи словно солнечные лучи. Она часто заплетала их в сложные косы, украшенные драгоценными камнями, что придавало её внешности благородный и даже королевский вид. Фигура Лауры была не такой вызывающей, но всё равно стройной и изящной. Её движения были грациозными и плавными, словно у танцовщицы, но без чрезмерной страсти. Её красота заключалась в утончённости, в умении быть лёгкой и невесомой, но в то же время непреклонной, когда это было нужно.

Вечером лорд Ричард часто устраивал пиршества, на которые собирались как местные, так и приезжие гости. В зале для пиров было множество столов, покрытых дорогими скатертями и уставленных разнообразными яствами – от жареного мяса до экзотических фруктов. Вино лилось рекой, а слуги в богатых одеждах обслуживали гостей, наполняя бокалы и подавая закуски.

Во время таких празднеств, лорд Ричард часто показывал свою привязанность к Лауре и Селене, хотя и редко оставался с ними наедине, предпочитая проводить время с придворными, развлечениями и обсуждениями политических вопросов. Их жизнь была полна излишеств, но под этой маской скрывалась глубокая неудовлетворённость и страх перед будущим, так как лорд знал, что его оппозиция Годрику может в любой момент повлечь за собой непредсказуемые последствия. И хотя лорд Ричард не решался открыто выступить против короля, его действия и стиль жизни говорили о внутреннем конфликте и страхе, который в конце концов мог бы привести к его падению.

Зал для пиров Сэлендора был грандиозным. Его своды уходили высоко в потолок, где на массивных канделябрах горели сотни свечей, освещая пространство мягким золотым светом. На стенах висели гобелены, изображающие сцены древних сражений и побед, а между ними стояли величественные статуи богов богатства и плодородия. Посреди зала, на длинных деревянных столах, лежали жареные поросята с золотистой корочкой, пироги с начинкой из экзотических фруктов и кувшины с вином, доставленным из самых отдалённых уголков королевства.

Лорд Ричард сидел во главе стола, между Лаурой и Селеной. Обе его жены были нарядно одеты: Лаура в светлом платье, расшитом жемчугом и серебром, а Селена в тёмном одеянии с алыми вставками, что делало её образ ещё более ярким на фоне роскошного зала. Их лица выражали разные эмоции – Лаура, как всегда, была сдержанной, с лёгкой печалью в глазах, а Селена с интересом наблюдала за происходящим, наслаждаясь вниманием.

– Милорд, – Лаура повернулась к Ричарду и тихо спросила. – Когда ты намерен снова послать корабли за море? Наши торговые связи с восточными землями начинают слабеть. Я боюсь, что без регулярных поставок, они могут выбрать других партнёров.