Спроси свою совесть. Политический детектив

Оперативники же, зная, о чём на самом деле шла речь, закусили до крови языки, чтоб снова не выпрыснуть наружу дикий хохот.

– Ты, это, Золотов, и ты, Муров, зайдите-ка сейчас ко мне в кабинет, дело одно есть до вас…

Сказав это, Силютин ушёл. Выждав, когда он отойдёт подальше от двери, оперативники снова закатились от хохота и повалились на стулья. С трудом, прочитав муровские каракули, которые Александр наспех выводил под диктовку Светланы, Золотов попросил Строева связаться с ОБОП УВД г. Геленджика и выяснить всё о родственниках Каштанова Эдуарда Николаевича. Есть ли семья, дети – словом, узнать обо всех близких родственников, кто живой. Золотова, как и любого опытного оперативника, разумеется, заинтересовало учёное звание бывшего заключённого. Не каждый день можно встретить зэка, да ещё целого доктора технических наук! «Что-то не так в судьбе этого человека… – мелькнуло у Дмитрия – Надо бы покопаться в его прошлом и узнать о нём побольше. Почему не возвращается домой после отбытия наказания? Почему работает на лесоповале, а не где-нибудь, пусть даже простым учителем, в обычной общеобразовательной школе?» Эту огромную кучу всякого «почему», Золотов поручил разгрести Строеву. «Серёга – бывший следак, а значит, человек дотошный – выяснит всё», – подумал Дмитрий.

В кабинете Силютина было очень холодно: уже два дня как не работало отопление. Закутавшись в новенький бушлат, подполковник потягивал горячий ароматный кофе из огромного бокала, курил и от удовольствия крякал.

– Садитесь, чего встали-то! – кивнул он на стулья Мирову и Золотову. – Кофе будете?

– Нет, спасибо, Романыч! – отказался Дмитрий, – Мы уже почаёвничали у Сани, – кивнул он на Мирова.

Сделав глоток горячего кофе, Силютин подошёл к сейфу. Вынув из него большой запечатанный пакет, со всех сторон облепленный печатями, он положил его перед Золотовым.

– Вот, расписывайся! – приказал он Дмитрию. Занеся в свою личную опись исходящий номер передаваемого документа, Силютин дал расписаться Золотову за полученный секретный конверт.

– Куда его? – поинтересовался Дмитрий.

– В РУБОП, генералу Прощётову повезёшь, отдашь, – как бы нехотя ответил Силютин. Глядя на недоумевающее лицо подчинённого, подполковник добавил: – Тебя и Мурова вызывают на завтра в РУБОП в Новосибирск. Генерал хочет лично познакомиться с тобой. Уж больно много шума вы наделали в городе. Бояться стали тебя и твоих мужиков – и гниды гаишники, и канцелярские крысы из городских администраций разного калибра. Вот генерал и хочет посмотреть, что это за зверь за такой по фамилии Золотов.

Дмитрию фамильярность Силютина не понравилась.

– Я не зверь, товарищ подполковник, я опер. Да и службу тащу, как полагается, со всеми моими мужиками! – недовольно буркнул Дмитрий – А если кого за «Фаберже» и схватил, то извиняйте, господа хорошие, работа у меня такая!

Золотов своего начальника невзлюбил ещё с первого знакомства. Силютин пришёл на должность зама городского ОБОП из Куйбышевского РОВД по протекции начальника СКМ УВД Гаймана, у которого всегда ходил в любимчиках и похалимчиках. Об этом Золотову дал знать Синяев. Тем более что после сообщения «Стеллы» у Дмитрия окончательно сложилось представление о том, что собой представляет Давид Гайман. Это его серьёзно насторажило.

– Да ты не обижайся, Дмитрий. Это ж, можно сказать… ну, что ли похвала, тебе!

– Я не обижаюсь, Романыч, давай ближе к делу. – Золотов хотел поскорее окончить этот разговор.

– К делу так к делу, – согласился Силютин, – Идите в финчасть за командировочными. И вечером чтоб оба уже умотали в Новосибирск, ясно? Да, вот ещё что… Это, так сказать, тебе для информации, Золотов… Там, в РУБОПе, вам предстоит встреча с замом генерала полковником Средой Аркадием Филипповичем. Сказал, что хочет с тобой лично побеседовать. Он в РУБОПе сейчас за твоё направление отвечает. Ну, и заодно: он – первый зам начальника РУБОПа сейчас. Умён и хитёр дьявол, башку имеет – как у трёх Энштейнов! Очень, кстати, любит инициативных оперов! Так что вы там не подкачайте с Мировым. Лишнего тоже не болтайте, да и не зарывайтесь, братцы! А то, как бы не переборщить… Вот, вроде бы всё сказал… – хлопнул себя по коленям Силютин, – Всё! Сегодня же отбыть! Ступайте.

– Так точно! – ответил, вытянувшись Муров – Вечером на новосибирском поезде отчалим. Разрешите идти?

– Погоди-ка, Золотов, – остановил Силютин, – Ты кого за себя оставил?

– Строева! – бросил ему через плечо Дмитрий, закрывая за собой дверь.

Перед отъездом Золотов попросил Чистякова позвонить в село Ольховое Плёсо местному участковому Павлову Юрию Тимофеевичу, с которым связывали его долгие годы дружбы, и осторожно поинтересоваться, знает ли он что-нибудь о бригаде Вольмана. Если знает, то что именно.

Купейный вагон размеренно отстукивал колёсами дробь. За окнами плавно проносились огоньки ночных посёлков, полустанков, разъездов. Вагон был полупустой. В купе, где ехали Золотов и Миров, топили жарко. По-видимому, проводник, обслуживающий их вагон, ещё не получал нагоняй от начальства за такую экономию угля. Муров, удобно развалившись на диване купе, вознамерился было закурить, но Золотов его решительно остановил:

– Саня, ты что, никак в купе собираешься курить?

– Ой, ладно, Демьян, мы же одни, да и вагон пустой. Я только полцигарки, – отозвался Миров.

– Э-э нет, дружок мой сердешный! Так не пойдёт! Давай-ка, вали отсюда в тамбур, а иначе я тут с тобой, курильщиком, «кони» двину! – настойчиво потребовал Дмитрий, который на дух не переносил табачный дым. – Покуришь, вот тогда заходи, я тебе тогда кое-очём расскажу.

– Злыдень ты, Золотов! Ладно, ухожу! – И Муров, матюкнувшись, поплёлся смолить в тамбур.

Размешав сахар в стакане с чаем, Золотов на минуту задумался: «Может не стоит пока знакомить Мирова с сообщением „Стелы“ о каком-то там непонятном деле с австрийцем да „прикормкой“ какого-то мента? Тьфу ты, чертовщина пока всё это! – выругался по себя Золотов. – Но слово не воробей – вылетит… ну, и так далее…» Дмитрий всё же обругал себя, зато что «вылез с языком» раньше времени. Но, успокоившись, решил так: «Если Муров не спросит, то напоминать не стану. А уж если спросит – дьявол с ним, поделюсь, только в общих чертах, информация сыровата!».

– Чего задумался, борец с курением? – кинул с порога Александр, входя в купе. – Давай, Демьян, колись, о чём ты хотел поведать моей грешной душе? Если чего о бабах, тогда выкладывай всё сразу. Подумаем вместе, как кувыркаться будем! А если что серьёзное, тогда только покороче, спать хочу мертвецки. Ну, так как, командир, первое или второе? – Муров по-прежнему ещё стоял в дверях купе и вопросительно смотрел на Золотова.

– Второе, Саня, второе. И вообще давай, заходи и клади на диван задницу. Или так и будешь мотаться в дверях, как вошь на лысой голове? – Дмитрий кивнул на открытую дверь.

– Понял тебя! – сообразил Муров. – Подожди-ка минуточку, сейчас гляну. – И Муров пальцем указал Дмитрию на соседние по бокам купе. Годами выработанная привычка страховать конфидециальные разговоры и на этот раз заставила Мурова непринуждённо поговорить с проводницей о пассажирах вагона, ехавших в соседних купе. Вагон был почти пустой, в трёх купе не было никого, и оно было заперто. А в 4 купе ехала одна старушка.

– Всё в порядке, можем говорить. – Александр запер за собой дверь и уселся за стол.

– Много, пока не скажу, Саня, так что не обижайся, пожалуйста. Информация хоть и захватывающая, но пока что голая. Для проверки нужен вагон времени. А дело обстоит так…

И Золотов рассказал Александру об агентурном сообщении, полученным им около месяца назад от «Стелы». Выслушав Золотова обычно живой и шутливый Муров, внезапно нахмурился и посерьёзнел. Таким Дмитрий его ещё не видел.

– А ты знаешь, Демьян, чует моё сердце, что тебе выпала серьёзная фишка. Твоя информация, если, конечно, подтвердится, может наделать много шума! – Муров продолжал: – Видишь ли, Демьян, я, как бывший контрразведчик, из твоего рассказа выхватил для себя то, что в ней фигурирует иностранец – австриец. Если только это не погоняло, то это уже серьёзно! Там, где крутятся иностранцы, да ещё из дальнего зарубежья, там всегда есть что-то серьёзное. Конечно, в нынешнем бардаке наша контрразведка его могла и упустить из вида. Вот смекай, Демьян, суммы за какие-то услуги, фигурирующие в информации не такие уж и маленькие. Проходящий по сообщению чудик, по фамилии Вольман, платит за что-то конкретное, не так ли? – Муров уперся в Золотова вопросительным взглядом.

– В том-то и дело что платит какому-то австрийцу. Вот только за что? – согласился Дмитрий.

– Ты докладывал о сообщении руководству? – осторожно поинтересовался Муров.

– Сань, ты наверно думаешь, что я с Луны рухнул, чтоб об этом, сломя голову, лететь к начальству с докладом! Да и к кому?! К Силютину что ли?! – съязвил Золотов.

– Ну, тогда, слава Богу! – с облегчением вздохнул Александр.

– Ну, хватит! – обиделся Дмитрий, – Не держи меня за дебил! Сам знаешь, что такие вещи сначала подрабатываются оперативно, а уж затем с конкретными результатами, если, конечно, они есть, тогда уж ломятся к начальству!

– Всё, всё, Демьян, не кипятись! – шутливо замахал руками Муров, – Ты, лучше скажи, что намерен дальше предпринять?

– Дальше? – задумчиво переспросил Золотов, – Вообще-то у меня есть конкретная идея. Но это, Саня, потом. Сейчас меня волнует другое….

– Что именно?! – Мурова от любопытства даже подбросило на месте.

– Всё, Сань! Всё! Давай дрыхнуть… – засуетился Золотов, понимая, что иначе от Мурова ему не отвязаться до утра. – Всё потом, дружище! Сейчас я хочу спать, как старая пожарная лошадь!

Больше не проронив не слова, Золотов натянул на себя одеяло и отвернулся к стенке. «Вот зараза шифровальная! – думал Муров, – Только заинтриговал и сразу дрыхнуть! Но, если честно, у Димки что-то наклёвывается интересное! Австриец, доллары, прикормка мента, какое-то изделие…. Да-а, тут он обставил меня…»

У Александра в душе шевельнулся маленький и мерзкий червячок чёрной зависти. Он полагал, что как бывший контрразведчик КГБ обладал куда более богатым оперативным опытом, нежели Золотов. «Золотов что? За плечами лишь институт физкультуры да пять лет работы опером в БХСС». Правда, Золотов уже имел заплечами Омскую высшую школу милиции, но это, по мнению Мурова, ещё ни о чём не говорило. «Хотя, конечно – думал Александр, – с агентурой-то он работать мастер, и в этом конкурировать с ним тяжко. Однако я вызов принимаю и соревноваться с ним буду до зелёных соплей! Собственно, хрен со всем этим, всё равно по его информации работать будем вместе. Куда он без меня…» – наконец, успокоил себя Муров и, ухмыльнувшись, смерил взглядом уже храпящего Золотова.

Александр погасил в купе свет, и сладкая, монотонная дробь вагонных колёс мгновенно провалила его в богатырский сон.

На вокзал Новосибирска поезд прибыл точно по расписанию – в 6.30 утра. Столица Сибири приветливо встретила друзей солнечным майским утром. Огромная толчея народа, образовавшаяся от двух одновременно прибывших пригородных электричек, заполнила здание вокзала и зычно гудела, словно разворошённый улей. Подождав несколько минут, пока народ схлынет, друзья вышли на привокзальную площадь. Настроение у обоих было приподнятым. То ли действовало скорое наступление лета, то ли предстоявшая встреча с большим начальством, от которой оперативники ожидали чего-то большого и значимого для их будущей карьеры. Аудиенция была назначена на десять часов утра, и до неё оставалось ещё целых три часа. Недолго думая, Золотов и Муров, чтобы скоротать вРемя, зашли в уютное привокзальное кафе. Плотно позавтракав пельменями и поболтав, друзья пешком отправились по Красному проспекту в Региональное Управление по борьбе с организованной преступностью.

Здание конторы находилось рядом с Оперным театром. Представившись в дежурной части оперативному дежурному по Управлению и показав служебные удостоверения, они поднялись на второй этаж, в приёмную начальника РУОП генерала Прощётова. Доложив секретарю о прибытии, друзья сразу, чтоб не забыть, отметили свои командировочные удостоверения. Секретарь – старший лейтенант и одновременно симпатичная белокурая девушка по имени Оксана объяснила офицерам, что если у генерала к вечеру появится время, то он хотел бы с ними познакомиться лично. А пока, Золотова и Мурова ждёт в своём кабинете заместитель генерала полковник Среда Аркадий Филиппович.

– И, пожалуйста, ребята, – предупредила секретарь. – Среда очень любит, когда в беседе с ним, опер записывает его указания к себе в записную книжку. Сам он всегда, когда говорит с кем-либо, то пишет и пишет, как заводной! Такая вот у него привычка. Ну что, поняли? – Девушка, улыбаясь, с интересом рассматривала стоящих перед ней двух симпатичных молодых мужчин.

– Поняли! – неожиданно хором ответили друзья и, переглянувшись, расхохотались.

– Ой, ребята, погодите, пожалуйста, совсем забыла! – окликнула Оксана уже выходивших из приёмной оперативников. Дмитрий и Александр недоумённо переглянулись и вернулись в приёмную.