Стартап

– Наконец-то! – Горелик вскочил, с удивлением и тревогой глядя на друга. – Сэмми, как ты?

– Лучше, чем могло бы быть. – блеснул очками Лазар. – Брюки с носками погибли.

– Да пёс сними, с вещами! Как ты себя чувствуешь? Что с ногой?

– Ерунда. – Сэм достал из кармана носовой платок, развернул его и показал Питеру обломок стекла. – Хорошие линзы делают в России, крепкие. Этот мерзавец отломал кусочек от моей кости, слава Б*гу, без трещин и переломов. Рану промыли, зашили, заживёт за пару недель. Поехали поскорей отсюда, а то доктора передумают и наложат гипс.

Горелик ухватился за ручки кресла и покатил друга на выход. Очутившись за пределами больничного корпуса, Лазар с наслажденьем, полной грудью вдохнул все ароматы летней ночи: прошедший дождь прибил последствия жары, где-то в кроне дерева заливалась неведомая птица.

Питер не знал, с чего начать – все варианты пламенной речи, картинные предъявления утерянной карты доступа с завершающим пафосным вопросом рассыпались, как карточный домик: перед ним в инвалидном кресле сидел раненый друг. Друг, который первым бросился тушить установку. Друг, который пострадал из-за его, Питера, просчётов. Горелик покатил коляску в сторону курилки – он хотел собраться с мыслями и силами, нужна была пауза.

– Ты хочешь меня о чём-то спросить? – неожиданно заговорил Лазар.

– Видишь ли, Сэм. – Горелик замялся. – Ты потерял кое-что.

– Ты подобрал её?

– Да.

Лазар молча поднял руку и похлопал пальцами в сторону Питера. Тот вложил карту в ладонь Сэма, кусок пластика отправился во внутренний карман пиджака.

– Так надо, Питти! – Лазар спокойным голосом прервал неловкую паузу. – К чему лишние вопросы со стороны? Ты же помнишь, что Сэм Лазар утонул в Средиземном море?

– То есть, ты хочешь сказать…– попытался вклиниться Горелик.

– Ничего я не хочу сказать. – продолжал Сэм. – Считай меня котом, у которого девять жизней. Сейчас я для всех – Семён Лазарев, а для тебя – по-прежнему Саймон Лазар, друг и компаньон. Или уже нет?

– Что ты такое говоришь! – с жаром ответил Питер. – Конечно, друг и, безусловно, компаньон. Как я могу сомневаться? Ведь ты же рисковал жизнью, спасая эту установку, будь она неладна!

– Тем не менее, – усмехнулся Лазар, – ты начал сомневаться, когда увидел карточку.

– Это было очень неожиданно. – Питер не знал, что ещё сказать. – А что у тебя в пакете?

– То, что удалось спасти. – Сэм с усмешкой открыл шуршащий мешок. – Брючный ремень и правый ботинок. «Гуччи», всё-таки, где я здесь такие куплю? Вторая туфля слетела, когда ты азартно волок меня от пожара. Да, я забыл поблагодарить тебя за своё спасение, и размышляю, как это лучше сделать.

– Брось, Сэмми, – махнул рукой Питер, – ты поступил бы точно так же, я в это верю.

– Кстати, об установке. – Лазар в пол-оборота, снизу вверх посмотрел на друга. – Хочешь побыстрее узнать, что произошло?

– Очень хочу.

– Тогда поехали. – Сэм показал на посигналившую фарами машину, стоявшую незамеченной в темноте. – Нас ждут.

––

К гомонящей группе учёных, суетливо выгрузившихся из машин и кучковавшихся вокруг Жилина, подошёл врач. Он протолкался к главному и внимательно посмотрел на Терещука, которого до сих пор держали «под локоток».

– Профессор! Помощь нужна?

– Да, конечно! – Жилин показал рукой на «отсутствующего». – Вот, доктор, человек перенервничал, надо что-то делать!

– Ничего страшного, – врач взял Терещука за руку и посмотрел ему в глаза, – сейчас дам таблеточку, хорошо отдохнёт, и всё будет в порядке.

– Скажите, доктор, – сказал подошедший к совещающимся Павловский, – можно сделать так, чтобы он поспал подольше?

– Хотите, сутки будет спать, – улыбнулся врач.

– Это было бы прекрасно.

29.

Военный оказался человеком слова – за пятнадцать минут до полуночи тягач с повреждённой установкой неспешно вкатился в ангар. Всех сотрудников, кроме Павловского, Жилин отогнал от изделия, и в приказном порядке отправил отдыхать. Пока профессор буквально выталкивал подчинённых к выходу, Владимир Георгиевич и начальник полигона, облачившись в белые халаты, залезли на установку и осматривали повреждения.

Избавившись от сгоравших от любопытства и нетерпения коллег, Жилин направился к установке, но не дошёл – его перехватил Зиновьев.

– Сергей Кондратьевич, – остановил профессора капитан, – Вас просят к телефону. Москва.

– Что-то срочное?

– Не могу знать. – ответил Евгений. – Наверное, интересуются подробностями.

– Что я им скажу? Я и сам-то ещё ничего не знаю. – удивлённо-озабоченно произнёс Жилин и посеменил за капитаном.

Когда профессор, закончив телефонный доклад и обмен мнениями о случившемся, вернулся в ангар, его удивление удвоилось – Павловский и военный стояли около установки, оживлённо беседуя. Жилин ждал беготни вокруг тягача с криками «Всё пропало!», заламывания рук и клоков вырванных волос на полу, ан нет – говорившие улыбались, Павловский, активно жестикулируя, что-то рассказывал собеседнику, оба рассмеялись.

– Ну, что там, коллеги? – спросил учёный, подойдя к веселившимся.

– В целом, всё не так страшно, как могло бы быть. – ответил Владимир и посмотрел на военного. Тот утвердительно кивнул.

– Не томите, голубчик, – взмолился Жилин, – насколько критичны повреждения?

– Абсолютно не критичны. – Павловский снова глянул на военного. Тот снова кивнул. – При скачке мощности понижающий трансформатор не выдержал и загорелся, от нагрева лопнула линза фокусировки и осколками посекла приводы. Если бы вовремя не начали тушить, последствия были бы фатальными. Но – нам повезло.

– Главный вопрос не в том, почему не сработало устройство аварийного отключения электропитания, вероятней всего, обыкновенный брак, – заговорил начальник полигона, – а почему установка стала неконтролируемо набирать мощность. Мне видится постороннее вмешательство.

– Саботаж? – обескураженно выдохнул Жилин.

– Не исключено. Надо отрабатывать все версии, в том числе и версию Владимира Георгиевича. Честь имею. – военный щёлкнул каблуками, пожал руку обоим учёным и удалился.

– Вы знакомы? – профессор смотрел вслед удаляющегося.

– Нет.

– Вы так бурно дискутировали, что я подумал…

– Мы нашли общих знакомых. И даже общие темы для обсуждения.

– Мда… А сейчас хотелось бы выслушать Вашу версию причины аварии. – Жилин попытался по-привычке ухватить собеседника за пуговицу.