Болото вечной жизни. II часть

Егор присвистнул.

– Да, ничего себе, может выйти не очень хорошо. Нам и так забот хватает, лишние скандалы дома ни к чему. Надо что-то придумать.

– То-то и оно, только что? На случайные порезы не спишешь. Во-первых, не похоже, а во-вторых, мало кто берёт с собой бинты на прогулку. Их, конечно, можно было снять, – с сомнением поглядев на забинтованное запястье, сказала Юля, – но не хотелось бы пока.

Егор в задумчивости смотрел на деревья, растущие около дома, пытаясь придумать объяснение, и через несколько секунд весело воскликнул.

– Я, кажется, знаю. Дурацкая идея, но они проглотят. Они от нас чего-то подобного и ждут.

– Ну? – нетерпеливо спросила сестра.

– Что-то вроде побрататься хотели.

– Но мы и так родные брат и сестра, по крови, зачем нам ещё и руки резать?

– Значит, страшную клятву давали и кровью скрепили, приключенческих романов начитавшись.

Юля зло рассмеялась.

– А что, ты прав ведь, без сомнения, прокатит! Подумать только, как же легко навешать лапшу на уши людям, если говоришь им то, что они хотят слышать. Ладно, с этим покончили, теперь другой вопрос – ты спать хочешь?

– Даже если бы с ног валился, пока ты не расскажешь мне всё, что тебе жрец говорил, всё равно не лягу.

– И отлично, значит, зайдём на кухню, возьмём что-нибудь поесть и поднимемся ко мне или к тебе, а там поговорим.

Марина, как и предвидел Егор, уже давно встала и в полном соответствии с его словами сразу же обратила внимание на забинтованные руки. И, как и рассчитывали Мангусты, поохала, покачала головой, повозмущалась их детским безрассудством, поверив им безоговорочно и сразу.

– Любопытно, – заговорила Юля, когда они уже сидели в комнате Егора, не то завтракая, не то ужиная, – а скажи мы ей правду, какая бы была реакция?

– Ну, тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предсказать это, – равнодушно пожал плечами Егор.

– Это да, а вот если бы она поверила, а?

– Да, – согласился Егор, – это было бы и в самом деле интересно. Но об этом хватит, давай, рассказывай, безумно любопытно, о чём это можно было говорить на протяжении трёх часов.

Юля, улыбавшаяся до этого, закусила губу, а затем заговорила:

– Ну, во-первых, я хочу сказать, что всё это совсем невесело, а временами довольно мрачно, а во-вторых, небольшое лирическое отступление. Знаешь, Егор, такое ощущение, что у меня почву из-под ног выдернули. Точнее, она просто исчезла. Была – и нет её. Одно дело – предполагать, что существуют разные миры, помимо того, в котором мы обитаем, а столкнуться с этим непосредственно, лоб в лоб – совсем другое. Даже жрец во сне – это было не то.

– А почему? – поинтересовался Егор. – В принципе, я тебя понимаю. После того, что было этой ночью, у меня тоже ощущение, что я или не полностью оттуда вернулся или не совсем сюда. Но почему жрец во сне – это другое?

– Насчёт ощущений я с тобой полностью согласна. Реальность стала, как бы так выразиться, менее реальной, что ли.

Егор, соглашаясь, кивнул.

– А по поводу жреца… – Юля скорчила странную гримасу и пожала плечами, – понимаешь, мало ли, что я видела в своём сне, это ничего не значит.

– Но находка, пещера, камни, твой ужас, в конце концов, в точном соответствии с надписью! – воскликнул Егор.

Юля покачала головой.

– Это ничего не значит. Всё это может относиться только к нашему миру. Ведь если считать, что человек – это не абсолютно замкнутая, отдельная от всего система, а нечто совсем иное, что может обмениваться информацией с окружающей средой, пусть и в ничтожно малой мере осознавая это… – Юля резко прервала себя, – я тебе рассказывала, как обнаружила всё же «Психологию и алхимию»?

– Нет, но зато я помню, сколько ты меня гоняла по книжным в поисках её!

– Вот-вот, а её всё не было, в то время как она мне позарез была нужна. Недаром именно этот поиск стал последней каплей, и мы всё же обзавелись компьютером и интернетом. Ну да не в этом дело. Я к тому же на своей шкуре, так сказать, хотела проверить проявление архетипов. Неужели не рассказывала?

– Нет, но это и неудивительно, учитывая, в каком состоянии мы тогда находились. – Брат хмыкнул, – тут розового слона, танцующего в лунном свете, увидишь и забудешь рассказать.

– Твоя правда, Егор, – вздохнула Юля, – ну ладно, тогда слушай. Дня через три после того, как мне приснился крайне любопытный и необычный даже для меня сон, я захожу в книжный, иду, как обычно, к полке с психологией и, как обычно, ничего не нахожу. И тут я выключаюсь. – Юля помолчала немного. – Просто не знаю, как это по-другому назвать. Я разворачиваюсь и иду вперёд, практически не осознавая, что я делаю и ничего не вижу, только темнота вокруг. Похоже, какая-то часть меня взяла в свои руки бразды правления, оттеснив сознание в сторону. Для меня как свет выключили, да и меня, считай, почти не было. Так вот, я иду, останавливаюсь, поворачиваюсь и начинаю на что-то смотреть. Сознание почти отсутствует. Плавно, но быстро на фоне черноты и совершенно размытой картинки начинает проявляться посередине светлое пятно, буквально на глазах обретающее резкость. Я могу разглядеть название, и тут я понимаю, на что я смотрю – «Психология и алхимия». Сознание мгновенно включилось, как включают свет, кстати, именно свет для меня тоже зажёгся, до этого всё было чёрным, я дико заорала, перепугав парня, стоящего рядом, и вцепилась в книгу. Вытащив её, я тут же ушла оттуда, даже не посмотрев, где я, собственно, её взяла.

Юля сделала небольшую паузу и задумчиво продолжила:

– Парня можно понять, не так часто люди вопят и вцепляются в книги, стоящие на стенде под названием «Философия». – Егор захохотал. – Я потом специально сходила посмотреть. И кстати, это была единственная рыжая книга из сонма чёрных, окружавших её. И, смотри, я там либо никогда не бывала, либо заходила очень давно. Считать, что за всё это время, а если я и проходила там, то не менее года назад, книги ни разу не перемещались – просто нелепо. Тем не менее это нечто во мне, что и привело меня туда, прекрасно знало, где она находится. С таким же успехом я бы могла увидеть это во сне, тем более что моё состояние тогда мало чем отличалось от сна. И да, когда я той же ночью читала книгу, на одной из первых же иллюстраций увидела практически точную копию одного из эпизодов моего сна. Но мир Икса – это совсем другое дело. Он есть, он иной и он реален. Реален не меньше, чем этот. Тяжело это сразу принять.

– Я понимаю тебя, – тихо откликнулся Егор, – это и в самом деле очень сложно принять. Всё перевернулось с ног на голову.

– Да. Ну хорошо, с лирической частью покончено, а теперь к делу. Я сейчас опишу то, как я это видела. Я помню, как стояла ночью у этого зыбучего пятна – и уже нахожусь в другом мире. Странный мир, очень странный. Вроде бы чёткий, а на грани восприятия как будто всё плывёт. В принципе, он очень похож на то место, где я находилась перед этим. Если бы не освещение, серое, похожее на рассветное, и очень странное впечатление от всего и не то, что я недвусмысленно знала, что нахожусь в другой реальности, можно было бы решить, что я никуда не перемещалась. У тебя также было?

– Ну да, то же самое.

– Кстати, ещё по поводу договора с Иксом…

Егор вздрогнул и посмотрел на Юлю с таким выражением на лице, что она осеклась.

– Какого договора?

– Ну как же, того, о котором я говорила: по поводу собак и всего остального, – пояснила Юля и, увидев, что брат расслабился, мрачно ухмыльнулась.

– А, этого, – с облегчением сказал Егор, не заметивший странного выражения лица сестры.

– Рано радуешься. Ты вообще знаешь, для чего он заключался?

Нахмурившись, Егор покачал головой.

– Ну как же! – нетерпеливо воскликнула Юля, – для свободного прохода в тот мир.

– А-а, – протянул Егор, – это я знаю.

Юля кивнула.

– А свободный проход в тот мир нужен для того, чтобы была возможность нормально общаться с Иксом. Ему, в принципе, без разницы, где находится человек, а вот человеку это очень важно. В этом мире отсутствуют ясность и чистота восприятия, необходимые для того, чтобы слышать его. Во всяком случае, для таких ни черта не знающих и не умеющих пеньков, как мы. Но беда не в этом. Получили возможность проходить в мир Икса – это здорово, но загвоздка в том, что мы оказались пойманы в ловушку.

– Что это значит? – напряжённо спросил брат.

– Да, в общем-то, ничего, если не считать того, что попали мы с тобой, мелкий, до конца жизни, да и после смерти оно ничуть не радужнее. – Юля с кривой ухмылкой развела руки в стороны. – Так-то, уйти можно только на тот свет и никуда больше. А тот свет для нас – либо Икс, либо то, о чём говорил Верховный Второму. Кстати, он особо задержался на этом вопросе. Верховный сказал, как только тело полностью умирает, связь с Иксом разрывается, и если это был рядовой житель деревни, то он умирал как обычный человек. Совсем другое дело жрецы – их связь с Иксом при жизни слишком сильна, и поэтому они не могут умереть полностью. Я спросила Верховного, но, сдаётся мне, что он и сам точно не знал, почему мёртвые жрецы теряют разум. Всё, что он мог сказать, так это что жрец уже не совсем человек и наполовину принадлежит Золотому Змею. Оказывается, Икс их видит, но не может забрать, пока нет хотя бы части тела. Видимо, жрецы слишком сильно зависят от силы Икса и при разрыве связи просто не могут сохранять ясное сознание после смерти, элементарно не хватает энергии.

– А в случае уничтожения Икса, что тогда?