Осколки камня

– В лучшую сторону, – прищурилась Наталья.

– Я бы не говорила так однозначно.

– Вика, – примирительно обратился Отец, – не будем торопиться. Думаю, бессонные ночи и упорный труд сыграли с тобой плохую шутку. И не будем забывать о плитах, составляющих лабиринт. Возможно, расшифровка тех знаков совершенно изменит значение испугавшей тебя надписи.

– Не думаю. По дороге я не теряла зря времени и смогла восстановить небольшой кусок текста. Судя по всему, здание, стоявшее на месте лабиринта, было святилищем или мемориалом Ревеллиров. Конечно, информация может быть полезной, но скорее – это лишь официальное восхваление подвигов вождей. Недаром строитель лабиринта разрушил все. Единственное, на что я надеюсь: там может быть какое-нибудь указание на возможность геласера сработать как портал и в обратном направлении. А вдруг мы сможем узнать, как вернуться?

Это заставило их задуматься: в комнате повисла тишина. И вдруг Алексей спокойно спросил:

– Зачем?

– Что?

– Зачем нам возвращаться?

– Вы с ума сошли? – я не поверила ушам. – Что значит «зачем»?! Там дом. Там наши родители! Они с ума сходят от горя.

– Они успокоятся, – холодно заметила Карина. – Родители всегда хотят для своих детей самого лучшего. А дома у нас никогда не было бы таких возможностей, как здесь.

– Возможностей? Да вы!.. Боже, я, наверное, сплю!

– Постарайся понять, – сказал Миша. – Мы прожили здесь целую жизнь. Смогли найти свой путь. Мы уже не дети.

– Верно, – во мне клокотала злость. – Вы боги! А от этого очень трудно отказаться.

– Думай, что говоришь, прежде чем бросать подобные обвинения, – сжал губы Алексей.

– Она повторяет чужие слова, – кисло улыбнулась Наташа. – И я даже знаю чьи.

– Да, – я с трудом могла держаться. – Ребята были правы: вы так ослеплены своим величием, что готовы отрицать очевидное.

– Очевидную глупость, – отрезала Инга.

– Как же вы самодовольны!

– Но, если ты так убеждена в том, что геласер управляет нами, почему сама продолжаешь его носить? – ехидно вставила Юля.

Застигнутая врасплох, я не нашлась, что ответить, а просто сняла кольцо и швырнула на стол. Подпрыгнув, оно, звеня, закружилось на месте. Недолго. Отец вдруг накрыл кольцо ладонью и резко приказал:

– Хватит! – он обвел нас, притихших, суровым взглядом и сухо продолжил. – Вы похожи на капризных детей. Стыдитесь! Вика, тебе нужно отдохнуть. Недалеко от города есть уединенное место, Дима зовет его «дачей». Побудь там несколько дней, а когда вернешься, сможем все обсудить в более спокойной обстановке.

Ссылка. Я встала. Честно говоря, даже удивилась, когда Отец протянул мне обратно кольцо. Не притронувшись к геласеру, я кивнула на прощанье и вышла.

15

Попросив Эфил собрать вещи (на этот раз даже не спрашивая – хочет ли она отправиться со мной), я с аппетитом пообедала. Странно, но волнение исчезло. То ли благодаря разрядке, то ли отсутствию кольца. Но скорее из-за чувства выполненного долга: я предупредила. Подобной реакции Пастырей можно было ожидать. Остынув, я решила, что недооценила силу их привязанности к геласеру. За долгие годы ребята сроднились с камнем и, естественно, страшатся его потерять. Что ж, подождем. Даже если никто из них не захочет, я уговорю Диму вернуться в лабиринт и попробовать на месте поискать еще подсказки. А пока продолжу дешифровку.

Мы уехали через пару часов и поздним вечером добрались до «дачи». Оценить ее красоту в полной мере я смогла лишь на следующий день. Просторный двухэтажный дом, окруженный высокими зарослями гилога – аналога земной сирени – стоял на берегу озера. Здесь, и правда, было очень тихо. Я просыпалась рано утром, открывала настежь окна, и запахи сада омывали свежей волной. Сам собой составился распорядок: легкий завтрак, работа в кабинете, прогулка в роще за домом, обед вместе с Эфил, вновь расшифровка, вечерняя прогулка, чтение на веранде. Я работала много, но без напряжения. Без той лихорадочной скорости, как в первый день. К тому же, надежда узнать что-нибудь о возможности возвращения исчезала. Расшифрованные предложения изобиловали именами, датами и названиями городов и битв. Это была своеобразная летопись рода Ревеллиров. К сожалению – официальная версия. Она не могла объяснить: ни как геласер попал к ним, ни характер его влияния. Зато крепла решимость второй раз посетить лабиринт: я чувствовала, что упустила нечто важное.

Я наслаждалась мини-каникулами и чувствовала себя на удивление спокойно. Из-за того ли, что отдала кольцо? Но ведь геласер по-прежнему оставался со мной. Однако теперь я начинала ощущать разницу между двумя камнями. Трудно выразить словами: если представить их себе, как личности, то кольцо было бы амбициозным управленцем, а кулон – мудрым учителем. Первый распоряжался и заставлял действовать, второй – давал советы. И мне хотелось его слушать. Возможно, все дело было в «оболочке». По сравнению с металлом, кожа не усиливала, а наоборот – гасила влияние геласера на мою волю.

Между тем, Эфил тоже не бездельничала: умудряясь всегда оказываться рядом, когда в этом была необходимость, в остальное время она самозабвенно рисовала. Я искренне хвалила ее работы, и девушка просто расцветала от этих простых слов. Как мало нам порой бывает нужно, чтобы поверить в себя.

Обычно вечером мы шли гулять вдвоем – Эфил с неизменным блокнотом. Но в тот день я любовалась закатом в одиночестве и думала, что, пожалуй, начинаю привыкать к этому состоянию. Услышав шаги за спиной, слегка расстроилась, но, не подав виду, сказала:

– Сегодня очень красивое небо – молодец, что пришла. Советую обязательно нарисовать вон те облачка. Может, я ошибаюсь, но, похоже, они предвещают завтра дождь.

Но обернувшись, я увидела Диму.

– Это ты?!

Он обнял меня.

– Здесь нет такого обычая, – шепотом на ухо, – но мы ведь общим правилам не подчиняемся. Верно? Я решил, что так будет лучше.

Он разжал руки, и я увидела на его ладони крохотную деревянную коробочку – настоящее произведение искусства. Дима открыл ее – крышечка свистнула как птичка – и надел мне на палец кольцо. Мое кольцо с геласером.

– Всегда бесили такие сцены в кино, – он криво улыбнулся. – Но не думал, что при этом так волнуешься. Ты ведь согласна?

– То есть это официальное предложение, и дальше будет пышное платье, белая машина с шариками и лентами, тамада и пир горой?

Стоило видеть его лицо! Я расхохоталась:

– Шутка! Расслабься. Но все-таки, как обычно здесь проходят… подобные мероприятия?

– Раньше совершался религиозный обряд – честно говоря, не вникал в его тонкости. Теперь чаще всего просто официальная регистрация, как у нас в ЗАГСе. Не думаю, что нам и это нужно. Проведем все в узком кругу, Отец соединит нас. Просто: либо так, либо торжественная церемония при огромном стечении народа, которая больше будет походить на парад, чем на наш с тобой праздник.

– Боги не женятся, правильно? Не сердись. Я себе немного иначе это представляла. Там… на Земле. Обманутые ожидания чуть портят радость.

– Я давно потерял надежду на эту радость.

– Тогда все остальное не важно. Я люблю тебя! Люблю, люблю! И уже твоя жена – без всяких церемоний. Правда, я бы все-таки выбрала другие кольца.

Дима ухмыльнулся.

– Да, мне рассказали, о твоей теории.

– Это не теория.

– Хорошо – неведомое предупреждение.

– Ты мне не веришь.

– Не тебе. Я не верю тому, кто оставил надпись на стене лабиринта. Кстати, почему ты уверена, что он же и есть строитель? Надпись могла появиться позже.

– Зачем тогда было его строить?

– А ты знаешь зачем? Для того чтобы оставить послание? Гораздо проще было бы высечь эти руны прямо на стенах существующего строения. Что это было – храм, мемориал?