Торговец отражений

– Нет, иногда я не смотрю… – Смутился Шелдон. – Я не выбираю, когда видеть. Пока я там, я вижу все, но не хочу. Он умеет не видеть, а я нет. Но учусь менять положение, закрывать глаза. Не всегда получается. Ты научишь меня?

– Я не могу научить тому, чего сама не умею, – замявшись, шепотом ответила Грейс, – но уверена, что ты все сможешь и сам… Ты говоришь, что видишь меня?

Шелдон улыбнулся и кивнул. Копна нерасчесанных и влажных от пота кудрявых волос, не ожидавшая кивка, рассыпалась на прядки, похожие на червей.

– Раньше ты не умел видеть, – сказала Грейс.

– Но я смог преодолеть себя! – заговорчески прошептал Шелдон. – Я теперь вижу намного больше. Я теперь не одинок. Меня так много и так мало одновременно, что иногда я путаюсь, где я, а где кто-то другой… Но я вижу всех! Теперь я на самом деле их вижу!

– Скажи, как ты видишь меня? Когда ты там. Какая я? – прервала его Грейс.

Шелдон даже не заметил, что его оборвали на полуслове.

– Ты далеко и близко. Ты среди всех, всех вокруг. Я тебя вижу лучше остальных, но и других – тоже.

– Ты видишь людей, которые меня окружают?

– Я вижу всех. – Улыбнулся Шелдон.

– Всех много?

– Очень.

– А Он там есть?

– Конечно! А ты разве не видишь его?

Грейс хмыкнула. Шелдон на глазах переменился.

– Я что-то не так сказал? Грейс, прости, пожалуйста, я не хотел!

Руки Шелдона затряслись. Взгляд нервно забегал.

– Все хорошо, ты сделал все правильно. – Грейс улыбнулась и потерла дрожащую ладонь парня меж своих. – Я на самом деле не вижу то, что видишь ты. Я умею понимать, а ты – видеть. Мы дополняем друг друга. Все, Шелдон.

– Так надо, да? – прошептал он.

– Конечно, – сказала Грейс и улыбнулась. – Скажи, Шелдон, – она сжала ладонь чуть сильнее, – Джим сказал, что ты заметил детей, которые подходили к лесу. Он сказал, что ты приказал защитить дом. Почему ты понял, что они шли именно сюда?

Шелдон задумался, замер.

– Я не увидел, я почувствовал злых детей, когда они подходили к дому. Я почувствовал их. Я понял, что они хотят навредить. И я спас дом от них.

– Но они были далеко от дома.

– Я ощутил их. – Шелдон покачал головой. – Они были у дома. Лес – тоже наш дом, он охраняет большую воду. Его нужно защищать.

Грейс задумалась. Долго подбирала слова, отбрасывала вариант за вариантом. Когда-то с Шелдоном было легко, но со временем пришлось учиться обдумывать каждую фразу.

– Как ты почувствовал их злость? Почему понял, что они плохие? – спросила Грейс, когда придумала, о чем спросить сначала.

– Я… я не говорил, что они плохие, – прошептал Шелдон, – они были злые, но не плохие. Я никогда не называю людей злыми просто так, это неправильно. Злые люди только иногда злые. Плохие – плохие навсегда.

Шелдон зажмурился.

– Я приказал их увести, но не навредить им. Они не плохие. Злость просто нужно прогнать, но не трогать. Они не заслужили боли. Они просто должны были уйти.

– Ты никогда не должен вредить людям, – напомнила Грейс.

– Я знаю! – согласился Шелдон. – Поэтому и попросил прогнать их, но не трогать.

– А как ты почувствовал их злость? Нехорошие мысли?

Шелдон смутился, лицо его скривилось, как от головной боли. Грейс погладила его ладонь, нежную, мягкую, как у ребенка. Напряженные плечи Шелдона опустились.

– Они несли оружие. Металл, дерево. Я помню, как почувствовал холод. Я стоял позади них и видел, как они улыбаются. Зло улыбаются. Никто так не улыбается. Это неправильная улыбка… Они говорили о чем-то, чего я не знаю. Но я понял, что говорят о плохом. Они держали оружие в рюкзаках. Оно было тяжелое, большое. Не для их ладоней. Они ведь совсем дети.

Шелдон замялся. Судорожно выдохнул и на мгновение словно забыл, как сделать новый вдох.

– Дыши, дыши. Все хорошо, – тихо повторяла Грейс и гладила его по руке.

Он послушался. Шелдон мог понять любую просьбу буквально. В его присутствии со словами приходилось обращаться с предельной аккуратностью.

– Спасибо, Грейс. Я дышу, – сказал Шелдон и счастливо улыбнулся.

Грейс протянула руку и аккуратно, почти не касаясь, погладила парня по голове. Волосы у него мягкие, легкие, влажные, будто сотканные из дождевого ветра. Такие же, как и весь Шелдон. Невесомые, бестелесные, существующие скорее в глазах смотрящего, чем на самом деле. В тусклом свете огня, уже начинавшего потухать, в тени Грейс, в окружении темной мебели, бледный Шелдон, казалось, испускал тусклый свет и только поэтому был еще заметен.

Грейс улыбнулась. Он и правда похож на упавшую звезду.

– Ты большой молодец. Ты все правильно сделал. Ты защитил дом, воду, всех нас. Оружие – это плохо. Это всегда плохо. Оружия быть не должно, так ведь?

– Да, Грейс. Оружия у людей быть не должно.

– Даже у тех, кто охотится на животных?

– Животных? – задумался Шелдон.

– Подумай, не везде ведь есть магазины. Кто-то охотится, чтобы не умереть от голода.

– Не везде, но магазины – это продукт общества. Они дают нам химическую еду, а мы сходим с ума. – Он замялся, закусил губу, поморгал, а потом заключил: – Нет, оружия быть не должно. Можно не убивать, но все равно жить. Так надо.

Грейс улыбнулась.

– Если бы ты мог, ты бы отобрал у людей оружие?

– У всех. – Шелдон вновь улыбнулся, но быстро смутился и посерел. – Но я только вижу всех. Некоторых людей я не чувствую.

– Кого?