Оценить:
 Рейтинг: 0

Чуждость

Год написания книги
2012
<< 1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 52 >>
На страницу:
35 из 52
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Хорошо, мамочка, – покорно кивнула Сьюзи, и сестрички поспешили вслед за бабушкой в столовую.

А Мила откинув голову на высокую спинку кресла, утомленно прикрыла глаза. Общение с детьми напрягало. Раздражала их несообразительность и безалаберность. Девочки не отличались ни усидчивостью, ни прилежанием. Только в качестве игры ей удавалось заставить их тренировать память и развивать умственные способности. Но даже в игре сестрички предпочитали отвечать первое, что приходило в голову, а не напрягать мозги. Хотя, что она хочет от дочерей такого примитивного папаши? Генетику и передачу способностей по наследству еще никто не отменял.

Со вздохом она взяла костыли и, переместившись на кровать, раскрыла ноутбук и вышла на сайт института. Однако никакой новой информации там не было. Похоже, что Шон, как только она исчезла, перестал отслеживать регулярность добавления новостей на сайт. Раздосадовано захлопнув крышку ноутбука, она отложила его в сторону и вновь закрыла глаза. Невозможность хоть как-то повлиять на ситуацию злила. Если бы не обещание, данное Брюсу, она давным-давно расколотила бы гипс и сбежала, плюнув на опасность лишиться ноги. Зря она столь опрометчиво пообещала ему не предпринимать подобных попыток. Явно зря. То домашнее заточение, в котором она пребывала сейчас, было для неё подобно изощренной пытке, и по сравнению с ним не пугало уже ничего, ни возможная инвалидность, ни смерть.

Из мрачных мыслей её выдернул стук в дверь. На её «войдите» на пороге появилась мать Брюса с подносом в руках.

– Луиза, а я тебе тоже поесть принесла. Я свекольник свежий сварила и пирожков напекла, как ты любишь, с зеленью и яйцом, – она установила поднос рядом с ней на кровать.

– Спасибо, – Мила через силу улыбнулась, – я очень Вам благодарна.

Несмотря на накопившийся внутри негатив, к матери Брюса она старалась относиться максимально доброжелательно, видя как та изо всех сил старается помочь и поддержать ее. Хотя эта простая женщина с её искренней непосредственностью чрезвычайно напрягала Милу. В присутствии матери Брюса она не знала, как себя вести и что делать, и как реагировать на её периодически слишком навязчивую заботу, и предпочла бы вовсе отказаться от любой помощи за исключением присмотра за детьми. То что та следит за близняшками, и озорницы хотя бы часть дня проводят с ней, не могло её не радовать.

– Вместо благодарности, лучше придвигай тарелку и кушай. А то как в прошлый раз: спасибо, спасибо… а сама и не съела ни ложки. Не надейся, пока сейчас все не доешь, не уйду. Мне не с руки, чтобы мать моих внучек от голода загнулась.

– Не волнуйтесь, я все съем. Идите, лучше сами покушайте, – сев на кровати, Мила взяла в руки глубокую тарелку.

– Я уже поела и озорниц накормила, теперь твоя очередь. А уйти, не уйду. Я когда у тебя в ванне вчера убиралась, видела какие жирные пятна по краям унитаза. Ты не иначе как туда все выливаешь. Так что пока не доешь, не уйду. Не нравится, что готовлю, так и скажи, буду готовить другое, но вот таким образом голодом себя морить не позволю.

Мила ощутила себя на мгновение в роли нашкодившего ребенка, которого отчитывают, и, пытаясь обуздать рвущийся наружу в связи с этим гнев, достаточно холодно отчеканила:

– Вы ошибаетесь, я ничего не выливала.

– Ну не выливала, и хорошо, – покладисто кивнула мать Брюса. – Но я лучше рядышком с тобой посижу, пока ты есть будешь. Вдруг недосолено что, и тебе соль потребуется, ну или другое что. Ты ж меня никогда не зовешь, даже когда надо тебе чего. Я вот только сообразить никак не могу из-за чего это. Вроде и не обижала тебя ничем, а ты все равно как с чужой со мной, – она сокрушенно покачала головой.

– Да мне просто ничего не требовалось…

– Ой, Луиза… Ну что ты мне рассказываешь? Думаешь, я слепая и не вижу ничего? Так вот, не слепая. Вижу. И то, что моя помощь тебе в тягость, да и Брюса тоже… Что с тобой? Что мы с ним не так делаем? Скажи, не надо в себе держать. Ты же в первую очередь себе хуже делаешь.

– Мне нечего Вам сказать. Все так, и я ценю Вашу заботу. Просто нога сильно болит, порой так сводит, что весь свет не мил кажется, вот и замыкаюсь иногда в себе, чтобы без причины на кого другого не сорваться. А Вы на свой счет приняли, хотя причина не в этом.

– Если так, то оно конечно… – удрученно развела руками она, – в этом я уж никак помочь тебе не могу, если только лекарство какое сходить купить, а больше ничем… Только ты все равно, Луиза, не держи в себе… Болит, так лучше чем замыкаться пожалуйся или покричи, хоть на меня, я не обижусь, а тебе, глядишь, и полегче будет. А то все молчком, да молчком…

– Хорошо, я учту. Спасибо. Я ценю Вашу заботу.

***

В конце месяца Брюс повез её к хирургу, и тот, сняв гипс и сделав рентген, сообщил, что кость срослась хорошо и ногу осторожно можно начинать нагружать.

Там же, в кабинете, она сделала несколько неуверенных шагов и непроизвольно закусив губы, схватилась за шкафчик у стены, чтобы не упасть. Мышцы за долгое время, отвыкшие от нагрузки, плохо слушались и на первую нагрузку отозвались хоть и не резкой, но достаточно сильной болью.

– Тебе больно? – к ней тут же кинулся Брюс и моментально подхватил на руки.

– Терпимо, все нормально, опусти меня вниз, пожалуйста. Я хочу дойти до машины самостоятельно, – она неприязненно поморщилась. Чрезмерная на её взгляд и показная опека Брюса раздражала.

– Нет, не отпущу. Ты же слышала, что сказал врач, что тебе надо с осторожностью нагружать ногу. Поэтому ходить пока не дам, и не противься. Все постепенно. Мы наймем медсестру, она будет делать тебе массаж, чтобы мышцы восстановились, и под её присмотром ты потихонечку начнешь учиться ходить. А сейчас больше не надо. Я ведь прав, доктор? – Брюс, сурово нахмурившись, обернулся к врачу, стоящему неподалеку.

– Ну, это было бы неплохим вариантом, правда, не единственным, – начал тот, но договорить ему Брюс не дал.

– Для моей жены – единственным. Она и так много пережила, и я не позволю ей сейчас еще хоть в малейшей степени рисковать здоровьем. Или Вы что-то имеете против? – жестко и с металлом в голосе осведомился он так, что доктор тут же согласно замахал руками.

– Что Вы, что Вы… Я ни в коей мере не возражаю, ни в коей мере… Массаж и постепенные нагрузки это бесспорно самый лучший вариант в подобной ситуации. Вы абсолютно правы.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Брюс и, дождавшись, чтобы доктор распахнул перед ними дверь, вынес её из кабинета.

Мила не стала спорить, внутренне почувствовав, что если не подчинится, Брюс устроит скандал, однозначно обвинив в нем её. Надо было искать другие методы воздействия на него и общения с ним. Она зажмурилась, пытаясь побороть набежавшие на глаза злые слезы, а потом в голову ей пришла мысль, что она не будет сдерживать их…

Когда он посадил её в машину, она склонилась и, закрыв лицо руками, начала тихо всхлипывать.

– Боишься ехать? – тут же участливо поинтересовался Брюс, усаживающийся за руль.

– Ты хочешь нанять мне надсмотрщицу… Не хочу… не хочу… я устала… устала так жить… не хочу, не хочу больше… – всхлипывая и отирая рукой глаза, проговорила она, не поднимая головы.

– Лу, Господи… Что за дурь ты несешь? Какая надсмотрщица? Массажистку я хочу нанять, чтобы она помогла мышцы ноги тебе восстановить. Восстановишь ногу и можешь ехать на все четыре стороны, держать больше не стану.

– Ты серьезно? – она подняла на него мокрые от слез глаза.

– Серьезней некуда, – мрачно проговорил он.

– Поверить не могу… Неужели ты и вправду пересмотрел свое решение насильно удерживать меня?

– Да, Лу. Я понял, ты уперлась и ни в какую не желаешь даже попытаться что-то возродить и скорее погибнешь, чем отступишься от своего. Так вот я не хочу быть виновным в твоей гибели… Желаешь уйти, уходи. Держать больше не стану.

– Если это серьезно, Брюс, то я очень, очень тебе благодарна, – она нервно сглотнула. – Я буду выплачивать девочкам хорошие алименты, обещаю. И если что-то для них нужно будет, в школу хорошую устроить или еще что-то… все… все, что в моих силах окажется, сделаю.

– Обойдемся. Можешь не утруждаться, – Брюс раздраженно поморщился и, отвернувшись, резко газанул с места.

Вздрогнув от неожиданности, Мила прижала руки к вискам и зажмурилась, борясь с моментально возникшей в мозгу картинкой искореженного автомобильного железа.

На следующий день у них в доме появилась немолодая плотно-сбитая медсестра, и с её помощью Мила стала заново учиться ходить и разрабатывать ногу. Брюс к ней даже в комнату заходить перестал, а через пару дней и девочек вместе с матерью отправил в родительский дом.

***

Как только Мила почувствовала, что Брюс перестал жестко давить на нее, вынуждая остаться, в её душе возникло чувство некой вины, похожей на ощущение, что для неё что-то очень важное сделали, а она без зазрения совести воспользовалась и даже не поблагодарила в ответ. Поэтому в один из дней, когда Брюс вернулся с работы, сама постучала в дверь его кабинета.

– Да, – тут же откликнулся он, – заходи.

И как только она переступила порог, хмуро осведомился:

– Пришла сообщить, что хочешь завтра уехать?

– Считаешь, я могу прийти только для этого?

– Счастлив буду ошибиться, но что-то мне подсказывает, что это практически невероятное событие. Ну так что тебя привело ко мне?

– Поговорить хочу.

– Садись, – он указал рукой на кресло напротив его стола, – поговорим.
<< 1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 52 >>
На страницу:
35 из 52